Пэлем Вудхауз - Дживс, вы — гений!

— Да прекратите вы этот позорный детский лепет и послушайте, что я скажу. Вы что, совсем спятили? Какую чушь ты несешь — мы потеряли все свои деньги. По-твоему, я буду сидеть сложа руки и не подам апелляцию? У них нет ни малейшего шанса. Старина Джордж был так же нормален, как я, это засвидетельствует мой друг сэр Родерик Глоссоп, величайшее светило английской психиатрии.

— Никакой он тебе не друг.

— Стоит ему только появиться в суде, и все, что они состряпают, лопнет как мыльный пузырь.

— Не будет сэр Родерик свидетельствовать в твою пользу, ведь ты поссорился с ним.

Папаша Стоукер стал надуваться, как индюк, или, если хотите, как воздушный шар.

— Кто сказал, что я с ним поссорился? Да у нас с сэром Родериком Глоссопом самые сердечные, дружеские отношения, покажите мне недоумка, кто посмеет в этом усомниться. Подумаешь, случилось пустяшное минутное недоразумение, с самыми близкими друзьями такое бывает, но все равно мы с ним как родные братья.

— А если он не придет к тебе извиняться?

— Чтобы он пришел извиняться ко мне? Об этом и речи быть не может. Само собой разумеется, приносить ему извинения буду я. Я считаю себя человеком чести, и, если я осознал, что был не прав и обидел своего лучшего друга, я всегда готов это искренне признать. Конечно, я извинюсь перед ним, и он примет мои извинения с тем же великодушием, с той же широтой души, с какой я их принесу. Сэр Родерик Глоссоп чужд мелочности. Через две недели он приедет в Нью-Йорк и потрясет всех своим выступлением в суде. Как называется гостиница, в которой он остановился? «Морские дали»? Сейчас же позвоню ему и договорюсь о встрече.

Пришлось мне вмешаться.

— Его в гостинице нет. Я это доподлинно знаю, потому что Дживс пытался дозвониться до него, но не смог.

— А где же он в таком случае?

— Не могу сказать.

— Но где-то же он должен быть?

— Должен, — согласился я, сочтя логику его рассуждений здравой. — И где-то он, несомненно, находится. Вы хотите знать, где? Очень возможно, что уже в Лондоне.

— Почему в Лондоне?

— А почему нет?

— Он собирался ехать в Лондон?

— Не исключаю такой возможности.

— Вы знаете его лондонский адрес?

— Не знаю.

— Кто-нибудь из вас знает?

— Я — нет, — сказала Полина.

— И я тоже, — сказал Чаффи.

— Никакого от вас от всех толку, — рассвирепел папаша Стоукер. — Ступайте прочь! Мы заняты.

Эти слова были адресованы Дживсу, который снова возник в кабинете. Удивительная у этого человека особенность: вот вы его сейчас видите, и вдруг его нет. Вернее, наоборот: вот его нет, и вдруг вы его видите. Болтаете о том о сем и вдруг ощущаете чье-то присутствие, а это, оказывается, он и есть.

— Прошу прощения, сэр, — сказал Дживс. — Я хотел переговорить с его светлостью, всего минуту.

Чаффи махнул рукой. Вконец расстроился, бедняга.

— После, Дживс.

— Хорошо, милорд.

— Мы сейчас немного заняты.

— Понимаю, милорд.

— Я уверен, найти человека столь известного, как сэр Родерик, не составит никакого труда, — заключил папаша Стоукер. — Его адрес значится в «Кто есть кто». У вас есть «Кто есть кто»?

— Нету, — сказал Чаффи.

Стоукер воздел руки к небесам:

— Ну, знаете!

Дживс кашлянул:

— Прошу простить мою навязчивость, сэр, но я, мне кажется, мог бы вам сообщить, где сейчас находится сэр Родерик. Если я только не ошибся в своем предположении, что вам так необходимо найти именно сэра Родерика Глоссопа.

— Ну конечно, его. Как по-вашему, сколько имеется сэров Родериков среди моих знакомых? Так где же он?

— В парке, сэр.

— То есть в этом парке, здесь?

— Да, сэр.

— Так ступайте к нему и попросите скорее прийти сюда. Скажите, мистер Стоукер желает незамедлительно видеть его по чрезвычайно важному делу. Нет, постойте, не ходите, я сам пойду. Где именно в парке вы его видели?

— Сам я его не видел, сэр. Мне просто сообщили, что видели его в парке.

Папаша Стоукер крякнул от досады.

— В каком именно месте парка, черт возьми, его видели те, кто просто сообщил вам, что просто видели его в парке?

— В сарае садовника, сэр.

— Как вы сказали — в сарае садовника?!

— Да, сэр.

— Что он делает в сарае садовника?

— Сидит, я полагаю, сэр. Как я уже заметил, сэр, я не беседовал с ним лично. Источник полученных мной сведений — констебль Добсон.

