Мирча Элиаде - Под тенью лилии (сборник)

Ей удалось наконец натянуть на себя одеяло. Тут она заметила, что место слева пустует. Рири во сне положила туда головку и поджала колени. Ничего не понимая, Лиза огляделась. Не один раз протерла глаза, чтобы угадать в неясных фигурах, кто еще спит рядом. Без всякой связи замелькало в голове: Серджиу Андроник, беготня по лесу. Потом ее промах и жгучее унижение. Потом игра… или попросту фарс… Что-то еще… Капитан Мануила… Дорина… змей… Она снова скосила глаза на Рири, свернувшуюся калачиком, и вскинулась: Дорина!

Теперь она четко знала, что несколько минут назад Дорина встала и вышла. Вне всякого сомнения — к Андронику, в соседнюю комнату! Мысль подняла бурю в Лизиной душе: праведное возмущение, страх, ревность, любопытство. Она забыла, что Андроник спит не в одиночестве. Только приподнявшись на локтях, чтобы еще раз проверить — может быть, все на месте? — она вспомнила про Стере и остальных. Конечно, они же спят в общей спальне. Но тогда… не вышла ли Дорина совсем из дома, пока все они крепко спали? Да, именно, она украдкой встала, хотя Лиза не могла бы сказать с точностью до минуты когда, и вышла — чтобы встретиться… с кем же еще, если не с Андроником?..

Она подождала, не будет ли каких-нибудь звуков, шепота. Нет, только захлебывающееся дыхание женщин и тяжелое, со всхрапами, из соседней комнаты. В порыве отчаяния Лиза решилась. Соскочила с кровати, стараясь не задеть подвинувшуюся к ней Рири, и метнулась к окну. Перегнулась через подоконник. В ноздри ударил запах сорванных ветром листьев, свежей древесины. Небо, все еще синее, по краям уже блекло, линяло. Слева в клубах тумана лежало озеро. Лиза прислушалась, потом пошла проверить дверь: открыта. Входи, кто хочет… Стон. Она вздрогнула, но тут же поняла, что Зря испугалась, это г-жа Замфиреску во сне. Лиза скользнула по ней брезгливым взглядом:,та спала, укрывшись пальто. Мужской храп из-за двери, теперь еще более густой и заливистый, тоже оскорблял ее. Неужели и Андроник с ними?..

Подавленная, она нерешительно вернулась к своей постели. «Змеится прядка серебра…» Вот привязалось, теперь не отстанет. «Была ль ты, юности пора?..» Снова лица: капитана, Стамате. Поцелуи в лесу. Ей стало совестно за себя, за всех, за все, что произошло, совестно и гадко. «Была ль ты, юности пора?» Замелькали лоскутами сцены во Фьербинцах, за столом и в саду. Стере снимает пиджак и не спеша идет вешать его на дерево… Жорж с поднятой рукой: «Кто хочет еще кофе?..» И вдруг, без всякого перехода, голос Андроника: «Даю вам одну минуту. Если вы не утихнете…» Нет, раньше, раньше: «Но причина для волнения есть. Однако вы будете смеяться, если я вам скажу какая…» Она чуть не схватила его за руку: «Клянусь вам!..» Как она уронила себя! О какую холодность разбился ее искренний порыв! Но вместе с ощущением позора в ней росла досада на Андроника, ожесточение против всего, что он делал, против его дерзкой красоты… Дорина не возвращается. Она ушла с ним, это ясно. Теперь ясно: они дождались, пока все уснут, и улизнули. Встретились во дворе — ив лес. В лес, ночью! Какой позор! От безотчетной ярости, от жажды скандала у нее темнеет в глазах. Дрожа и задыхаясь, она кидается к постели г-жи Соломон и принимается ее расталкивать. Аглая только стонет и не желает просыпаться. Лиза набрасывается на Рири и рывком стягивает с нее одеяло. Потом — опять к Аглае.

— Вставай, я не знаю, что с Дориной!

Г-жа Соломон спросонья трет глаза.

— Я не знаю, куда делась Дорина, — шипит Лиза ей на ухо.

Рири ничего не понимает. Ее затошнило от внезапности пробуждения. В голове пусто до боли. Она берется руками за виски, пытаясь сообразить, где находится. Увидев рядом Замфиреску-дочку, вздрагивает от глупого страха: а вдруг эта чужая девушка слышит, что говорит Лиза, вдруг она только прикидывается, что спит, а сама слушает и все берет на заметку.

— Тише, услышат, — шепчет Лизе Рири.

— Одевайся лучше, а то как бы чего не случилось, — огрызается Лиза, нащупывая ногами туфли.

— Да в чем дело, милочка? — недоумевает г-жа Соломон. Просыпается г-жа Замфиреску, приподнимает голову и сонно бормочет: «Что случилось?», — пытаясь поправить упавшие на глаза волосы.

— Дорине стало нехорошо, — со скучным видом отвечает Лиза. — Она вышла. Надо посмотреть, что там с ней.

