Земляк - Упражнения в третьем способе

  В комплекте предъявляемых документов мне не хватило паспорта. Это сейчас он вроде как на всю жизнь, а в те времена был срочным. При призыве на службу изымался и уничтожался, после демобилизации выписывался новый. На основании документов о постановке на воинский учёт. Вот тут и была заковыка. Это солдата ставят на учет сразу. А офицера - только по получении его «Личного дела» из части, в которой он служил. «Дело» доставляется спецпочтой.

 - Ты позванивай! За недельку, наверное, придёт. Или за две. - сказали мне в военкомате.

  Новый заведующий кафедрой меня и знать-то не знал, но по просьбе шефа к декану пошёл. Попросить, чтобы у меня документы без паспорта приняли, в виде исключения. До самих экзаменов еще десять дней, глядишь, успеет, получит.

 - Я бы вашу просьбу удовлетворил, Сергей Александрович, - сказал жёстких правил человек, декан Василий Степанович Фурсов, - но двоим, с тем же вопросом, я уже отказал. Надо быть последовательным. Ну, раз уж вы за него так хлопочете, берите его сразу на работу. Может и защитится потом...

Учиться на физфаке одно удовольствие, а вот работать - дело очень даже на любителя. Я это уже тогда понимал и к таковым себя не относил. Тем не менее, мгновенно согласился. Набранная кинетическая энергия не дала времени на раздумья.

  Старший лаборант с начальным окладом 83 руб. 50 коп. в Москве. После двухсот пятнадцати лейтенантских и казенной одежды на «точке». Так началась для меня полоса хронического, порой унизительного безденежья длиной почти в десять лет. Пора самой продуктивной научной работы. Научные интересы и тема, лежащая в области физики лазерного оружия совпадали с оборонными интересами государства. Шагал в ногу, так сказать. Через три года была готова, а через четыре защищена диссертация. По одиннадцати научным публикациям, одна из которых, самая большая - аж в Грете Британии, в международном журнале. Нет, Университет далеко не самое плохое место на свете, но стало мне после защиты совсем паршиво. Однако это - уже другая история...

   Вот я сейчас всё, что тут накалякал, перечитал. Ишь ты, какой я у себя получился «белый и пушистый»! Конечно, память такая штука, что плохое в ней со временем как-то смазывается. И это хорошо, потому что если всё плохое помнить, так и свихнуться можно. Но с другой стороны, замечаю в себе и иную особенность. Почему-то те жизненные эпизоды, где я терпел неожиданное фиаско, «садился в лужу», «наступал на грабли» вспоминаются более ярко и даже с каким-то мазохистским удовольствием. Действительно - ну, работал, пахал, вкалывал, добился, получил - чего тут вспоминать-то? Шел-шел и дошел. А вот когда вдруг булькнул - о-о-о! Это как в лотерею выиграл, только знак результата другой. Но все равно, есть что вспомнить.

   Нет, в армии со мной особых провалов не случалось. Неприятных моментов, оставшихся «за кадром» было полно, да .

  Холодрыга общежития на «Певуне» и дикое количество клопов, выползавших при нагреве комнаты калорифером. Кровать, поставленная ножками в консервные банки с водой и кровососы, десантирующиеся на неё с потолка

   Сажа, сажа, сажа... Расчистка сгоревшего в день ленинского субботника цеха сырой резины на Шинном, куда были брошены все возможные войска, в том числе и мы с расформируемого «Певуна»

  Карданный вал, который на двадцатипятиградусном морозе пришлось снимать с КРАЗа прямо на дороге. Солдат-водитель в валенках, ватной экипировке и я в шинели и хромовых сапогах, потому что обратно ехать одному общественным транспортом, да еще бы и заскочить в библиотеку неплохо. Обогрев кабины не работает, выбравшись из-под машины пытаюсь согреть ноги под выхлопом глушителя, а потом уже и прямо на дизеле

  Разъём в пятьдесят контактов, к которому пришлось распаивать, прямо на таком же морозе, напрочь оторванный автомобилем кабель. Владимир Васильевич, мечущийся между кабинами для обеспечения «прозвона» - громкая связь оборвалась с тем же жгутом. Профессор на лафете будки с замерзающим в пальцах пинцетом и паялом в другой руке

  Труба в учебном корпусе, размороженная в моё дежурство, хлещущая из неё вода. Я, сначала объясняющий бойцам-кочегарам, как наложить на неё пластырь, а потом и сам лезущий в это мокрое дело

  Профессор, взлетающий хоть и вне зоны лучей, но все же на работающие в эфир антенны, чтобы стукнуть по заевшему «концевику» системы угла места - придурок, не сознающий, что здоровье надо беречь, а не испытывать на прочность...

Хватит. Много чего было.

   Дала ли мне что-нибудь армия? А как же. Всё в жизни оставляет след.

  Сперва была смешная мелочёвка. На второй или третий день ошиваюсь в коридоре физфака в ожидании приема у одного из поддеканников. Тут проходит мимо меня заведующий кафедрой теорфизики профессор Соколов. Выдающийся ученый, выдающегося телосложения. Совершенно непроизвольно кидаю руки по швам и принимаю положение «смирно!». Потом вдруг осознаЮ - чего это я ?

  Или еще. Субботник через пару месяцев. Кафедра прибирает мусор на стройке будущего корпуса нелинейной оптики. Через площадку идет трактор «Беларусь» с ножом, останавливается. Сотрудники бросают инструменты, недоуменно отходят в сторону. Бардак, режущий глаз. Тут во мне, опять-таки спонтанно, прорезается командный рык:

 - Ну-ка, быстро лопаты подобрали! Дорогу освободили!

Доценты и ассистенты, СНСы и МНСы засуетились, забегали... Никто и не спросил - чего это он тут разорался? А я про себя хватился, одёрнул и подумал - ну и дела, хорошо, что хоть матом своё указание не усилил.

  Но это наносное быстро ушло. Ушло и обретенное, было, умение врать сходу, не задумываясь.

Остались большие навыки в методике поиска и устранения поломок в радиоаппаратуре. Очень мне это помогло, давало немного и на жизнь подработать ремонтом.

Осталась усвоенная способность воспринимать жизнь и людей такими, какие они есть. Лучше в этом деле разбираться и меньше строить иллюзий.

Остались нехорошие привычки. Орать в телефон. Ходить из угла в угол в замкнутом пространстве. И еще закурил я в этой самой армии. Месяцев за пять до конца срока. Надо же, почти в двадцать пять лет! Добрые люди в эту пору уже бросают...

Наверное и еще что-то осталось - скрытое, неявное...

   В Сети как-то был задан такой вопрос. Почему это в России человек, не служивший в армии, считается, вроде как, не совсем полноценным?

Ну, что тут можно ответить? Среди солдат гуляет такая поговорка. «Армия - школа жизни. Но лучше всего - пройти её заочно». Соответственно, у народа нашего, в массе своей послужившего, и отношение такое.  Как у закончивших дневное отделение - к заочникам. Ни больше, ни меньше.

   Армия - не хороша и не плоха. Она - армия.

Ярославль, 1974-76 --> Зеленоград, 2005