Лоуренс Норфолк - В обличье вепря

Лиза стояла, скрестив руки поверх грудей и с мятым шарфом на шее. Теперь удивление Сандора означало нечто другое. Он встретил ее появление театральной улыбкой. Лиза оглядела комнату. На сей раз никакого пальто, заметил Сол. Интересно, в джинсах она выглядит более голой — или менее?

— А где все вещи? — с нажимом спросила она.

— Заходи, заходи. Ты, должно быть, замерзла, — Сандор, галантный ухажер, мигом оказался с ней рядом, — Вещей у нас было слишком много. Чересчур — тебе так не кажется?

На Лизе были босоножки без задника. Когда она шла по дощатому полу, ее шаги гулко отдавались по всей комнате. Витторио медленно пятился назад.

— Нет. Не кажется. — Судя по лицу, ей это все явно было против шерсти. — Что с тобой такое? Почему бы тебе заодно не отделаться и от меня?

Сандор сделал вид, что ее последние слова его задели.

— Чего ты от меня хочешь? — продолжала Лиза.

Она явно пыталась себя завести, но слишком для этого устала. Или это усталость сюжета между мужчиной и женщиной?

— Ты знаешь, чего я хочу, — глухо проговорил Сандор.

Он попытался обойти ее сбоку, и она тут же сделала шаг назад. Внезапно он скорчил рожу и сделал вид, что хочет схватить ее за груди — скрючив пальцы, как злодей из немого кино. Лиза сильнее стиснула руки. Сандор поменял тактику.

— А в чем, собственно, дело? — с величественным видом воззвал он к девушке. — Ведь стулья-то у нас остались. Чудесные стулья!

Он вытянул руку и указал на стулья, переигрывая откровенно. Он просто пытается завести ее, понял Сол. Заставить на себя реагировать. Актеры принялись кружить по комнате.

— А мне плевать, — Голос у нее был тусклый и угрюмый, — Хватит с меня.

— Прямо читаешь мои мысли. — Сандор по-прежнему был игрив. Но теперь в голосе у него появилась раздраженная нотка.

— Ты меня уже затрахал. Затрахали меня старики! — Она была на грани слез.

— Да что ты говоришь? И сколько раз они тебя трахали?

— Хватит! — выкрикнула она и бросилась на него.

В тот же миг Витторио, звукооператор и Рут сделали несколько быстрых шагов назад. Лиза успела ударить Сандора в висок, прежде чем он перехватил ее за руку и притянул к себе. Они принялись бороться, очень неловко и перемещаясь понемногу к окну. Лиза делала вялые попытки высвободиться, но это были не более чем жесты. Потом она и вовсе сдалась. Сандор, медленно и мощно, прижал ее к стене. Лиза подняла взгляд у него из-за плеча, потом сморщилась от внезапной боли. Рут толкала и толкала Витторио все ближе к ней, покуда камера вовсе не заслонила лица актрисы, а потом увела оператора чуть в сторону. Сандор прижался лбом к стене, постоял минуту, а потом потащил Лизу в центр комнаты, из кадра вон. Рут отступила назад.

Повисло молчание.

— Уже лучше, — объявила Рут и захлопала в ладоши.

На стене между окнами, на высоте плеча, осталось пятно — как будто по штукатурке мазнули кровью, а потом дали высохнуть. Когда Лиза подошла к нему, чтобы предъявить права на свой табурет, он увидел, что та же темная субстанция, нечто вроде маслянистой меловой кашицы, размазалась и у нее по спине тоже. Он удивленно посмотрел на нее. Она перехватила взгляд.

— Ваше плечо, — сказал он и дотронулся до своего собственного.

Визажистка раскладывала сухие и пропитанные спиртом ватные тампоны.

— Эту штуку наносит на стену, а потом замазывают сверху белым, — пояснила она, пока Сол поднимался на ноги.

Она поскребла спину и выставила перед собой испачканные пальцы. У нее за спиной Витторио водил камерой по пятну туда-сюда. Человек с ведерком краски стоял и ждал, когда он закончит.

Сандор посмотрел через комнату и поднял руку в приветственном жесте. Снова появилась Рут, и Сол пошел ей навстречу. Витторио в последний раз прошелся по пятну и снял с плеча камеру.

— Все-таки ты пришел, — сказала Рут.

— Ну конечно, — отозвался Сол. — Я же сказал, что мне интересно.

— Да-да, — поддакнула Рут, — Именно так ты и сказал.

— Самое лучшее мы оставили на десерт, — сказал Сандор. — Или десерт оставить сочли за лучшее.

Вид у него был усталый, и он казался гораздо старше, чем был несколько минут тому назад. Сол обратил внимание, что лицо у него было напудрено. Возле него уже суетилась какая-то женщина с сумкой, полной баночек и кисточек.

