Людмила Немиро - Игрушка для чудовища (СИ)

— Утихомирься, — сталь в его голосе грозила опасностью. — Разоралась, маленькая дрянь.

И опустив руки мне на плечи, надавил, погружая в воду с головой. Вынырнула и локтем заехала греку по прессу. Он судорожно выдохнул и снова «утопил» меня, на этот раз удерживая под водой. Когда легкие начали гореть, я изо всех сил вонзила ногти в руку Кавьяра.

Он отпустил, расхохотавшись, и как только я вынырнула, принялся брызгать на меня водой, поднимая жуткий шум. Несколько свечей погасло. Стало темнее.

Озлобленно шикнула и, повернувшись к Клио, уставилась на него с непониманием.

— Что за хрень? Совсем тронулся? — выпалила озадаченно.

Кавьяр притих, но улыбаться не перестал. Сидели молча и таращились друг на друга несколько минут.

— Выметайся, — внезапная перемена в настроении Клио не очень-то удивила, и я поспешно выбралась из ванной.

Укутавшись в простыню, вернулась в комнату.

Гадко-то как на душе. Все встало с ног на голову. После того срыва в мозгах Клио как будто перемкнуло. Нет, он не изменился в корне, но поведение его сильно напрягало. Кавьяр словно ждал чего-то или проверял меня. В общем, не знаю, как это объяснить, но он вел себя неестественно. Раскусить грека было просто нереально — абсолютно непробиваемый и постоянно напряженный, что позволяло ему быть начеку двадцать четыре часа в сутки.

Подозревая, что Кавьяр еще долго будет наслаждаться уединением, я быстро оделась и вышла из спальни. В коридоре горел приглушенный свет.

Вот, значит, где этот долбанный выключатель. Прямо на стене у лестницы. И почему я не заметила его?..

Первый этаж оказался погруженным во мрак. Лишь полоска света падала на пол в холле, пробиваясь сквозь тонкую занавеску небольшого окошка, расположенного справа от входной двери. Видимо, Клио оставил фонарь включенным.

Я осторожно выглянула в окно. Так и есть. Обнаружив источник света, тихонько покинула холл и отправилась исследовать остальные комнаты первого этажа. Отыскала кухню — она находилась слева от лестницы, сразу после гостиной. Дальше обнаружила большую спальню и ванную комнату, которая поражала своей роскошью. Прямо джакузи — такая огромная и светлая. Видимо, именно эту спальню занял Кавьяр. Кровать была смята, на полу валялся его свитер.

Выйдя из комнаты, поплелась дальше и натолкнулась на низенькую дверь, которую сразу и не заметила. Такая же была в особняке, и вела она там в тот самый подвал. А эта напомнила мне каморку юного волшебника из известной в современном мире серии книг.

Дверь оказалась незапертой. Удивительно даже. Осторожно вошла внутрь и чисто наугад пошарила рукой в воздухе. Интуиция не подвела. Дернув за цепочку, зажгла свет и прямо почувствовала себя очередной жертвой маньяка. В принципе, так и было. По сути, Клио и являлся больным на голову садистом со своими темненькими секретами.

Помещение оказалось не настолько маленьким, каким могло показаться вначале. И, на первый взгляд, ничего особенного в нем не было. Всякий хлам и слои пыли. Но мое внимание привлекла небольшая картонная коробка, которую я обнаружила на полу у двери. В ней оказалась стопка старых потертых снимков, среди которых в большей степени преобладали семейные фотографии. Клио был похож на мать.

Если вначале мне казалось, что он смахивает на своего папашу, то на фото с первого взгляда узнала миссис Кавьяр. Прямо одно лицо с сыном. Но меня крайне смутил сам снимок. На нем женщина, почти раздетая, лежала на широкой кровати в окружении голых мужиков.

Озадаченно я пялилась на фотографию, как вдруг наверху послышались шаги. Погасив свет, быстро прикрыла дверь и затаилась.

— Летти, — позвал Кавьяр усталым, но властным голосом. — Опять в прятки играешь?

Черт, мне конец.

Грек спустился на первый этаж и направился в гостиную. У меня было не больше минуты, чтобы выйти из этой каморки. И пришлось ею воспользоваться. Выскользнув за дверь, тихонько юркнула в сторону кухни и, приоткрыв холодильник, дрожащими руками надорвала первую попавшуюся упаковку, и напихала полный рот творога. Хорошо, хоть не за лоток с фаршем взялась.

— Летти? — немного удивленный тон за спиной.

Обернулась и, сделав виноватый вид, пожала плечами. Говорить-то не могла.

— Проголодалась?

— Угу…

— Обязательно жрать целую пачку?

Покраснела и поежилась от ледяного воздуха — за спиной открытый холодильник.

— Про… профти… — прошепелявила, роняя куски творога на пол.

— Доедай уже, — отмахнулся Клио и терпеливо дождался, когда я закончу.

Но проходя мимо той злосчастной двери, притормозил. Я напряглась всем телом. Если войдет — мне крышка. На полу явно остались мои следы. Выдохнула, потому что Кавьяр пошел дальше. Не ясно было, догадался ли он, что я вновь заглянула в его «запретную зону». Впрочем, если грек все понял, скоро я об этом узнаю.

========== Глава 13 ==========

Until your heartbeat hurts no more

Until you feel no pain at all

Don’t let go til I reach for you

They say the best way out is through

Пока твоему сердцу не больно,

Пока ты вообще не чувствуешь боли,

Не отпускай её, пока я не приду.

Говорят, это наилучший выход.

Hurts ©

Когда человек кого-то ненавидит, то здесь все понятно и объяснимо. Но если вдруг к ненависти начинает примешиваться жалость — дело дрянь. Тогда все летит псу под хвост, и в голове образуется полнейшая путаница, потому что не представляется возможным просто взять и определиться — ненавидишь ты или все же сочувствуешь?

Так случилось и со мной. Трое суток мы проторчали вдали от цивилизации, и только к вечеру четвертого дня приехал Хавьер, а спустя час пожаловал и Марио. На протяжении всего этого времени моя голова лопалась от бесконечного диалога, который я вела сама с собой, мысленно, конечно, пытаясь разобраться, в какой момент Кавьяр переменился.

Напряженная обстановка не разрядилась с приездом доктора, а я на это очень надеялась. Напротив, все пропахло безысходностью. Косые и многозначительные взгляды, которые Марио бросал на меня, жутко бесили. Но уйти к себе Кавьяр не позволил, велев сидеть тихо и не мешать их беседе.

Долго и нудно Хавьер рассказывал о делах в особняке, но информация была настолько неинтересной, что я просто невыносимо захотела спать. Подавляя зевки, таращилась в окно, с ногами взобравшись на огромный диван и пыталась унять ужасное першение в горле. Ангина, мать ее, все же не желала отвязываться, и я чувствовала, как болезнь брала свое, нещадно поднимая температуру моего тела. К тому же стресс помогал. Ну, после такой-то ночи. И не важно, что разрядка все же была, физиология есть физиология. Меня отнюдь не привлекали мужики, подобные Клио.

Я не о внешности, конечно. Грубость, жестокость, надменность — это все то, что ненавижу больше всего. Каким бы внимательным ни казался Кавьяр в постели, мое мнение о нем не изменится. Все эти слезливые истории его прошлого лишь на некоторое время позволили мне расслабиться и посочувствовать греку. Однако впредь я буду начеку. Мало ли что он выкинет? Потом собирай себя по частям. Не доверяю я ему, совсем не доверяю.

— Стивен прислал Вам письмо, хозяин, — донеслось до моего слуха.

И почему это я вздрогнула? Посмотрела на Клио и тут же поняла, что он заметил мою реакцию на слова охранника. Грек нахмурился, одарив Хавьера тяжелым взглядом, и тот, несомненно, все понял. Только вот я ни черта не понимала.

Что-то крутят-мутят, умники. Дело явно касается меня… Ну, по крайней мере, частично точно.

— Опять угрожает? — осторожный вопрос Кавьяра, а мою сонливость как рукой сняло.

Навострила уши и притихла.

— Думаю, ты должен понимать, что он не остановится, — вступил в диалог Марио, до этого задумчиво почесывающий свой щетинистый подбородок. — Сплошные угрозы и намеки на то, что ты должен вернуть одну крайне важную вещь. Иначе Стивен «настучит» на тебя и займет твое место в «Черном кресте». Понимаешь, о чем я?

— «Отдать вещь», — фыркнул грек, поднявшись из-за стола и, сунув руки в карманы брюк, взглянул на меня.

Я же по-прежнему делала вид, что скучаю и хочу спать, и вообще «мне все это не интересно».

Однако кого взялась обманывать? Вот дура.

Кавьяр поманил меня пальцем.

— Иди сюда.

Послушно поплелась к столу.

— Вот возьми, займись делом, — грек протянул мне вынутый из кармана носовой платок.

Непонимающе вытаращилась и пожала плечами, мол, не ясно, что требуется от меня. Вполне красноречивым взглядом Клио указал на свои черные «оксфорды» и, заметив, как лицо мое пошло пятнами от гнева и унижения, широко улыбнулся.

— Давай, малышка, принимайся за работу.

Спиной чувствовала обжигающий взгляд Марио, а Хавьер и без того мысленно меня расстреливал или расчленял, это уж смотря какая у него фантазия. По глазам его серым все было яснее ясного. Я с самого начала увидела всю ту боль и злобу, что охранник держал в себе, как только он вошел в дом.