Рапсодия в тумане (ЛП) - МайГрид Нален

— Сиди тут и не выпендривайся, Ниррай, — говорит, когда я уже сухой и крепко-накрепко спеленатый, и наклоняется, трусы с полотенцем мокрые с пола подхватывая.

— И чего ты этим доказать хотел? — спрашиваю, поняв, что челюсть меня вновь слушаться начала.

— Ничего. Ты меня взбесил, я тебя проветрил.

Киваю. Хорошо. Хочешь так — о’кей , больше я и слова лишнего не скажу.

Глава 8. Конфетка с виски

Аман

Царская недовольная морда спит рядом. Во сне он, естественно, не возмущается, сопит тихонечко под боком.

А я ведь реально хотел его убить. Не по-вампирски, а чисто по-человечески. Я же скидывал его в океан, чтобы просто больше не слышать его скучающий тон. Я даже не подозревал, что меня может кто-нибудь так выводить из себя.

Но я одумался. Уж не знаю, хорошо это или нет. Если быть честным с собой, то когда он потом жался ко мне, ища тепла, мне это понравилось. Хотя кайфовать из-за того, что ты сильнее, из-за того, что поставил кого-то на место, такое себе…

После произошедшего он выпил всего лишь три глотка горячего чая с медом и молоком и отрубился, а я… Зачем я вообще притащил его в свою спальню, сам не понимаю. Ладно, притащил и притащил, но можно было потом его перенести или самому уйти, но нет, рядом лег. Нелогичные поступки какие-то. То убить хочу, а то из поля зрения не выпускать.

Ниррай просыпается, резко распахивая глаза. А я так за несколько часов и не встал с кровати, просто лежал и смотрел на него, после пробуждения.

Он не шевелится и молчит. Обиделся? Какие Царевичи нежные пошли.

Закатываю глаза и поднимаюсь. Подойдя к встроенному шкафу, открываю и достаю одежду, а облачившись, иду выпутывать из кокона Ниррая.  Можем и помолчать, так больше шансов, что снова не захочу его прибить. Тело его нагое не разглядываю: во-первых, видел уже, а во-вторых, не хочу давать ему повод к дурным мыслям. Хрен я еще раз что-то подобное, что ночью было, повторю.

Оказавшись свободным от одеяльного плена, Ниррай садится на кровати, и я натягиваю на него футболку, и снова на кровать роняю, чтобы шорты напялить, а потом на плечо парня закидываю и на кухню тащу.

Я кровь его вчера пил, да плюс прогулка на свежем воздухе, так что его нужно покормить, а потом пусть что хочет делает.

Зайдя на кухню, сажаю его прямо на столешницу и в холодильник лезу, раздумывая, что на завтрак приготовить. Взгляд его на себе ощущаю. Но он сидит, по-прежнему молчит. Вот и что за тараканы в его голове ебутся?!

Пока он такой тихий, быстро делаю тосты и на стол накрываю.

— Ты, как наиграешься, скажи — пойду, за сигаретами схожу.

— Пиздуй, — кидаю ему я и ставлю чайник. А мои-то где?..

Ниррай спрыгивает со столешницы и уходит, слышу, как одежду с себя стаскивает. Ебать какой… Даже комментировать не буду.

Пока его нет, нахожу свои сигареты в гостиной и, вернувшись на кухню, делаю чай, после чего сажусь на стул и закуриваю. Увы, подымить не успеваю — он возвращается, во всем своем, и, облокотившись на подоконник, тоже прикуривает. Не обращаю больше на него внимания и принимаюсь за завтрак.

Так и ем с полным ощущением одиночества, потому что Ниррай, как собеседник, не очень,  пахнет на всю кухню своим горьковатым запахом, да курит, тихо дым выдыхая. А когда и с моим завтраком, и с его сигаретой покончено, он, не меняя позы, говорит, как обычно, безэмоционально:

— Я передумал.

И? Надо в ноги падать и молить?

Разворачиваюсь на стуле, оглядываю его, сам не понимая зачем, не запомнить же хочу.

— Мне показалось, что ты особенный. Не такой, как все. Но только п оказалось.

— Ну, прости, Ц аревич , что не угодил, — я встаю и начинаю со стола убирать. Не хочет есть — его проблемы.

И самому так похуй становится. Это что, заразно? В нем сидит паразит, который жрет его чувства и эмоции, а я, испив его крови, заразился, даже несмотря на то, что меня никакие другие болячки не берут?

— Не страшно. Бывает. Внешность слишком часто обманывает.

