Лариса Васильева - Темные воды

Ознакомительный фрагмент

— И кого это он выбрал себе в спутники на тот свет?

— Кто эти двое, не знаем, судя по одежде — несерьезные какие-то люди. Братья. Мать за ними уже приезжала, забрала покойников, а девочку, внучку, бросила здесь. Странная какая-то женщина, суровая, нелюдимая. Пытались с нею поговорить, но она не стала нам отвечать, так и не знаем, зачем ее сыновья сюда приезжали, что им было нужно. Представляете, сказала своей внучке: «Лучше бы ты угорела»?! Такого мы еще не видели. Конечно, потерять двух сыновей, это любого выбьет из колеи… Девочка расстроена, и так весь день сидела в своей комнате, переживала, а тут и вовсе, сразу ушла к себе. Завтра с нею поговорим.

Они просидели в холле допоздна. Около двенадцати разошлись по комнатам и попытались заснуть. Этот человек, лежащий теперь в гробу, сумел испортить жизнь им всем. Сейчас Рено понимал, что его отец был редким подлецом.

Молодой Николай получил отличное образование, умел красиво говорить, что называется, язык у него был хорошо подвешен. Смазливая внешность, удивительно честные глаза при полном отсутствии совести позволяли легко добиваться расположения и мужчин, и женщин. Он умел лгать о своих чувствах без всякого смущения, произносил такие патетические монологи, что девушки просто не могли сдержать слез. В нем погиб великий актер.

Свой талант он использовал в первую очередь для того, чтобы выгодно жениться, причем дважды. Его жены были не просто обеспеченными, а очень богатыми по тем, советским, меркам. И, главное, родители девушек имели большие возможности. Первая жена, мать Рено, была дочерью секретаря горкома. И это он построил для нее дом, настоящий замок в этой долине. Простые люди не попадали в этот поселок, а если бы попали, то решили, что это какой-нибудь исторический памятник, замок грузинского князя, — жена у секретаря была наполовину грузинкой. В местечке этот дом так и называли: «Замок».

В этом райском дачном поселке все было предусмотрено для таких небожителей. Но и богатые плачут: мать Рено умерла молодой, и отец сразу женился на другой, тоже дочери «большого» человека. Эта женщина заменила мать Рено, мальчик любил ее, родную он совсем не помнил. Через год в семье появился еще один мальчик. Братья дружили, вместе играли, тем более что вокруг было мало детей. Они все время жили в этом доме, а отец приезжал на выходные.

Потом произошла смена власти. Дед Рено смог приватизировать этот дом и громадный участок вокруг. Все, кто жил здесь, поддерживали друг друга и старались не допустить чужаков в это местечко. Дед хотел переписать Замок на имя зятя, но не успел, к счастью.

С поддержкой сначала бывшего, а потом и нынешнего тестя, отец Рено стал ворочать большими деньгами. И много пить. Водка, власть и деньги — такая гремучая смесь могла испортить любого человека, а его и портить не надо было, просто тайное стало явным. Водка действовала на него по-особому: он оставался таким же деловым и хватким, его работа не страдала из-за пьянок, но окружавшим его людям, семье и подчиненным, становилось все хуже и хуже. Разговаривать с ними он стал только матом, невзирая на пол и возраст, женщин принуждал к близости, причем сначала это хоть как-то скрывалось — вызывал в свой кабинет, закрывался. Но со временем он все больше наглел, иногда просто предлагал окружающим выйти на минутку. Все понимали, что происходит за закрытой дверью. Выходили и не могли смотреть друг другу в глаза, а его ничто не смущало. Но платил он всегда хорошо, давал людям заработать в то время, когда вся страна сидела впроголодь, без зарплат, и потому все терпели. Он почувствовал полную безнаказанность.

Постепенно его поведение и дома стало таким же хамским. Теперь он не скрывал, что и на первой, и на второй женах женился только из-за положения их отцов. Он уже не пробирался, как раньше, тайком в комнату кухарки, она перестала его привлекать, теперь он вел молоденькую горничную в супружескую спальню, не обращая внимания на жену, даже не прося ее выйти. Девчонки менялись одна за другой. Жена никогда бы ему не простила и одного такого случая, но ей пришлось некоторое время терпеть: дети ходили в школу здесь, в поселке. Но как только наступили каникулы, она уехала с Антошкой, а Рено забрал к себе его родной дед, он не захотел отдавать внука ей. Так в 13 лет мальчик во второй раз потерял мать. Он очень тосковал по ней и по брату. Отец больше ими не интересовался, а Клавдия Сергеевна в течение многих лет приглашала Рено к себе на каникулы или отправляла Антошку к ним. Так братья общались и не забыли друг друга.

Рено сейчас было 28, а брату 25, и оба были не женаты. