Катажина Грохоля - Никогда в жизни!

Пока я просто не знаю, на каком свете живу. Вчера я стала свидетелем того, как одна моя подруга сказала мужу: – Давай сходим в кино.

Он молчал. Не реагировал. Ничего не отвечал. Или притворился, что не слышит? Почувствовав, что надвигается семейный скандал, я стала прощаться. Не хотелось лезть в чужие дела.

Она проводила меня до двери. Мне вроде бы не следовало вмешиваться, но я все-таки, понизив голос, сказала:

– Трудно мужика вытащить в кино? Чтобы она поняла, как я ей сочувствую. Она поглядела на меня и ответила:

– Он же не сказал «нет»! А значит, с удовольствием пойдет, ты чего это?

Я решила понаблюдать, как мужчины относятся к предложению сходить в кино. Долго ждать не пришлось.

Я забежала к Уле, телевизор вещал о какой-то премьере в кино. Уля тут же спросила Кшися:

– Может, сходим?

Кшись увлеченно и со знанием дела заговорил о киноискусстве, о фильмах, о той картине, о которой рассказывали, о зарождении кинематографии, о братьях Люмьер, особенно об автомобильной технике, приготовил кофе, вытащил старенький «Автомото-шоп», и они уже весь вечер решали, когда же поменять машину. Что продать, что купить, как заработать, на чем сэкономить, куда не поехать, у кого взять в долг. Мы с воодушевлением вторили Кшисику. После коньяка. Поданного к кофе. Направляясь к бару, Кшись провел ладонью по волосам жены и отметил:

– Мягенькие – новый шампунь?

Меня скрутило от зависти. Кино кануло в Лету. Но я бы сама в подобной ситуации с огромным удовольствием от него отказалась.

Коньяк мы выпили, а я так и не узнала, как обычно поступает мужчина, когда его просят сходить в кино. И чтобы у меня был третий пример, я спросила еще у одной приятельницы, что происходит, когда она обращается к мужчине с таким предложением. Так вот тот, третий, отвечает: «Я могу». Она, конечно, надуется, потому что «мочь» каждый может, но это для нее ничего не значит. Она бы хотела, чтобы он еще и хотел. А он всего лишь может. И третья чувствует себя обиженной. Потому что ходить в кино не обязана. Она просто хочет, притом именно с ним.

Как-то раз я подумала: почему к каждой женщине не прилагается инструкция по обслуживанию, которая значительно бы облегчила мужчинам жизнь? Что-нибудь вроде: «В случае использования не по назначению снимается всякая ответственность за результат…» или «автоматически истекает гарантия». Теперь же мне пришло на ум, что без такой инструкции можно и обойтись. Это к мужчине должен прилагаться переводчик, который бы нам переводил, что тот имеет в виду. Причем у каждого мужчины язык свой личный, неповторимый, он вкладывает свой смысл в слова, так что никаких там обобщений типа: ты – с Марса, а я – с Венеры. Переводчик бы объяснял, например, что значит, если мужчина молчит. Что значит, если он говорит? Что значит, когда он «может»? Я пыталась уловить различия и сходство, но у меня ничего не выходило.

В связи с этим вчера я обратилась с вопросом к Адаму. Мы сидели и пили чай.

– А не сходить ли нам в кино? – предложила я смело.

И подумала: вот теперь-то я сделаю выводы. Выведу среднюю величину, характеризующую поведение мужчин.

– А что ты хочешь посмотреть? – спросил Адам. Ну, этого быть не могло. Хотя отчего же – это было. Мы вместе сходили на ту премьеру.

МУЖЧИНЫ БЫВАЮТ РАЗНЫЕ

Адам был на работе, я сидела за компьютером. Тося пропадала на факультативных занятиях в школе. Крупяной суп – просто объедение – варился сам по себе, булькал на огне. Запах заполнял весь дом. Я надеялась, что он не выкипит. Когда-то у меня выкипел бульон. С тех пор я всегда старалась следить за кастрюлей… Уже второй день лил дождь. Дорогу развезло, но до чего же красиво, мамочка родная! Адам собирался приехать сразу же после работы, после того как заскочит к себе домой переодеться. И остаться до понедельника.

Я думала, что, когда мама и папа наконец узнают, что у меня ночует какой-то мужчина, мне не миновать разборки, например, мама при ребенке заявит: «Я не ожидала от тебя такого». А отец скажет, что, если бы я попросила у него совета… и так далее.

Ничего подобного! Наверное, они уже совсем за меня не беспокоились. Или перестали меня любить? Мама спросила только, любит ли Адама Тося. Но это же я, простите, в него влюблена, а не Тося. Отец сказал, что не желает вмешиваться, ведь я сама знаю, что мужчины… и так далее. Вот уж не ожидала, что он придерживается таких взглядов. Я им уже совсем-совсем не нужна.