Он замолкает, то ли просто задумавшись, то ли хуй его разберет. Без разницы. Хочет уйти, вон выход. На хуй  это туда — прямо по коридору и направо. Что вообще нужно этим людям, сами-то знают? А мне?..

Может, взять какую-нибудь пушку помощнее, ебануть весь дом, брата забрать и свалить нахрен подальше?

— Я знаю того чувака, в чей дом вы проникнуть пытаетесь, мой отец его спонсирует. Тот заказ, самый первый, тоже ж от отца был, он мне все уши прожужжал этой бредятиной. Я был в этом доме пару раз, правда, никаких крылатых психов там не видел. Если сильно надо, могу придумать повод еще разок в гости наведаться. В общем, если что, ты знаешь, где меня найти. Шкатулку можете оставить себе, мне на нее насрать.

И, отлипнув от подоконника, идет в сторону выхода. Не останавливаю, вообще ничего не говорю, кружку активно намываю, будто она в саже вымазалась. А услышав, как хлопнула дверь, откидываю несчастную посуду в сторону и, выключив воду, сажусь курить. Как избавиться-то от этого состояния?! Меня словно к земле тянет груз невидимый.

***

В кофейне сегодня три девушки за дальним столиком тихо хихикают и переговариваются о чем-то своем. Не вслушиваюсь в их разговоры и сразу подхожу к стойке, за которой Ирсан, в розовой налобной повязке с кроликами, уже приветливо улыбается.

— Доброе утро, Аман. Вам как обычно чай или снова раф?

— Апельсиновый раф и… Не знаю. Сделай что-нибудь, чтобы осень с души сбросить, — сажусь на барный стул и смотрю на плакат. Это входит в привычку. С мальчишкой мы уже виделись после той ночи, но не разговаривали, у него народ был, да и не то чтобы я этого хотел. Было бы желание, как говорится. А вот желания-то сегодня у меня вообще никакого нет, я даже не пойму, зачем вышел из дома. Так что я просто заберу напитки, зайду, узнаю как дела у Мура и домой, работать.

— Боль души чаем не убрать, а вот помочь серотонину работать можно. Для этого надо подтолкнуть триптофан. Интересный факт, но счастье — всего-то гормональные процессы нашего организма, и это знание прям сильно меняет оценку происходящего.

Мальчишка занимается чаем, добавляя в него молоко и инжир, а потом подает, еще и шоколадку передо мной положив. Темную… С финиками правда, но ассоциации все равно поскакали куда-то в район пентхауса.

— Бонус от заведения.

— Спасибо, Сладкий, — благодарю и начинаю пить чай, на что Ирсан кивает и принимается за раф.

Доделав кофе, мальчишка ставит передо мной не подписанный стаканчик и, легко улыбнувшись, поясняет:

— Это же не вам.

— Догадливый. Поверил, что с ним все в порядке?

— Возможно, вы держите его в подвале, ради перекуса.

— Как вариант. Видишь, как хорошо быть моим пленным? Любые капризы исполняю.

— Если это предложение, то я, пожалуй, откажусь.

— Не удивил.

— Кто же тогда будет людей радовать вкусным чаем и кофе? Боюсь, улица без меня опустеет, — Ирсан улыбается мне снова и, взяв тряпочку, протирает стойку со своей стороны.

— Не хочешь… — начинаю спрашивать, но сам же себя торможу. Глупость какая. И чего я прицепился к пацану?! Да и не надо ему это.

Я прикладываю браслет к терминалу, оплачивая напитки, и залпом выпиваю чай, убирая шоколадку в карман ветровки.

— Хорошего дня, Ирсан, — говорю, вставая со стула и прихватывая стаканчик с кофе.

— И вам, Аман. Надеюсь, ваш серотонин снова начнет работать нормально.

Я тоже надеюсь.

Быстро преодолев расстояние от кофейни до семнадцатого этажа, захожу в квартиру и вижу Мура, который, зачем-то перекинув ноги через верхнюю часть двери, висит вниз головой.

— Тебе нормально? — спрашиваю я, подпирая плечом стену. — Или решил стать летучей мышкой?

— Нет. Я думаю, — он подтягивается и, уцепившись руками за дверь, спрыгивает. — Иногда стоит посмотреть на ситуацию под другим углом.

— Ниррай сказал, что он может наведаться в тот дом,  потому как Лука спонсирует его отец , — сообщаю и впихиваю Муру стаканчик с кофе, и,  раз он по дому ходит босиком,  скидываю ботинки, в комнату проходя.