Александр Житинский - Лестница. Плывун: Петербургские повести.

Ознакомительный фрагмент

Поверите, у нашего героя сердце сжалось, когда он слушал волшебную сказку Толика. Он, конечно же, сразу догадался, что нет у Толика никаких родителей, что они умерли или с ними еще что произошло. Как же больно будет мальчику узнать правду! Как трудно будет расстаться со сказкой! Чем он ее заменит? — такие примерно мысли взволновали Пирошникова, да еще томил вопрос о Наденькиной версии. Молодой человек даже забыл о собственных своих злоключениях и смотрел на мальчика с печалью, а тот приводил все новые факты из жизни родителей и новые доказательства, но слишком уж ожесточенно, по чему Пирошников определил, что и сам Толик в душе почти уж разуверился и устал ждать, но держится за сказку, как за соломинку.

Молодой человек машинально перебирал в руках открытки, причем среди них ему попалась и репродукция Рафаэля, на обратной стороне которой с решительностью было начертано: «Прощайте и простите за причиненное беспокойство». Это были его собственные слова, написанные вчера перед головоломным спуском из окна. Пирошников усмехнулся, припомнив вчерашние приключения, и не без удовольствия ощутил, что будто бы за прошедшие сутки что-то узнал он новое, хотя что именно, сказать бы сразу затруднился.

Он не стал далее расспрашивать мальчика, а предложил тому поиграть в какую-нибудь игру, и последующие полчаса, а может быть, и час они провели весьма увлекательно. Затеяли так называемую игру в «Чапаева», которая состоит в сбивании с доски своими шашками шашек противника, — игру, которой Пирошников увлекался еще в детстве и которая оказалась знакомой и Толику. Партнеры вошли в азарт и с возгласами щелкали по шашкам. Пирошников, конечно, слегка поддавался, ибо мальчик не овладел еще искусством точного удара, но тем не менее и он получал от игры удовольствие.

Спохватившись, наш герой прочитал Наденькину записку, из которой уяснил, что пропущено время, когда Толику надо было принять лекарства. Пирошников захлопотал, сбегал на кухню за водой, а потом проявил выдержку и красноречие, уговаривая мальчика проглотить таблетки. Покончив с этим делом, он с воодушевлением принялся разогревать обед, действуя точно по инструкции, для чего перенес на газовую плиту кастрюли, в одной из которых оказался бульон, а в другой каша, и, стоя у плиты, начал сосредоточено и даже несколько важно помешивать ложкой вышеназванную кашу, дабы она не пригорела. Неизвестно для чего он нацепил Наденькин фартук и теперь выглядел как образцовый и заботливый родитель. Появившаяся на месте действия Лариса Павловна тонко и понимающе улыбнулась, из чего следовало, что она как бы и одобряет его действия. Наш молодой человек твердо решил играть роль до конца, сохраняя полное достоинство. Тут же вспомнил он о совете Наденьки и, пользуясь случаем, заговорил с соседкой:

— Лариса Павловна, — произнес герой, стараясь придать голосу обаяние, но без подобострастия, — я хотел извиниться за вторжение на вашу территорию, так сказать. Дело в том…

— Ах, пустяки! — вскинув брови, прервала его Лариса Павловна, смотря на Пирошникова каким-то заинтересованным взглядом. — Это комната не моя, так что можете пока пользоваться.

— Спасибо, — наклонил голову Пирошников и летучими шагами официанта поспешил в комнату, неся подогретые блюда.

Он обнаружил Толика стоящим босиком на полу у своего чемоданчика, который был раскрыт. Мальчик, наклонившись, рылся в нем, перебирая рубашки, штанишки и прочую одежду, пока наконец не извлек с самого низу какую-то фотографию.

— Марш на диван! — крикнул Пирошников. — Придумал тоже, босиком!

Толик юркнул под одеяло, прижимая фотографию к животу, а затем, торжествующе глядя на Пирошникова, спросил:

— Хочешь, покажу их? Хочешь?

— Кого? — не понял Пирошников.

— Папу и маму.

— Ну покажи, — разрешил наш герой, а Толик вытянул из-под одеяла руку с фотографией и протянул ему На фотографии были изображены известные артисты Баталов и Семина в кадре из какого-то кинофильма. Они сидели на скамейке летом и смотрели друг на друга влюбленными и светлыми взглядами.

— Меня здесь нету, — объяснил Толик. — Я был еще сломанный.

— Как это — сломанный?

— Меня еще не было живого, я был сломан. А они меня починили и уехали.

— Да… — протянул Пирошников, не зная, что и сказать.