Ну а что же мужчины? Мужчины бывают разные.

Я заглянула в ванную комнату, сколько новых вещиц там у меня: лосьон после бритья и бритва, а еще насадка к зубной щетке с красными полосочками – посмотреть приятно.

Раздался звонок. О, прошу покорнейше! Феминистка обо мне вспомнила. Феминистка эта источала яд, крепко приправленный заумью. Она много читала, все на свете знала, в рационализме на голову выше известных мне мужчин (и даже некоторых женщин). Несмотря на все это, день удался. Феминистские темы, в которых она сильна, нам не грозили, свежезаваренный чай поджидал на столе. Я растопила камин, потому что вдруг похолодало, в нем задорно потрескивали березовые поленья, но…

Как на беду, на горизонте появились мои коты. Интеллектуалка оживилась, распахнула окно, впустила всех трех и спросила, кастрированы ли они. По тому, как заблестели ее глаза, стало ясно, что тема кастрации ей не чужда и что перед нами открылись необозримые возможности для дискуссии – позвольте так выразиться – о ядреных делах.

На трех моих котов – потому что неделю назад к нам приблудился Найденыш, которому Тося в течение этого года таскала в сарайчик еду, – так вот, на всех трех моих котов приходятся два яичка Найденыша, поскольку Сей-часа и Потома из соображений их же безопасности пришлось кастрировать. Через два дома от нас проживает так называемый голубятник. Полноценные коты частенько делали вылазки в его владения, и некоторые не возвращались, ибо голубятник считал, что птичек можно спасти, только уничтожая котов.

Надо бы написать о нем репортаж.

Я глубоко вздохнула и объяснила феминистке-интеллектуалке, почему мои взрослые коты лишены регалий мужественности. Тема отсутствия яиц задела даму за живое и послужила отправной точкой для продолжительного монолога о мужчинах, их потребности власти и желании доминировать, об унижении женщин и отсутствии элементарного к нам, женщинам, уважения.

– Они всегда лучше, потому что именно такими себя считают! Больше зарабатывают! Ничего никому не должны! А ведь весь мир на женщинах держится. Это они рожают. А мужчины – трутни! – бушевала она. – Мы должны что-то с этим сделать. Мы не можем позволить, чтобы с нами так обращались! Они думают, что нас можно подвести под какую-то схему, не допустим этого!

Я не испытывала особого желания не позволять мужчинам что-то там делать – сказала бы даже, что события последних недель изменили меня настолько, что я бы скорее им теперь позволяла… ах! и еще как позволяла… Я не видела никакой непосредственной угрозы, связанной с подведением меня под некую непонятную, но ужасную схему.

Мои коты прошествовали в сторону кухни, скинули крышку с кастрюли с супом, пошелестели в полиэтиленовых пакетах; я извинилась перед своей знакомой, подняла крышку с пола, насыпала животным то, чего они сами себе, если верить рекламе, охотно бы купили. Купить, может быть, и купили бы, но сейчас не желали есть, а продолжали мяукать, поглядывая на суп, а я вернулась на прежнее место к камину.

Феминистка была в своей стихии. Я решила дать ей выговориться, и она набросилась на меня с удвоенной силой.

– Они думают, что лучше нас! Как бы не так! Разве ты не видишь этого?

Нет, я не замечала. То есть вообще-то замечала, но не теперь. Адам был лучше меня, это уж точно, особенно по утрам, потому что сам готовил завтрак. Объяснил мне, что ему это нравится. А я готовила ужин. В последнее время я стала горячей сторонницей различий между мужчинами и женщинами и даже, возможно, фанаткой.

Феминистка была потрясена.

– А вот если бы заставить их рожать… – начала она.

Вот это уж нет! Не стану я тратить полдня на рассуждения: если бы да кабы. Я ей вкратце напомнила, что мужчины не могут рожать, и славу Богу, и я в общем-то против таких кардинальных перемен в природе.

– А котам повырезала яйца! – торжествующе воскликнула моя гостья. – И наверняка почувствовала удовлетворение! Так ты реализовала подсознательное желание не подчиняться мужчинам! И правильно! Если бы каждая женщина кастрировала ежедневно по крайней мере одного кота, к ней пришло бы сознание собственной силы, мир бы стал иным! А так мы всего лишь в услужении!

Мои коты вернулись с кухни. Один примостился возле пса, тот коротко тявкнул, но даже не шевельнулся, один забрался мне на колени и, расположившись поудобнее, задом к миру, засунул мордочку мне под локоть и заурчал, третий прыгнул на стол, стал охотиться за шариковой ручкой, столкнул ее на пол и начал яростно гонять.