В другой раз повезет - Хилтон Кейт

Все согласны.

— Есть еще какие-то вопросы? — интересуется Беата.

— Поговорим с арендодателем, чтобы заменил холодильник на кухне? — предлагает Саша.

— Безусловно, — кивает Беата. — Я увижусь с ним в конце недели. Вряд ли возникнет проблема.

Клиника нетрадиционной медицины располагается в здании, где когда-то находилась стоматологическая практика Марвина. Здание по-прежнему — и вот уже тридцать лет — принадлежит Марвину, за это время стоимость его выросла на порядок. Пять лет назад Марвин решил уйти на покой, однако был не готов продать ценное имущество, которое, в связи с бумом на рынке недвижимости, продолжало расти в цене. Поэтому, когда Беата со своими друзьями предложила, чтобы он отремонтировал здание и стал инвестором их клиники, а одновременно и арендодателем, долго его уговаривать не пришлось. Ситуация устраивала всех.

— Все на сегодня? Тогда закончили. Всем спасибо. Собрание завершено, но никто не расходится. Единственной оборотной стороной успеха их предприятия стало то, что у них почти не осталось времени на общение друг с другом.

— Как там Оскар? — спрашивает Саша.

За последние несколько лет Беата несчетное число раз обращалась к Саше за советами по поводу Оскара, и та никогда не жалела ни времени, ни сил.

— Бесится, — отвечает Беата. — Короче, ничего нового.

— Это скоро пройдет, — обещает Саша. — Просто потерпи. Продолжай его любить и поддерживать. Рано или поздно перебесится.

— Удивительное дело, — замечает Майк. — Ты будто живешь с отторгнутой частью самой себя.

— С чем? — не понимает Беата.

— У всех у нас есть свойства, которые нам не по душе, и мы их отрицаем или отторгаем, — объясняет Майк. — Ты, например, отторгаешь злость — и при этом живешь буквально с ее воплощением. Знаю, это тяжко, зато тебе есть куда расти.

— Я не отторгаю злость, — возражает Беата. — Я вообще не злая.

— Люди все злые, — поясняет Майк. — Злость — врожденное человеческое свойство. Можно сколько угодно от него открещиваться, но оно так или иначе найдет выход. И ты, Беата, знаешь это не хуже меня.

Беате на ум приходит Бетани, ее альтер эго из «После революции» — она так и сыплет мудрыми изречениями по поводу внутренней гармонии, но при этом склонна к припадкам неспровоцированной агрессии. Может, другим, в отличие от нее, очевидна эта сторона ее личности? Если честно, то иногда ей хочется удушить Зака собственными руками.

— Может быть. А может быть, я умею не злобиться, потому что отношусь к людям с пониманием, а также за многое благодарна судьбе.

— Может, и так, — говорит Майк. Похоже, она его не убедила.

По дороге домой она заходит за продуктами, в том числе покупает несколько не слишком полезных лакомств, которые особенно любит Оскар.

— Я пришла! — кричит она.

В ответ молчание. Она поднимается наверх, стучит в дверь Оскара.

— Ты там? Пошли, зая, пообедаем. Я еды принесла.

— Я не хочу есть, — доносится из-за двери.

— Да ладно тебе, Оскар. Ты же растешь. Организму нужно питание. Приготовлю тебе чего-нибудь.

— Я пока не хочу.

Беата открывает дверь. Оскар еще не встал.

— Уже полдень скоро. Давай, поднимайся. Отличная погода.

Она раздергивает занавески.

— Мам, ну что за нафиг! — Оскар заслоняет глаза от света.

— Ты чем сегодня заниматься собираешься?

— Попозже с папой встречусь. Слушай, уйди, а?

— Оскар, — говорит она, — мы с тобой это уже обсуждали. Я не против того, чтобы ты проводил время с отцом, но график встреч мы должны устанавливать совместно. Ты обязан держать меня в курсе.

— Так вот я и держу.

— И какие у вас планы?

— Не твое дело.

Надоело, что к ней относятся как к врагу.

— Я твоя мать. Так что это очень даже мое дело. Оскар выпрыгивает из кровати.

— Сказал — вали отсюда! — орет он. — Дай тебе волю, у меня вообще не было бы отца!

Беата выскакивает из комнаты, Оскар бухает дверью. Она слышит, как он возится внутри.

