Андрей Васильев - Акула пера в мире Файролла-11 Снисхождение. Том 2

Маринка, моя давняя приятельница, было начала рыть тему этого исчезновения, пропавший в никуда журналист был ее давним любовником, и даже, судя, по ее словам, успела что-то накопать, но что именно - я так и не узнал, поскольку буквально через несколько дней она погибла в аварии на трассе 'Дон'. Я потом посмотрел ее записки, оставшиеся на рабочем столе компьютера и в блокнотах. Там было много всякого разного, Маринка была профи до мозга костей и даже за такой короткий срок на самом деле успела собрать кое-какой материал. Там были телефоны, позвонив по которым, наверное, можно было понять, до чего именно она докопалась, но вот только Мамонт, заставший меня за этим занятием и сразу понявший, о чем я думаю, отобрал, сопя, у меня ее блокноты и тут же спалил их на моих глазах, все до единого, зажигая листок за листком. А после и пепел переворошил в массивной маринкиной пепельнице. Потом он дождался системщика, и не уходил до того времени пока тот не отформатировал жесткий диск её компьютера.

Я самодостаточен, так было всегда. Да и эгоистичен до крайности, что скрывать. Но даже стопроцентному эгоцентрику нужна точка опоры, иначе он упадет. Для меня это Вика.

Я не знаю, кто на самом деле те, кому я служу. У меня много предположений, одно чудней другого, какое-то из них наверняка верное. Но я не желаю знать, какое именно. Пока я не знаю этого, у меня остается минимальный шанс выскочить из той ловушки, в которую угодил, причем выскочить живым и вытащить за собой женщину, которая попала в неё по моей милости. Или хотя бы вытолкнуть из этого капкана только её, что меня более-менее устраивает. Но если я узнаю правду - то и этого шанса не станет, а мне подобный расклад невыгоден. Узнай я правду - и мне придется выбирать сторону, которую занимать, сообразуясь не только с расчетом, но и с моральными принципами. И ничего хорошего от этого процесса ждать не приходится.

Потому я не буду ни о чем расспрашивать Ватутина, который, возможно, что-то мне бы рассказал, что-то такое, что изменило бы для меня расклад позиции. Пока - не буду.

Заиндевевшая парочка наконец-то заметила нашу машину и дружно замахала нам руками.

- Вот ведь - водитель цыкнул зубом - Как их выдрессировали, а? Замерзли оба, отсюда слышно, как у них бубенчики звенят, но гляньте только - они улыбаются и машут!

- Дисциплина - с непонятной интонацией ответил ему Ватутин и открыл дверь машины.

- Харитон Юрьевич? - стараясь унять лязг зубов, обратился ко мне один из замерзающих, тот, что повыше, который работал на Зимина.

- Предположим - доброжелательно ответил ему я, подходя поближе.

- У меня к вам поручение - выдавил из посиневших губ улыбку он - Меня к вам направил Максим Андрасович.

- Ух ты - я стянул перчатку, достал из кармана телефон и спросил у молодого человека - Вас как зовут?

- Александр - опасливо посмотрел на гаджет в моей руке тот - Устюгов.

- Чего вы так напряглись, Александр? - удивился я, набирая номер Зимина - Просто хочу уточнить у Макса одну простую деталь - чего это он сам не пожелал со мной беседовать.

- Макса? - Устюгов переглянулся со своим спутником - В смысле - у Максима Андрасовича?

- И вправду - как дрессированные - сообщила Ватутину Вика, беря меня под руку - Забавно.

- Пошли в помещение - предложил тот, озираясь - Я вообще не люблю открытые пространства в городе, а тут еще и район старой застройки, с этими никому трижды не нужными чердаками.

- Пошли - согласился с ним я, и первым шагнул к дверям.

- Да - отозвался в трубке голос Зимина - Чего тебе? Я занят!

- Хотел уточнить - чем я вызвал ваш гнев, Максим Андрасович? - последние слова я произнес почти по слогам, пережевывая их также тщательно, как диететик размалывает зубами морковную котлету - Вы не желаете со мной общаться лично?

- Что за бред? - рявкнул Зимин - Киф, ты в запой с Валяевым отправился никак? Поверил в его слова, что там чудо как хорошо? Так он врет, нет там ничего хорошего. Я с ним в него ходил пару раз, мне не понравилось.

- Просто раньше вы вроде как находили на меня время, а теперь каких-то клерков посылаете - я повернулся к двум юношам, с упоением втягивающих ноздрями теплый затхлый воздух пустого редакционного вестибюля - Вот я и пришел к выводу, что отныне я не в фаворе.

- Тебе не идет этот слог - фыркнул в трубке Зимин - Ты не умеешь верно подобрать и расставить слова, а потому не в состоянии добиться нужного эффекта от изреченной фразы. Стыд и позор, Никифоров, ведь ты же журналист! Интонации еще туда-сюда, а подача и текст - слабоваты.

