Эдуард Пашнев - Хромой пес

– Конечно, Геленджик! Смотри, он хромает.

Борщ и Машинное масло стали приближаться, а пес медленно отступал назад.

– Геленджик, это же мы, – сказал Борщ. – Что же ты, старик, не узнаешь нас?

Геленджик молча слушал, но когда к нему стали снова приближаться, он снова начал пятиться назад, и расстояние между ним и рыбаками оставалось все время почтительное.

– Ну что же ты, Геленджик, – растерянно говорил Борщ, – не узнаёшь нас или, может, обиделся?

– Не узнаёт, – грустно подытожил Машинное масло. – Сам подумай, сколько лет прошло.

– А может, это и не Геленджик?

– А нога? Ты видишь, он хромает. А ухо…

Да, это был Геленджик. Но никакие уговоры не помогли, он не желал узнавать своих друзей, пятился назад и никого к себе не подпускал. Но стоило Борщу и Машинному маслу сесть в шлюпку и отплыть, как пес вернулся, вспрыгнул на камень и стал внимательно смотреть на них сверху.

– Он узнал нас, – сказал Борщ, – греби назад.

Но когда они снова попытались подойти, пес снова начал пятиться, пятиться и готов был бы пятиться до самой дороги. Трудно сказать, что с ним случилось, других людей он подпускал к себе, а Борща и Машинное масло не подпустил. Но когда вечером следующего дня на сейнере стали выбирать якорь, Геленджик насторожился. Может, этот звук просветлил его память, может, он решил пожертвовать своей гордостью, но он заметался как сумасшедший по берегу. Бросился туда, сюда, потом понесся вдоль скалистой косы наперерез сейнеру. Он летел вдоль берега огромными скачками, стлался по земле черной узкой тенью. Но силы были уже не те, что раньше, и он не успел перехватить сейнер на выходе из бухты. Пузатый корабль с домиком посередине уходил в открытое море. Геленджик одну минуту смотрел, как от него удаляются огоньки сейнера, а потом шагнул за ним, и море не остановило его. Маленькой точкой он поплыл за большим кораблем, быстро работая ногами. Ему казалось, что он догоняет, догоняет. Еще немножко, еще немножко – и догонит. Но огоньки сейнера на самом деле постепенно удалялись. Геленджик это скоро понял. Он повернул назад, но берег тоже уплыл далеко. И тогда пес снова повернул за сейнером и поплыл. А плыть становилось все труднее и труднее. Все чаще узкая черная морда ныряла под воду, а ноги повисали, отказывались грести. Но, вынырнув, пес снова перед собой видел два далеких огонька, и он плыл и плыл на них. И невдомек ему было, что сейнер со своими огнями давно уже скрылся за горизонтом, а что плывет Геленджик на звезды.

Долго еще пес боролся с морем, со своими ногами, чтобы они гребли, чтобы они двигались, но наступил такой момент, когда ничто уже не могло заставить их шевельнуться и некому было вытолкнуть узкую черную морду на поверхность моря. В последний раз, уже через воду, Геленджик увидел огоньки в небе, которые он принимал за огни сейнера, и это было все.