Лея Любомирская - Лучшее лето в её жизни

– Отбойный! – услужливо подсказывает Катя Ванесса. – А еще сварочный аппарат и электродрель.

Шана изо всех сил сжимает кулаки и молчит. Ничего-ничего, папочка, думает она. Ты мне вначале купи сумку с кисточками, а там мы посмотрим, у кого молоток и кому надо было идти на рисование вместо физики.

У сеньора Алберту Родригеша звонит мобильный телефон.

– Да, – воркующим тоном произносит сеньор Алберту Родригеш, – да, мой зайчик, я уже почти освободился. Да, уже почти-почти совсем! Буквально через тридцать секунд. – Он достает из кармана кредитную карточку и не глядя сует Кате Ванессе. – Нет, без меня не уходи, я тебя заберу! И я тебя люблю, зайчик. И я тебя целую! – Сеньор Алберту Родригеш несколько раз звучно чмокает в телефон, как будто подзывает собачку. – Тебе привет от Луизини, – говорит он Шане.

– И ей тоже, – вежливо отвечает Шана.

Помрачневшая Катя Ванесса снимает с полки сумку. Шана буквально вырывает ее из Кати-Ванессиных рук.

– Не надо упаковывать, – торопливо говорит она и начинает сгребать с прилавка свои вещи. – Я в нее все прямо сейчас сложу!

– Как хочешь. – Катя Ванесса равнодушно пожимает круглыми плечами и начинает нарочито медленно выписывать чек приплясывающему от нетерпения сеньору Алберту Родригешу.

Шана идет по авениде Луизы Тоди и смотрится во все витрины. На плече у нее висит новенькая кожаная сумка цвета кофе с молоком. Туда поместились не только все Шанины тетради и учебники, но и старая джинсовая сумка, и шарф с перчатками, и гроздь бананов, которую Шана на радостях купила себе во фруктовой лавочке на углу, а сумка даже не выглядит набитой.

В присборенном кармане звонит мобильный телефон.

– Алло? – говорит Шана. – Сеньор Алберту Родригеш? Понятия не имею. Нет, как он ушел из магазина, больше я его и не видела. Ничего. И вам всего доброго.

В сумке что-то шевелится, как будто там сидит щенок или котенок, но Шана не обращает внимания. Она кладет телефон обратно в карман и слегка дергает за лохматую кисточку на застежке. Какая все же отличная сумка! Не зря Шана так ее хотела.

Безымянная лавочка

[26]

– А давай я тебе что-нибудь куплю?

– Не хочу.

– Ну прекрати, давай что-нибудь!

– Не надо мне ничего.

– Да ладно, чего не надо-то, что-нибудь обязательно надо. Смотри, вон там какие штуки лежат на витрине, хочешь куплю?

– Не хочу. Где лежат?

– Вон, на витрине, слева.

– Не хочу. И нету там ничего.

– Ты не туда смотришь, ты вон туда смотри, левее, левее, вон, видишь, какие штуки? Пойдем, куплю тебе.

– Не хочу. Какие штуки? Где ты видишь штуки? Там, где табачный киоск?

– Нет, левее табачного киоска, прямо рядом с выходом. Видишь?

– Не вижу.

– Не важно. Там на витрине лежат штуки, они тебе нужны, я точно знаю.

– Во-первых, не нужны. Во-вторых, там нет витрины, там только зеркало до самого выхода.

– Поспорим? На что спорим?

– Ни на что.

– Тогда не капризничай. Идем. Идем-идем. Ну идем же, я тебе хотя бы покажу, что там есть витрина. Давай вставай.

Ну вот, только собралась кофе выпить, ворчит дона Маргарида, спешно отпирая дверь магазинчика. Весь день сидишь-сидишь, даже не заглянет никто, а только решила выйти – сразу же набегают. А я, между прочим, с самого утра без кофе. У меня, может, кофеиновое голодание. Весь день сидела – вдруг кто зайдет, так ведь никого, ни одной живой души. А только собралась кофе выпить – набежали…

– Может, мы не вовремя… – ежась от неловкости, говорит мальчик. – Может, мы попозже… Через полчасика, может…

Девочка молча уставилась на дону Маргариду.

– Простите, пожалуйста, это у вас татуировка или в самом деле глаз? – наконец вежливо спрашивает она.

– В самом деле глаз, – отвечает дона Маргарида, распахивает дверь и проходит в глубь магазинчика. – Прошу.

– Не бывает глаз на затылке, – сердито говорит девочка, делая шаг вперед.

– Бывает. – Дона Маргарида, не оборачиваясь, подмигивает девочке. Девочка ойкает. – Вы проходите, пожалуйста, проходите, а то я сегодня так кофе и не выпью.

– Слушай, какая у тебя отличная штука! Ты в ней сегодня с самого утра? Что-то я ее у тебя не помню…

– Ты же мне сам купил!

– Я?! Когда?!

