Владимир Борода - Беглецы в Бесконечность

Север раскрыл рот, но ни чего не сказал, лишь махнул рукой. Юрий помедлил секунду и продолжил:

— Меерх Густава, так же бизнесмена и миллионера. С новым мужем Мария прожила десять лет, затем нелепая смерть обоих супругов в перевернувшейся резиновой лодки во время катания в океане и наследницей всех огромнейший к тому времени, средств становится родная сестра этих братьев Меерх, Анна-Клара. Но и она скончалась от старости в 96 лет, оставив все наследство этому самому Вячеславу Громофф, так как остальных родственников к этому времени не было в живых ни кого. Своих детей Анна-Клара не имела. Все.

— А что за пьянка после похорон, угон тачки и прочая херня в Москве 75? Туфта?

— Туфта. В 1975 году скончалась мать Ивана, Екатерина Громофф-Самойлова и в завещании указала — желает быть похороненной в России. После приезда Громофф Ивана с сыном Вячеславом в Москву, КГБ взяло Ивана под колпак с целью вербовки, так как Иван работал инженером на судостроительной фирме, выполняющей заказы и министерства обороны Швеции, и НАТО… Что там произошло во время вербовочной беседы — за давностью лет установить невозможно. Но из отчетов явствует лишь одно — Иван Громофф почему-то выбросился в окно…

— Молодец, -

одобрил Север и махнул рукой Юрию — мол давай-давай, продолжай дальше.

— А его сын пропал, как сквозь землю провалился. Может быть видел, что произошло с его отцом…

— Интересно, сам выпрыгивал или все же помогли?..

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ПРАГА.

Конец сентября в Прагe наверное самое лучшее время. За исключением конечно мая. Смог уже не так сильно раздражает слизистую оболочку в носоглотке и не так страшно выбивает слезы из покрасневших глаз, как. летом. Жара частенько посещающая Прагу в последнее время в связи с "тепличным эффектом" и всеобщим потеплением климата на Земле, уже спала, но дожди осени еще задержались по своим сырым делам где-то в районе Москвы. Девушки-пражанки щеголяют обнаженными плечами и загаром, чаще всего приобретенным, увы, на даче у бабушки, среди морковки, огурцов и помидор… Из "форда" джинсовой расцветки, даже с тщательно прорисованными отстроченными швами, заклепками и "лайбой" Леви-Страус на крышке багажника, вылез потрепанный жизнью ковбой с длинными волосами, в традиционной для ковбоев, джинсовой униформе и тщательно выбритыми щеками в легких еще красноватых прожилках. На жилистой шеи ковбоя развевался на теплом ветру флагом-стягом голубой платок. Ковбой-то и залюбовался проходящими мимо обнаженными плечами, поблескивая темными сливообразными глазами из-под начавших седеть бровей… Но глаза-то еще не потеряли ни молодого блеска, ни зоркости!..

Девушки проносили свои загорелые плечи мимо паркинга, уютно расположившегося на площади между "Малостранской каварней", зданием прятавшим за арками какое-то учреждение и обалденным старинным домом! в подножии которого тоже за арками располагались ресторан, какая-то забегаловка-пиццерия что ли, информация, галерея и на правом углу кафе… Полюбоваться плечами не дала в полной мере подруга ковбоя, вылезшая следом из "форда" и выпрямившаяся в свой не малый рост, она была почти на голову выше своего френда, спросила:

— Алекс, что ты здесь увидел, мой любимый крэзиолд?..

Ковбой Алекс не стал отвечать на глупый вопрос, тем более что из рядом запарковавшегося "мерседеса" разрисованного цветочками, пацификами и сердечками, чертиками из табакерки выскочили двое — Слави и Диди появился, работник паркинга, быстро написавший что-то на клочках бумаги и сунувший их под "дворники" автомобилей, Алекс вздохнул вслед плечам и улыбаясь, сообщил Слави, на английском, что бы было понятно всем присутствующим:

— Мне нравится этот город…

Прогремел на стыках рельс трамвай с какой-то рекламой по боку, и остановился напротив паркинга. Люди выходили и заходили в трамвай, шла обычная городская жизнь, обычная городская суета… Алекс продолжил:

— Ну и где твой хваленный Чарльз Бридж, которым ты нам все уши прожужжал всю дорогу?..

— За углом вон того кафе, Алекс. Сам увидишь… Нура, Диди, махнем сразу на Кампу?

— На Кампу? На кемпинг? -

хором удивились недоуменно переспросили подруги Слави и Алекса.