Толик отобрал артистов и засунул их под подушку. Некоторое время он сидел, как бы что-то вспоминая, сосредоточенный, а потом вздохнул и повторил, что папа и мама скоро должны непременно приехать.

Наш герой тоже вздохнул и постарался отвлечь мальчика обедом. Он расстелил на одеяле полотенце, положил сверху медицинский справочник, который достал с полки, а на него как на стол поставил тарелку бульона. Пришлось еще пару раз сбегать на кухню за ложкой, а потом за солью. Там по-прежнему что-то готовила на своем столике Лариса Павловна, да прибавилась еще неизвестно откуда бабка Нюра, которая ей помогала.

Обе они провожали Пирошникова взглядами: Лариса Павловна несколько снисходительным, а старушка сочувствующим, однако молодой человек, поглощенный новыми обязанностями, не слишком их замечал.

Едва он приступил к кормлению Толика, как за его спиною неслышно возникла бабка Нюра с умильным обращением:

— Дайте уж мне, батюшка, с ребеночком заняться. Мне сподручней, я это понимаю. А вас Лариса Павловна изволит просить на кухню. Уж не откажите…

Ох, неспроста это, как мне кажется. Что-то такое замыслила эта самая Лариса Павловна, не иначе. Впрочем, возможно, что данный вызов молодого человека имел причиною женское любопытство касательно его намерений на будущее или взаимоотношений с Наденькой; возможно, что Лариса Павловна вознамерилась и заявление какое-то сделать, уточняющее права и обязанности новоявленного жильца, все может быть.

Пирошников, естественно, насторожился, но у него имелись кое-какие планы относительно Ларисы Павловны, а именно, он хотел через нее выведать судьбу Георгия Романовича, который, как выяснилось ночью, был с соседкою в весьма близких отношениях. Эта тайна, которой владел наш герой, должна была дать ему некоторое преимущество в предстоящем разговоре, что он мгновенно оценил. Поэтому молодой человек поблагодарил бабку за предложение услуг, показав всем своим видом смущенье, и уговорил набычившегося было Толика на подобную замену.

Он осмотрел себя беглым взглядом, поправил волосы и снял фартук. Рукава рубашки он закатал, обнажив до локтя молодые руки тонкого аристократического строения, и, придав своему лицу выражение, которое посчитал приличествующим случаю, то есть учтиво-выжидающее, покинул комнату, причем не забыл захватить и сигареты, поскольку они совершенно необходимы при беседах с женщинами.

Комната Ларисы Павловны

Нет, нет! Наш герой не сразу попал в комнату Ларисы Павловны, сначала он прошествовал в кухню, где началась их беседа. Однако пока она еще не началась, она еще только начнется, а сейчас молодой человек минует коридор и лицо его внимательно, что, впрочем, заметно лишь нам.

Надо признаться, читатель, что герои мои не дают мне передышки. Они прямо-таки спешат как на пожар, бегая из комнаты в комнату и по лестнице, разговаривая и производя массу всяческих действий. Они не дают мне сосредоточиться и порассуждать в спокойствии относительно их судьбы… ну, не судьбы — это слишком обязывающе, — так характера и мыслей. Вот, например, о чем думал Пирошников, отправляясь на рандеву с соседкой? Я сказал, что он якобы подумал, как бы выведать у Ларисы Павловны тайну, которую не пожелал открыть ему Наденькин бывший муж Георгий Романович. Но это лишь самый внешний и доступный круг мыслей Пирошникова, непосредственно связанный с выработкой плана разговора, если вам угодно. На самом же деле (здесь я позволю себе говорить вообще) любое предполагаемое событие, как правило, рождает в нас уйму предчувствий, которые чаще всего не сбываются — и хорошо, что не сбываются! — но которые мы проигрываем мысленно, как шахматист в уме проигрывает вариант.

Если вернуться к нашему герою, то среди всех возможных вариантов были даже такие, нелепость которых представлялась совершенно очевидной. Вдруг у Пирошникова мелькнула мысль: а что, если Лариса Павловна специализируется, так сказать, на соблазнении несчастных пленников лестницы, что, если она уже предвкушает новую жертву и тому подобное… Туг же вертелась, как воробей, маленькая мыслишка о том, что, вполне вероятно, он, молодой и интересный мужчина (упаси бог! Он, конечно же, не думал о себе в таких выражениях — ирония всецело авторская) так вот, молодой и интересный мужчина приглянулся, может быть, Ларисе Павловне и… Да, молодые и интересные мужчины часто верят в подобную ерунду, правда, верят только наполовину.