– Да вот сейчас же! Ну, десять минут назад максимум! В магазинчике за табачным киоском. У такой безумной тетки с глазом на затылке!

– По-моему, ты бредишь, радость моя. Какие глаза на затылке?! Какие магазинчики?! Там только зеркало до самого выхода!

– Знаешь что, – нехорошим голосом начинает девочка…

Дона Маргарида довольно хихикает. Потом поудобнее устраивается в кожаном кресле и просит третью чашечку кофе.

«А штука действительно славная, – думает она. – Надо будет еще парочку таких же заказать».

Городские сказки

Осенние старички

Когда начинает холодать, в «Макдоналдсе» на авениде Луизы Тоди собираются старички.

Старички не едят гамбургеров и картошки, не пьют кока-колы.

Старички не разговаривают между собой.

Старички сидят за столиками неподвижно, как большие птицы, и смотрят свозь стекло на авениду Луизы Тоди.

– Почему их здесь столько? – спрашиваю я Джулию.

Джулия оглядывается.

– Кого?

– Старичков, – говорю я.

Джулия смотрит на меня, в глазах у нее плещется недоумение.

Потом она с облегчением выдыхает.

– Я думала, ты серьезно, – говорит она.

На авениде Луизы Тоди начинает идти дождь.

Старички не отрываясь смотрят на него сквозь стекло.

Старички делают осень.

Сажусь к старичкам спиной.

Теперь я как будто Джулия – ем гамбургер и не вижу старичков.

– Простите, – говорят мне сзади, и я от неожиданности роняю недоеденный гамбургер в мороженое.

– Простите, барышня, – говорит мне маленький старичок в кепке, – вы не замените меня на несколько минут? Мне нужно отойти в туалет.

Я молчу.

– Вам не придется ничего делать, – уговаривает старичок. – Просто смотрите на улицу и думайте дождь.

– Я не хочу думать дождь, – молчу я. – Я не люблю дождь. Можно, я буду думать солнце?

– Сейчас не время думать солнце, – говорит старичок. – Осенью нужно думать дождь. Пожалуйста, попробуйте думать дождь.

– Хорошо, – молчу я. – Но это будет мой дождь.

– Ладно, – соглашается старичок. – Пусть это будет ваш дождь. Я отойду на пять минут. Больше нельзя: вы устанете.

Старички один за другим отрывают взгляды от окна.

Я одна смотрю на авениду Луизы Тоди.

Стиснув зубы, изо всех сил думаю мой дождь.

– Надо же, – удивляется Джулия, – осень, а грохочет, как в мае!

Старички качают головами. Один из них кивает мне.

– В вашем возрасте я тоже все время норовил думать грозу, – улыбается он.

– А я – радугу, – мечтательно говорит маленький старичок в кепке, появляясь у меня из-за спины.

– Спасибо, барышня, – вежливо добавляет он.

– Спасибо, спасибо, у вас отлично получилось, для первого раза просто прекрасно, – шелестят остальные старички.

– Вот видишь, – хочу я сказать Джулии, – а ты думала, я шучу.

Но Джулии рядом нет.

Забыв про меня, она выскочила на улицу и фотографирует радугу, сияющую над авенидой Луизы Тоди.

Baixa. Антониета

[27]

– Иии! – тоненько пищит Антониета, потягиваясь. – Ииииииииииии!!!

Надо же, как спина затекла. И ноги. Особенно правая. Антониета приседает, делает несколько энергичных наклонов, опять приседает. Потом прыгает – на правой ноге, на левой, обеими ногами. Тяжелые, слегка асимметричные груди колышутся не в такт, Антониета прижимает их ладонями и еще немножечко прыгает.

Мануэл наверху тоже прижал руки к груди, виляет бедрами, кривляется – передразнивает Антониету.

Антониета показывает ему язык. Потом подпрыгивает в последний раз и бежит к фонтану.

Погоди, машет ей сверху Мануэл, погоди, не беги, я с тобой, я сейчас спущусь, но Антониета уже влетела в фонтан и пляшет там, по колено в воде, между бьющими в небо разноцветными подсвеченными струями. Пляшет неумело, но старательно и вдохновенно, высоко вскидывая ноги и вздымая тучи брызг.

Мануэл смотрит на нее сверху и качает головой. Он уже передумал спускаться, ему интереснее наблюдать за Антониетой, чем принимать участие в ее забавах.

Теперь Антониета танцует танго, сама за партнера, сама за партнершу, то обнимет воздух, то отпустит, ненадолго, на полмгновения, чтобы поймать у самой воды, резко притянуть к себе, снова обнять и снова отпустить.

Мануэл только головой качает – надо же, как весна на девчонку действует.

Антониета кидает на Мануэла победный взгляд, разворачивается на пятках, поскальзывается на брошенной кем-то в фонтан монетке, взмахивает руками и с размаху садится в воду.

Мануэл пожимает плечами – доигралась. Я так и знал, и утешать тебя не буду, и не проси.