Дикие питомцы - Медланд Амбер

Заказываю набор шотов. Марси выпивает сразу два. Мы чокаемся, и мне на секунду даже кажется, что она не такая уж плохая. Как-то на семинаре нам велели разбиться по парам, и она сказала мне, что не спала со своим мужем с самых выборов. Сегодня, правда, она передразнивает мой акцент.

О боже, восклицает она, хлопая в ладоши. Произнеси-ка еще раз «алюминий».

Я послушно произношу. Веселье утихает. Я опрокидываю две последние рюмки.

Я закажу еще, вызывается Сэм.

И что, спрашивает Марси, тебя не волнует, что твой парень спит с другими?

Я строю из себя парижанку. Взбиваю волосы рукой, и они каскадом обрушиваются мне на спину.

А потом заявляю: человеческая способность любить не имеет границ.

И добавляю: секс – только часть отношений.

Предпочитаю не озвучивать то, что думаю на самом деле: не верю, что другая сможет его удовлетворить.

Следующим утром меня мучает похмелье. Я ставлю на ноутбук приложение, переводящее любые отрезки времени в секунды. Через 2480000000 секунд мне исполнится тридцать. Обдумываю, не принять ли холодный душ. Но вместо этого включаю кондиционер. Представляю, как на большом пальце ноги болтается бирка «Имя неизвестно, 22». Выключаю кондиционер. Днем я собираюсь переговорить с Эзрой. Проверяю электронную почту, но письмо есть только от Сэма.

28.01.2017 15:51

От кого: [email protected]

Кому: [email protected]

Привет, можешь оказать мне услугу? Посмотри, пожалуйста, «Отчет Кольбера» на Хулу, 9 сезон, эпизод 52. Его показали в январе 2013, когда наша жизнь все еще состояла из капелек росы на розах, котят и… чего там еще? усиков?

Небольшой спойлер: в студию приходил Джордж Сондерс. Знаю, ты не большой фанат Кольбера, и я тебя понимаю. Его шоу – довольно злая карикатура на американскую журналистику, к тому же он за 60 секунд умудряется надавить на тысячи кнопок. И все же он забавный, умный и ведет единственную за последние двадцать лет программу, куда приглашают писателей… Надеюсь, тебе уже лучше.

Натягиваю треники поверх леггинсов, в которых спала, надеваю толстовку и иду в супермаркет. А возвращаясь, вижу на дверях табличку: «Швейцар отлучился на 5 минут. Скоро вернется». Скрещиваю руки на груди, меня колотит. Подходит женщина в шубе – я ее помню, она живет в доме напротив. Не знаю, правда, представляет ли она, кто я такая. С тех пор как мне стукнуло пятнадцать, меня иногда принимают за любовницу Рэя. Прошлым летом мы с Лекси гуляли в Хай-Лайн и считали, сколько нам встретится мужчин под ручку с женщинами вдвое моложе их. Лекси еще сказала – правда странно? Однажды мы станем теми, кому изменяют с такими, как мы сейчас.

Пытаюсь улыбнуться, но щеки онемели от холода. Наклоняюсь погладить песика, а он щелкает зубами.

Она просто играет, заверяет женщина в шубе. Вы такая высокая! Как, вы сказали, ваша фамилия?

Наконец прибегает Николай с белым полиэтиленовым пакетом.

Каменная соль. На улице гололед.

Пока поднимаюсь по лестнице, в Вотсап приходит сообщение от Нэнси. Полный экран звездочек. Поначалу думаю, что Пирс сделал ей предложение. Потом замечаю ниже приписку: КОНТРАКТ СО СТУДИЕЙ ЗВУКОЗАПИСИ ПОДПИСАН!

Наливаю себе стакан воды и выпиваю его, стоя перед зеркалом. Звонит Эзра. Несколько секунд наблюдаю за тем, как телефон вибрирует на мраморной поверхности, и только потом снимаю трубку.

Я просто не могу в это поверить, говорит он. Лоуренс Белл![23] Ты хоть понимаешь, что это значит? Конечно, понимаешь, ты же хрен знает сколько лет выносила мне мозг с этим «Домино». Секундочку – он прикрывает дверь, а потом, понизив голос, добавляет – Нэнси перекантуется у меня пару дней. Ей нужно в Британскую библиотеку.

Хорошо.

Я собирался выйти погулять с Дарвином и позвонить тебе. Хочешь, пообщаемся в Скайпе?

Я не дома.

