Геннадий Падаманс - Хиросима

Когда я вошёл в помещение, поэты как раз рассаживались, ни одна сигарета ещё не задымила. Я здоровался за руку со знакомыми, кланялся дамам и кивал незнакомым. И, наконец, остановился перед Инкогнито, раскрыл сумку, вытащил письмо и предложил: «Кажется, это тебе»… «Да», — коротко согласился он и молниеносно схватил письмо, будто боялся, что я передумаю.

Мы познакомились. Старший поэт уже рассусоливал о серебряном веке, затем перешёл ко всеединству по Соловьёву и всеединству по Бердяеву; а мы сидели рядом и думали о своём. О том, что вино молодое вливают в новые мехи. Я был уверен, что наши мысли похожи. Странно похожи. И я улыбнулся. Я — улыбался. И резюмировал: «У меня есть жена. И есть преданный друг. Плюс тысяча франков. И слово „странно“ всё ещё не выходит из моей головы. Значит, мир этот для меня интересен. Значит, я буду жить».

Я где-то читал: дольше всего люди живут в японском городе Хиросиме.

Текст помещен в архив TarraNova с разрешения автора.

Любое редактирование и коммерческое использование данного текста, полностью или частично, без ведома и разрешения автора запрещены.

© Геннадий Падаманс, 1997 (тел. (371) 226-73-82; e-mail: [email protected])