— А? Что? Констебль Добсон? Это еще кто такой?

— Полицейский, который вчера вечером арестовал сэра Родерика, сэр.

Дживс слегка поклонился всем корпусом и вышел из комнаты.

ГЛАВА 21. Дживс находит выход

— Дживс! — завопил Чаффи.

— Дживс! — взвизгнула Полина.

— Дживс! — крикнул я.

— Эй! — взревел Стоукер. Дверь за Дживсом только что закрылась, и я клянусь, что после этого она не открывалась, и тем не менее Дживс снова был среди нас, он стоял с почтительно вопрошающим выражением на лице.

— Дживс! — закричал Чаффи.

— Милорд?

— Дживс! — взвизгнула Полина.

— Мисс?

— Дживс! — воззвал я.

— Сэр?

— Эй, вы! — рявкнул Стоукер.

Не знаю, понравилось ли Дживсу обращение «Эй, вы!» но его аристократическое лицо не выразило недовольства.

— Сэр? — сказал он.

— Это почему это вы так взяли и исчезли?

— У меня сложилось впечатление, что его светлость поглощен более важными материями и лишен возможности выслушать сообщение, которое я ему принес, сэр. Я планировал вернуться позже, сэр.

— Ну так подождите минуту, что за нетерпение такое?

— Пожалуйста, сэр. Если бы я знал, что вы желаете побеседовать со мной, сэр, я бы не удалился из кабинета. Я просто подумал, что мое несвоевременное появление так некстати могло помешать вам…

— Ну хорошо, хорошо! — Я обратил внимание, и в который уже раз, что Дживсова манера изъясняться действует на нервы Стоукеру. — Оставим все это.

— Дживс, вы нам нужны, — сказал я.

— Благодарю вас, сэр.

Слово взял Чаффи, а папаша Стоукер постанывал и подвывал, точно раненый буйвол.

— Дживс.

— Да, милорд?

— Вы сказали, что сэр Родерик Глоссоп арестован?

— Да, милорд. Именно по этому поводу я и хотел переговорить с вашей светлостью. Я пришел сообщить вам, что вчера вечером констебль Добсон задержал сэра Родерика и поместил его в садовый сарай, который находится на территории Чаффнел-Холла, а сам остался стоять у двери охранять его. Это большой сарай, милорд, а не маленький. Садовый сарай, о котором я говорю, находится справа от огорода. Он крыт черепицей, сэр, в отличие от маленького, у того крыша…

Вы отлично знаете, я никогда не питал особенно добрых чувств к Дж. Уошберну Стоукеру, но сейчас хотя бы во имя простой человечности надо было спасти его от апоплексического удара. И я сказал:

— Дживс.

— Сэр?

— Бог с ними, с сараями.

— Вы считаете, сэр?

— Это ведь неважно.

— Понимаю, сэр.

— В таком случае, Дживс, продолжайте.

Дживс с почтительным состраданием посмотрел на старика Стоукера, в легкие которого, видимо, никак не мог проникнуть воздух.

— Судя по всему, милорд, упомянутый констебль Добсон арестовал сэра Родерика совсем поздно вечером. И оказался в несколько затруднительном положении, не зная, куда его поместить. Вам должно быть известно, милорд, что во время пожара, который уничтожил коттедж мистера Вустера, сгорел также и соседствующий с ним коттедж сержанта Ваулза. А поскольку коттедж сержанта Ваулза является одновременно и местным полицейским участком, констебль Добсон, что для него не характерно, немного растерялся и был не в состоянии решить, где должен содержаться задержанный, тем более что сержант Ваулз, который мог бы дать ему совет, отсутствовал, ибо он, сражаясь с огнем, к несчастью, получил травму головы и был отведен в дом своей тетки. Я говорю про тетю Мод, которая живет в Чаффнел-Реджисе, а не…

Я снова совершил еще один гуманный поступок.

— Про теток не нужно, Дживс.

— Хорошо, сэр.

— Они не имеют отношения к обсуждаемой теме.

— Согласен, сэр.

— В таком случае продолжайте, Дживс.

— Благодарю вас, сэр. И в конце концов, положившись на собственное разумение, констебль пришел к мысли, что самой надежной камерой заключения будет садовый сарай, я имею в виду большой сарай…

— Мы понимаем, Дживс. Тот, что крыт черепицей.

— Именно, сэр. Поэтому он отвел сэра Родерика в большой сарай и караулил его весь остаток ночи. Утром пришли на работу садовники, и констебль послал одного из них — это молодой парень по имени…

— Дальше, Дживс.

— Хорошо, сэр. Послал одного из них в дом временного проживания сержанта Ваулза в надежде, что последний в достаточной степени оправился после полученной травмы и заинтересуется случившимся. Так все и вышло. Благодаря ночному сну в соединении с крепким от природы здоровьем сержант Ваулз смог встать в обычное для него время и плотно позавтракать.