— Неправда, — говорит она громко. — Я хочу тебе только хорошего.

Дверь отворяется. На пороге Оскар с рюкзаком на плече.

— Да ты вообще без понятия, что для меня хорошо, — шипит он.

Проскакивает мимо нее и несется по лестнице к выходу.

— Оскар, я с тобой разговариваю. Ты куда собрался?

Она спускается вниз как раз в тот миг, когда за ним закрывается входная дверь.

Как же она до такого докатилась? Она делала все мыслимое и немыслимое, чтобы оставаться хорошей матерью. Была терпелива, ласкова, внимательна к эмоциональному состоянию сына с первого дня его жизни.

А ведь могло быть иначе. Когда она забеременела, ей было всего двадцать лет — совсем девчонка. Младшая дочь в очень непростой семье, у знаменитой матери, она старательно выковывала собственный характер. Она умна, но, в отличие от Марианны и Нины, к наукам ее никогда не тянуло. После школы она год проучилась в художественном колледже, решила, что у нее нет талантов, и отправилась на Запад. Работала там на ферме, где выращивали органическую продукцию, как-то раз приехала к родителям в гости, заскочила к Зое на вечеринку и встретила там Уилла Шэннона.

Материнство преобразило ее. Узнав, что беременна, она сразу поняла, что оставит ребенка. Это стало определенным облегчением — в кои-то веки она в чем-то была твердо уверена, притом что родные и знакомые только заламывали руки. Рождение Оскара стало и ее вторым рождением. А теперь Оскар ее ненавидит.

Звонит телефон, она снимает трубку — хоть какое-то отвлечение.

— Беата? Это Уилл Шэннон.

— Оскар с тобой?

— Да.

— Вот и хорошо, — говорит она. — Он от меня сбежал.

— Знаю. И очень сожалею. Понимаю, как тебя расстраивает его поведение.

— Очень, — соглашается она.

— Боюсь, этот мой звонок тебя не утешит.

Беата садится.

— Я тебя слушаю.

— Оскар спросил, нельзя ли ему немного пожить у меня.

— Немного — это сколько?

— Он просится до конца учебного года. Но для начала, как мне кажется, нужно определить срок покороче, например до конца следующей недели.

— Понятно.

Беате действительно все понятно. Ей понятно, что все пошло не так с первого же мига существования Оскара, а по сути, даже и раньше. Она вспоминает, как пришла тогда к Зое. Как заговорила с Уиллом, как ей понравились его раскованность, симпатичное лицо, обаяние. Она вспоминает, как пошла к нему домой, совершенно не смущаясь. Как сделала тест на беременность в туалете на ферме.

Вспоминает, как выглядел этот тест — приглашение от мироздания пойти в неожиданный рост.

— Беата? Ты меня слышишь?

— Да. — Голос звучит хрипло.

— Мне кажется, нам нужно обсудить это втроем. Можно я привезу Оскара и мы все решим?

— Нет. Сегодня — нет. Может быть, завтра.

Она плачет.

— Я понимаю, как ты расстроена, и очень сочувствую. Ты как, в порядке? Я могу чем-то помочь?

— Нет, — отвечает Беата и отсоединяется. Ложится на пол, чувствуя, какой он под ней твердый. Окидывает мысленным взглядом свое тело, обнаруживает зажим в кишечнике и усиленное сердцебиение. Вдыхает, чтобы напомнить себе, что жива, пусть даже сейчас — худший миг ее жизни. Вытаскивает из кармана телефон, набирает номер.

— Элоиза, — говорит она, — случилась страшная вещь.

Она не столько слышит, сколько ощущает Эло-изин вздох.

— Что там еще Оскар натворил?

— Хочет переехать к Уиллу.

— Беата, отнесись к этому как к подростковой прихоти. Он придуривается. От злости.

— Не надо было тебе в тот день сюда приходить!

— Ты просто расстроена. И тем не менее сюсюкать над тобой я не собираюсь. Оскар злится, потому что он только что выяснил, что у него есть отличный отец, о существовании которого он раньше не подозревал, а человек, которому он доверял безоговорочно, всю жизнь скрывал от него эту важную подробность.

— Ради его же блага!

— На деле, ради твоего блага, и когда ты наконец признаешься себе в этом, тебе проще будет понять, почему Оскар так злится.