— Вот чего мне не хватает, — сказал он, кивком указав на человека, который замазывал краской пятно на стене. — Доброго слоя штукатурки.

— На сей раз все было значительно лучше, — сказала Рут, — В следующий раз сделаем окончательный вариант.

Она с видимым беспокойством выглянула в окно, а потом пошла в соседнюю комнату, где стояли стол и стулья, и поманила за собой Сола. Женщина, которая перебирала висевшие на длинной штанге костюмы, оглянулась через плечо, улыбнулась Рут и возобновила поиски. Они сели, вдвоем. Рут вздохнула и принялась тереть глаза.

— Трудный выдался денек, — подсказал ей Сол.

Рут бросила взгляд в сторону съемочного павильона, так, словно эта мысль только сейчас пришла ей в голову.

— Тебе кажется, что в том, что мы делаем, совсем ничего не осталось? — спросила она, — В смысле, от твоего текста.

Вопрос застал его врасплох.

— А мне должно так казаться?

— Я не знаю. В зависимости от…

— От чего?

— От того, что было. От того, где мы и что мы: мы с тобой. — Она задумалась на секунду, — Это же не мои воспоминания, — твои.

— Я хотел поговорить с тобой. В тот, самый первый вечер.

— Да, я знаю, — Она подняла на него глаза. — А я вовсе и не опоздала. А сказала, что опаздываю. В аэропорту…

Она собиралась сказать что-то еще, но в этот момент кто-то громко позвал ее по имени из соседней комнаты. Она с извиняющимся видом улыбнулась Солу.

— Можем поговорить сегодня вечером, — сказал Сол. — После того, как ты тут закончишь.

Рут кивнула.

— Вон там можно налить кофе, — сказала она, отставляя стул в сторону.

Сол сел за стол. Засуетились члены съемочной группы, они то заходили в комнату, то исчезали обратно. На съемочной площадке стало тихо, дверь закрылась, и Сол услышал, как сцена пошла с самого начала. Впрочем, на сей раз актеры едва успели начать диалог, как раздался глухой удар и после него голос Руг:

— Твою мать! Кто-нибудь может мне объяснить, почему так происходит? — Голос у нее поднялся еще тоном выше. — Хоть кто-нибудь?

Дверь открылась, и в комнату, качая головой, вошел ассистент Витторио. Рут с усилием взяла себя в руки.

— Ладно. Поехали сначала. Всем даю последний шанс. Нам нужен один дубль, один-единственный.

— А мне нужно в туалет, — Голос Лизы Англюдэ.

— Поздно. Все по местам.

— Merde. Я говорю, что мне нужно в туалет!

— По местам.

— Свет просто из рук вон, — сказал ассистент Витторио, обращаясь к кому-то, кто все это время был у Сола за спиной. — Ни черта у нас не получится.

Он поднял что-то с пола и пошел обратно.

— Успокойся, — услышал Сол голос Сандора. Интересно, кому это он, — Просто пройдем эту сцену еще раз, и все дела. Ну, раз, два, три.

Девушке.

Наступила тишина, а потом сцена пошла сначала. Сол вслушивался в отголоски актерского балета: скрипят полы под ногами Лизы, когда она идет через комнату, вот пошел Сандор, ложный выпад, борьба. Они запнулись, остановились, запнулись снова. Короткая пауза — это ее прижали к стенке, которая испачкает ей плечо. След, который она должна была оставить на стене, — цитата из заключительной части поэмы, когда Меланион ссадил плечо в пещере. Оставил, так сказать, вещественные доказательства.

Потом Сол и все, кто был в комнате, услышали, как Рут с пулеметной скоростью сказала:

— Так, а теперь ее лицо, крупным планом, быстро!

И, следом, голос Сандора:

— Господи боже, Рут, что ты делаешь?

А еще долей секунды позже крик Лизы Англюдэ:

— Отвали, слышишь! Отстань от меня!

Крик, который тут же сорвался на захлебывающийся плач.

Сол вскочил на ноги и распахнул дверь в тот самый момент, когда девушке удалось высвободиться: она бежала через комнату, одной рукой закрыв лицо, а другую прижав к лобку. Сандор, который смотрел в стену, повернулся лицом к публике. Рут удовлетворенно кивнула и сделала шаг назад.

— Господи Иисусе, Рут! — тряс головой Сандор.

Рут не обращала на него ровным счетом никакого внимания.

— Ты успел это снять, Витторио?

Оператор воззрился на свою камеру так, словно видел ее в первый раз в жизни:

— Да вроде как.

— Так успел или нет?

Витторио кивнул.

Рут улыбнулась.

— Есть! Снимайте лагерь. Седлайте лошадей. Всем спасибо.

Она захлопала в ладоши, старательно не замечая повисшего в комнате молчания, не то, наоборот, именно его и желая разрушить. Съемочная группа зашевелилась и начала паковать вещи.