— На Кампу, не на кемпинг. Это сквер, я вам рассказывал, там собирается много хипов, я помню, когда последний раз я здесь бывал, в девяносто четвертом, там от волосатых морд плюнуть некуда было…

Закрыв автомобили на ключ и не забыв прихватить все ценные вещи и документы, как рекомендовало объявление при въезде на паркинг на английском и немецком языках, веселой компанией двинулись на Кампу.

Перейдя рельсы и переход на красный свет, благо ни полицаев, ни авто не было, Слави, Диди, Алекс, Нура влились в разноязыкую толпу туристов, довольно-таки плотную, текущую куда-то вперед, между домами старой застройки, наверно в них и лифта нет… Впереди показалась средневековая башня, толпа втекала под нее, а с нею и они, все вместе выглядело как вход в ворота средневековой крепости-города. Сразу за башней им открылся поразительнейший вид — слева черт с рогами и высунутым языком, за его рогами старинные дома неплохой архитектуры и сохранности, справа магазинчик с золотыми изделиями, расположенный в старом, ну в очень старом доме… Черт им не привиделся, какой-то что ли сумасшедший в таком виде — с рогами и высунутом языком одновременно рисует себя глядясь в зеркало, предлагает купить свои многочисленные автопортреты с рогами, загораживается от желающих сделать фото с него на память и кричит при всем этом заикающимся голосом — фифти кронес… Ну и ну… А впереди прямо море голов, такое плотное, что даже не видно брусчатки моста.

— Да, -

разочарованно протянула Диди.

— Сюда надо приходить рано утром, что бы толком хоть что-то разглядеть…

Нура подхватила тему:

— Здесь даже плюнуть некуда, одна радость — памятники каким-то мужикам по сторонам, а так бы и смотреть не на что было…

— Это не мужики, герлы, это святые из чешской истории, -

блеснул знанием Слави. Алекс конечно не остался в стороне от диалога:

— А это что за тюряга на замке?..

Справа от них на постаменте возвышалась многофигурная композиция из камня с крестом и какими-то скульптурами, а в самом постаменте за дверкой из решетки запертой на новенький синий замок, виднелись фейсы каких-то бедолаг и мусор… бедолаги были из камня, мусор современный.

— Наверное за курение травы, -

предположила Диди, запечалилась и погладила плечо Слави.

— Это твое будущее в этой стране, гризли… Но не беспокойся — я организую в твою защиту ряд демонстрации и поход протеста.

— Большое спасибо, -

буркнул обрадованной блестящей перспективой Слави и пояснил.

— Это бедолаги попавшие в плен к мусульманам.

— А, заложники, -

развеселилась Нура и потрогала замок.

— Замок новый, значит периодически решетку открывают?

— Для прогулок, -

расхохотался Алекс и все подхватили. Привлекающая внимание туристов группа, отставшая от моды лет так на тридцать, двинулась дальше, раздвигая людское месиво мужскими плечами и женскими ладошками. Внизу блеснула речушка или канал наподобие голландского, справа открылось широкое пространство с какой-то зеленью в перспективе, красиво обрамленное по сторонам старыми и отреставрированными домами. Вниз вела лестница, то и дело раздваивающаяся и вновь соединяющаяся, справа и чуть впереди над широкими дверями одного из домов, зеленела на белом вывеска — ПОЛИЦИЯ, посередине же широкого пространства стояли скамейки и были воткнуты молодые деревья. Слави указал рукою:

— Там Кампа!

Кампа встретила Слави и его друзей пьяными панками, грязными бомжами и туристами в белом. Включая носки… Под большими деревьями, каштанами и грушами, не было видно ни одного волосатого, фейса.

— А где же твои хиппи? -

удивилась Диди.

— Наверное они вымерли, -

хмыкнул Алекс, все еще надеющейся на благоприятный исход для своего капитала.

Черт, во что Кампа превратилась, ни чего не понимаю, где же гитарные переборы и ритмы, где же стук бонгов и шелест-рев диджиридо, яркие одежды, гроздья бус на шеях герлушек юного возраста, хитро-ласковые фейсы обкуренных хипов, где же черт побери, хороводы из разноплеменных фриков, где круги с передаванием джойнтов в качестве трубки мира, где же все это, а?! Видимо не даром при спуске с моста полисы оборудовали себе логово, видимо не даром исчезли хипы, может быть не вымерли, может быть ушли в подполье, в андеграунд?.. Бормоча себе в бороду все это, Слави насупившись и усевшись на траве, скручивал джойнт. Мы вернем этому скверику былую славу, мы пришли за вашими дочками и сыночками, мы сыграем еще на волшебной флейте Крысолова, гнусные принты наших клевых хипов…