Рири молча одевается, глубоко дыша, чтобы как следует проснуться. Творится что-то непонятное, опасное, и ей, Рири, предстоит решительно вмешаться. Может быть, от ее воли и смелости зависит жизнь человека. Бедная кузина, теперь она бесконечно дорога Рири.

— Пошли! — торопит Лиза г-жу Соломон. — Поищем ее во дворе.

Г-жа Замфиреску таращится на них со своей постели. Испуганно оборачивается на дочь. Та спит на другом конце широкого ложа, и мать облегченно вздыхает.

В комнате холодно. Вот-вот рассветет. Г-жа Замфиреску вдруг вспоминает про сегодняшнего ночного змея. Вспоминает без страха, но все же украдкой крестится и вся обращается в слух.

В комнату к мужчинам вошла одна Лиза. Вернее, только просунула голову в дверь, приоткрыв ее с большой осторожностью. Дух там стоял тяжелый, разило винным перегаром, и Лиза, брезгливо зажмурившись, несколько раз позвала мужа. Она не различала, кто где лежит, — тут было темнее, потому что окна выходили во двор. Сначала ответом ей был только дружный храп с тюфяков, потом сипло прорезался голос Стамате:

— А? Что?

— Разбудите, пожалуйста, Стере, — пролепетала с порога Лиза. — У меня к нему небольшое дело.

Стамате плохо соображает. Кто такой Стере? Имя ничего не говорит ему. Только что он был в другом месте, с другими людьми, примерял на себя другой возраст. Он машинально будит товарища. Капитан шумно зевает, не подозревая, что Лиза смотрит на них.

— Разбудите, если не трудно, Стере, — снова, уже погромче, просит Лиза.

Мануила слышит женский голос и вскакивает в полном смущении. Просыпается г-н Соломон.

— Что-нибудь случилось, сударыня? — спрашивает капитан.

— Что-то с Дориной, — мямлит Лиза, ретируясь. — Попробуйте, пожалуйста, добудиться до Стере…

И тут же вспоминает, что не спросила про Андроника. Знать хотя бы: а вдруг он там, в комнате? Ложился ли он спать вместе со всеми? Однако еще раз открыть дверь, спросить она стесняется. Это дало бы повод для разных толков.

— Что стряслось? — спрашивает г-н Соломон, входя к дамам и одеваясь на ходу.

— Я не знаю, где Дорина…

Г-н Соломон тупо глядит на нее, не воспринимая сказанного.

— Надо идти искать Дорину, может, ей стало дурно, — еле шепчет Рири.

Дверь открывается снова, и входит капитан, наспех приглаживая взлохмаченную шевелюру.

— Что еще удивительнее, это что господина Андроника тоже нет… — говорит он и бросает многозначительный взгляд на г-на Соломона.

Рири первая проходит к наружной двери. Она не заперта. Во дворе совсем другой воздух. Еще ясно видны звезды, но у тишины уже иная суть: пик достигнут, истекают последние минуты перед тем, как все сотрет, сметет то новое, что грянет и уже не будет принадлежать ночи.

— Мы даже не знаем, который час, — пробормотал г-н Соломон, спускаясь по ступеням.

— Три часа двадцать пять минут, — четко ответил Стамате, не забывший прихватить свои светящиеся часы.

Г-жа Соломон и Лиза зорко оглядели монастырский двор.

— Ее здесь нет, — твердо сказала Лиза.

— Может, она захотела пройтись по парку? — неуверенно предположила Рири.

Капитан Мануила с крыльца методично обшаривал глазами двор, квадрат за квадратом, как бы перебирая в уме все укромные места, куда могла спрятаться Дорина. На миг ему померещилось, что его опять втянули в игру, как давеча ночью, в лесу, и это воспоминание было унизительным. Он резко повернул к озеру.

— Следует поискать сначала там, — громко сказал он. Рири задрожала. Нет, не может быть, только не это…

— О Господи! — охнул г-н Соломон.

Лиза не стала ждать, пока они решатся, и быстро пошла в сторону озера, за ней — Стамате и Рири.

Выйдя из стен монастыря, она побежала. Она и так дала Дорине фору, теперь каждая секунда может стать фатальной — та успеет спрятаться.

— Я даже не знаю, этот молодчик ложился вообще спать или нет, — услышала она позади голос Мануилы.

Сбежав вниз с откоса, она остановилась у самой воды. Вот кривой колышек, к которому привязывают лодку, а лодки нет.

— Она сошла с ума! — взвизгнула Лиза. — Она взяла лодку!

Ну конечно, они поехали кататься вдвоем. Прокатались, прокачались всю ночь, и он шептал ей нежные слова. «Была ль ты, юности пора?..» Бледная, Лиза заметалась вдоль кромки воды, высматривая на озере очертания лодки.

— Смотрите! — крикнула Рири с высоты берега.

Все обернулись, туда, куда она указывала. Лодка была видна как на ладони: Дорина, полуодетая, одна, сидела на веслах и гребла усталыми взмахами.