Энтони Капелла - Брачный офицер

— Где Ливия?

Альберто прошел к окну, выглянул наружу.

— Ага, явился один, — отметил он, — это опрометчиво.

Джеймс взорвался, продолжая говорить по-итальянски:

— Говори, где она, скотина, или я…

— Или ты — что? Я с большими людьми на короткой ноге. Ты думаешь, что какая-то девчонка для них важнее их борьбы против тирании? — Альберто криво усмехнулся. — Хотя, если потеря для тебя так уж велика, всегда можешь справиться в полицейском участке. Может, кто-то ее туда забросил.

— Что ты мелешь?

— Сюда она уже не вернется. Но если ты все же когда-нибудь ее разыщешь, можешь передать ей вот это.

Альберто взял платье и кинул Джеймсу. Это было платье Ливии, он его узнал.

— Трахалка она отменная, — небрежным тоном бросил Альберто. — Надеюсь, немцы ее оценят. Ну, а ты, дружок, надеюсь, радостно обретешь больше рогов, чем в дюжине корзин уместится улиток.

Вне себя Джеймс кинулся на Альберто, но увидел наставленное на себя дуло револьвера. Они долго стояли так, буравя друг на друга взглядом. Потом Джеймс молча повернулся и вышел.

Итальянец крикнул ему в след:

— Поосторожней с притолокой! Рогами зацепишься!

Весь в ярости, униженный, Джеймс пустился по тропинке обратно в Фишино. Он смутно догадывался, на что мог быть способен Альберто, хотя по-прежнему никак не мог взять в толк, как и почему Ливия с ним связалась. И при чем тут немцы и куча рогов?

Мариза поджидала его.

— Ну? — нетерпеливо спросила она. — Ты ее видел?

— Нет, — сухо сказал он и кинул на землю платье. — Только вот это. Думаю, Мариза, будет лучше, если ты мне все расскажешь.

Мариза закончила свой рассказ. Джеймс слушал, прикрыв глаза.

— Но почему она мне ничего не сказала!

— А как бы ты это воспринял?

Вопрос был в точку. Джеймс был тронут глубиной самопожертвования Ливии, но и внутренне потрясен: как она могла на такое пойти.

— Значит, сомнений нет, — сказал он, — она спала с этим мерзавцем?

Мариза ответила ему не сразу:

— Я могла бы солгать, сказать, что, может, и не спала. Но мы ведь оба знаем, что это неправда. Ливия поступила так, потому что не было выхода.

Джеймсу не хватало воздуха. При мысли, что Альберто и Ливия занимались не только тем, чем Джеймс занимался с Ливией, а, может, даже и еще чем-то, тошнота подступила к горлу. Поднявшаяся из глубин животная ревность воспламенила кровь.

— Джеймс, — сказала Мариза, — она тебя любит. Что бы она ни делала, любит она только тебя. Ты не должен терять веры в это.

Рев грузовиков приплыл снизу с дороги. Три мощных армейских грузовика тянулись в гору еле-еле, будто сбились с пути. Едва они подъехали к сгрудившимся в кучу домикам Фишино, первый грузовик развернулся. Но вместо того, чтобы направиться назад по склону вниз, как Джеймс и ожидал, грузовик стал пятиться задом к остерии.

Джеймс озадаченно наблюдал за происходящим. Грузовик притормозил, из кабины выпрыгнул солдат. Но, выкрикивая, куда править, он просто-напросто помогал шоферу подогнать грузовик ближе к пострадавшему дому.

— Что это вы делаете? — выкрикнул Джеймс.

— Хорош! — гаркнул солдат водителю, хлопнув рукой по боковине грузовика.

И повернулся к Джеймсу:

— Вы — капитан Гулд?

— Верно, — изумленно ответил Джеймс. — А в чем дело?

— Значит, мы прибыли куда надо, — солдат козырнул. — Рядовой Гриффитс, королевские инженерные войска. Слышал вас по радио, сэр.

— По радио?

Гриффитс кивнул:

— Ну да, как вы выступали, когда генерал приезжал.

— Но… я ведь по-итальянски…

— Верно… я теперь уже прилично говорю. Вообще-то, мы с женой вместе слушали, она мне помогала. Помните жену мою, сэр? Альджизу Гриффитс? Правда, девичья ее фамилия Фьоре.

Джеймс изумленно уставился на солдата:

— Рядовой Гриффитс… Ну, как же… вы укокошили троих немцев голыми руками с помощью столовой ложки?

Гриффитс несколько смутился:

— Ах, это… По правде говоря, все из-за плохого перевода. Ложка там, правда, была, но еще был и пулемет, просто в то время я не знал, как он будет по-итальянски.

— Но какого черта вы тут делаете? И кто те, другие люди?

Из грузовиков выпрыгивало все больше и больше солдат.