- Да? - искренне опечалился я - Грустно. И все-таки?

- Просто мне некогда заниматься всякими мелочами лично - миролюбиво объяснил мне Зимин - Не в том смысле, что ты мелочь, а в том... Короче - поговори с ними, а вечером ко мне не забудь зайти, поблагодарить. Все, отбой.

В трубке раздались гудки.

- Хорошо - внезапно выдавил из себя второй визитер, стягивая лайковые перчатки с рук - Тепло! А здесь есть какое-нибудь место, где кофе подают?

- Есть - Вика вытянула руку - Вон там автомат стоит.

- Автомат? - поморщился Устюгов - В них же не кофе, а бурда.

- Чем богаты - я убрал телефон в карман - Мы тут непривередливые. Ладно, молодые люди, теперь объясните, какого лешего вас занесло в наши палестины и за что я должен поблагодарить Зимина?

- Прямо здесь говорить? - удивился Устюгов - Может, пройдем в переговорную?

- У нас нет переговорных - объяснил ему я - Курилка есть. Подойдет?

- Нет переговорных? - просто-таки со священным ужасом переглянулись клерки. Судя по всему, любое здание без переговорной для них было невероятной экзотикой.

- Нет - Вика тоже все поняла и от чистого сердца забавлялась - А еще у нас нет штатного психолога, кабинетов для мозгового штурма с пластиковыми досками и тренажерной комнаты. У нас их заменяет спортивная редакция.

- Верно-верно - поддержала разговор невесть откуда появившаяся Шелестова, которая несомненно слышала последние фразы из разговора. Она обняла за шею Вику, чем крайне ее удивила и положила ей подбородок на плечо - Там три в одном получается - сначала можно побухать, потом побухтеть, а после и подраться.

- Шелестова, отпусти меня - Вика стряхнула ее руки с себя - У меня возникло ощущение, что на меня напала анаконда и хочет задушить. Не тяни свои лапы к моему горлу.

- Не хочешь - не надо - Шелестова подошла ко мне и оперлась на мое плечо - Я просто сегодня люблю весь мир и хочу этим поделиться со всеми. Этих двоих я не знаю, вот тот суровый дядька тоже не подходит - у него два пистолета под пиджаком - один под мышкой, один на поясе, с ним лучше не шутить. И кто остается? Только вы и наш любимый шеф. Я, как ваша верная подруга, было хотела соблюсти 'статус-кво', показать, что я не посягаю...

- Иди работай! - покраснев, рыкнула Вика - Между прочим, рабочий день давно начался. И руки фу от моей собственности!

- Крепостное право отменили в 1861 году - прощебетала Шелестова у меня над ухом - Мы с тех пор все свои собственные. Да, Харитон Юрьевич?

Ну вот нравится Шелестовой бесить Вику, я это понял с самого первого дня. Причем никакой определенной цели она перед собой, скорее всего и не ставит. Она как ребенок, который тыкает веточкой в жука-рогача - поползет тот после этого или нет. По крайней мере, мне так кажется.

- А у вас тут все время такой бардак? - тихонько поинтересовался у меня Устюгов.

- Куда только местные кадровики смотрят - поддержал его второй клерк, до сих пор для меня безымянный - Насколько я понял, вот эта девушка - она подчиненная Виктории Евгеньевны. Следовательно, здесь налицо сразу два должностных нарушения - опоздание на работу и неподчинение приказам вышестоящего руководства, что недопустимо и непременно должно быть зафиксировано соответствующим образом. Плюс вся эта фамильярность...

Ух ты. Вика популярна в 'Радеоне', даже эти двое знают, как её по имени-отчеству зовут.

- Вот-вот - оживилась тем временем Вика - Шелестова, слышала?

- Канцеляризм не пройдет - Шелестова выпрямилась и нахмурилась - Харитон Юрьевич, неужели вы дадите убить ту славную атмосферу, которая обитает в этом здании, неужели вы допустите сюда офисную заразу...

Гости из 'Радеона' обменялись нехорошими взглядами.

- Стоп! - не выдержал я и прекратил эту вакханалию - Обе - в редакцию и ждать меня. Если Таша опять жует - пресечь. Если Петрович спит - разбудить. Если...

- Все понятно - Шелестова вытянулась по стойке 'смирно' - Можно не продолжать. Соловьевой прыщи выдавим, Стройникову и Самошникову на орехи выдадим, Ксюшу... Ээээ... Ну, тоже что-нибудь придумаем. Виктория Евгеньевна, нам пора.

Вика явно была недовольна таким поворотом дела.

- Киф - нахмурившись, произнесла она - Мне же интересно, что от тебя надо молодым людям. Имей совесть.

- Давай-давай - подтолкнул ее я - Я тебе потом все расскажу. А пока иди и строй народ.