Тогда попозже. Я просил ее пока тебе не говорить. Но ее не остановишь. Я не знал, как… И кстати, ты так ничего и не сказала про наше новое название.

Я не представляю, о чем это он, поэтому молчу. И завороженно разглядываю в зеркале, как мое лицо искажается от ярости.

Так и знал, что тебе оно покажется лоховским, продолжает Эзра. Но фанатам нравится. Лукас запостил его в Инстаграм, и они просто с ума посходили. Подумать только, «Бордель Л(0)тус»! Но продюсер считает, что мы озолотимся. Он замолкает, ожидая моего ответа. Ты в порядке?

Ага, просто только что вернулась с вечеринки, говорю я. Там такая метель.

Поднявшись в квартиру, включаю громкую связь. Эзра продолжает рассказывать – нам теперь кучу всего на халяву присылают: шампуни, бейсболки, безумие какое-то. Люди готовы платить нам, чтобы мы носили их одежду. Внезапно оказалось, что мы всем жутко нужны. Вдруг слышу, как Нэнси на заднем плане произносит – не была она ни на какой вечеринке.

Я вешаю трубку. У нас с Нэнси один и тот же недостаток – мы постоянно сочиняем. Просто повседневная жизнь довольно скучная штука, вот мы ее и приукрашиваем. Но я добавляю ярких красок – и все, кроме Эзры, сразу это подмечают. А она так смещает акценты, что правда и ложь становятся лишь вопросом восприятия.

Когда они звонят мне по Скайпу, я отвечаю, но встаю так, чтобы на экране меня было не видно. Смотрю на них со стороны. Нэнси все время поглядывает в монитор, ждет, когда я появлюсь. Эзра, может, и не понимает, как я себя сейчас чувствую, но Нэнси-то уж точно. Она не в первый раз вклинивается между нами.

Когда мы учились на последнем курсе, как-то в мае выяснилось, что Нэнси выиграла премию Стэнфорда, а значит, ей дадут повышенную стипендию. Она пригласила меня на церемонию вручения наград в качестве своей спутницы. А места в зале заняла возле компании студентов из Китая, и к тому моменту, как запел хор, мы уже прикончили их вино. Потом к нам пробрался Эзра, и Нэнси тут же надулась. По ее мнению, это он был виноват в том, что я неважно сдала экзамены. Просто в ночь накануне я готовила для него именинный торт и слишком уж увлеклась кремовыми розочками, так до утра и провозилась. На самом деле ему в то время вообще было не до торта. Долли ждала от него вокальную партию для демоверсии песни, и он ни о чем другом думать не мог. А я в последние недели еле ноги волочила, но в ту ночь меня внезапно обуяла такая жажда деятельности, что я бы все равно не уснула. Однако Нэнси напустилась на Эзру, как будто это он был во всем виноват. Да я вообще торты не люблю, оправдывался он.

Родня Нэнси сидела где-то в задних рядах. Они приехали из Голуэя посмотреть, как ей будут вручать премию, и она постоянно на них оглядывалась.

И шипела – если они меня опозорят, я их всех передушу.

А потом, чтобы отвлечься, принялась передразнивать меня. Акцент у нее получался какой-то девчачий, с пришепетыванием.

Эзра хохотал до слез. Официант долил нам воды в стаканы, и Нэнси пропищала – спасибо.

Ничего смешного, бросила я. И выпила еще вина.

После ужина мать Нэнси сказала мне, что я чудесно выгляжу.

Может, уговоришь Нэнси не рядиться в эти похоронные тряпки? – спросила она, указав на ее шарф. Нэнси отпихнула ее руку. Билеты ее родичи взяли самые дешевые, и им уже пора было возвращаться в комнату Нэнси за вещами.

Сходи проводи их, предложила я. Мы тебя подождем.

Мне хотелось посидеть вдвоем с Эзрой у реки. Я послала его принести нам еще вина и льда. Но стоило ему уйти, как снова явилась Нэнси. Она рвала и метала. Это должен был быть наш вечер! Мы нормально не общались с самых экзаменов, заявила она и уселась на траву.

Я зажмурилась и притворилась, что задремала. Эзра вернулся только после полуночи.

Все закрыто, пришлось звонить Фрэнку, парню, который продает выпивку из-под полы, объяснил он.

Представляете, он приехал на «Ауди». Неудивительно, в общем, учитывая, какие он цены ломит.

Я лежала головой у Эзры на коленях, а он выбирал из моих волос травинки. Туфли на шпильках я сняла. А мои балетки остались в комнате у Нэнси. Но я все время забывала об этом и принималась их искать.