— Ну, этот — капрал Тейлор, — сказал Гриффитс, когда очередной военный подошел пожать Джеймсу руку.

— Джина, понятно, не с нами, — сказал Тейлор. — Она осталась с маленьким Джеймсом, но послала вам горячий привет. Очень приятно, сэр, наконец-то с вами познакомиться.

— Вот это Берт, муж Виолетты. А тот Джим — он тут вместе с Сильваной… вот Магнус с Аддолоратой… Тед с Витторией…

— Но что вы все тут делаете?

— Услыхали, что у вас с вашей девушкой вышло что-то вроде размолвки. Тогда и кинули клич… в общем, решили, что приедем, посмотрим, не нужна ли наша помощь. И строительный лес привезли.

Второй грузовик уже подъезжал задом к остерии, военные сгружали из кузова доски. Рядовой Гриффитс наметанным глазом оценил состояние кухни:

— Не так уж скверно, как может показаться. Я прежде был строителем до инженерных войск.

— Спасибо вам за заботу, только девушки моей здесь нет.

— Ну, тогда отправляйтесь к ней и решайте свои проблемы, ладно? А мы уж тут поработаем.

После некоторого колебания Джеймс решился:

— Могу я задать вам один очень личный вопрос? Как женатому мужчине?

— Конечно.

— Думаю, для вас не секрет, что Альджиза… в общем, до того, как она вас встретила, она… — Джеймс смешался, не зная как выразиться.

— Что она гуляла с солдатами, сэр? — невозмутимо подхватил капрал Гриффитс. — Да, это так. И хорошо, что было так.

— Хорошо? Почему?

— Потому, что если бы не гуляла, умерла бы с голоду, — просто сказал капрал. — И я никогда бы ее не встретил.

— Ну и… как вам это далось?

— Очень тяжело. Но без нее мне было бы еще тяжелей. Ведь в конечном-то счете это и есть главное, верно? Как мы друг к дружке относимся.

— Да, — сказал Джеймс. — Конечно. — И протянул руку. — Спасибо вам, капитан Гриффитс. Вы мне очень помогли.

Он повернулся и поспешил обратно к своему джипу.

В Квестуре, главном полицейском управлении, его допустили к шефу полиции. Джеймс объяснил цель своего прихода. Шеф запросил по этому вопросу досье и тщательно просмотрел. Наконец извлек из одной папки листок, показал Джеймсу.

— Здесь все написано. Как говорится, никаких сомнений. Ливия Пертини. Задержана в момент приставания к мужчинам, в тот же день осмотрена врачом. Отправлена вместе с другими заразными в лагерь в Афраголу.

У Джеймса все похолодело внутри:

— И где она теперь?

Полицейский взглянул на часы:

— Полагаю, они уже отплыли на катере в северном направлении.

— Надо задержать катер! Это чудовищная ошибка.

Шеф полиции сложил руки на животе:

— Это что, ваша девушка?

— Да, именно так.

— Вот оно что, — шеф полиции понимающе кивнул. — Вы представления не имели, что она содержит себя подобным образом. Такое случается.

— Она вовсе не проститутка. И заразной никак быть не может.

— Вы так думаете? Но теперь я ничем не могу помочь, остальное — дело военных.

— Это какой-то преступный сговор. Я требую тщательного расследования.

Шеф полиции бросил на него тяжелый взгляд.

— Осторожней с обвинениями в наш адрес, — сказал он, не повышая голоса, — если у вас нет железных доказательств. — И, помолчав, добавил: — А их у вас, как видно, нет.

И стал собирать разложенные документы. Разговор был явно завершен.

— Что намерены предпринять? — бросил шеф полиции дежурным тоном.

— Если вам угодно, — сказал Джеймс, — я намерен отправиться следом и вернуть ее.

— Мне кажется, вы не совсем поняли, — улыбнулся шеф полиции. — Ее отправляют за линию фронта.

— Прекрасно я все понял, — Джеймс поднялся. — И сколько бы мне ни пришлось ее искать, клянусь, я ее найду!

Ее, не перестававшую кричать и отбиваться, потащили и кинули в камеру. Дверь наглухо захлопнулась. Ливия стучала в дверь кулаками, обзывала солдат бессовестными тварями и паразитами, но в ответ услышала только смех за дверью и затем удаляющиеся шаги.

— Бесполезно, — сказал голос у нее за спиной.

Ливия обернулась. На скамье под единственным в камере окном сидели три молодые женщины. Примерно одних с ней лет, темноволосые, хорошенькие. Та, которая произнесла первую фразу, продолжала:

— Никто не придет уже. Рената пыталась их подкупить, даже это не сработало.

Самая молоденькая кивнула:

— Я им предложила со мной за бесплатно и еще дала по тысяче лир каждому. Деньги-то они взяли, но только испугались идти со мной, потому что заразная. Тебя-то где взяли?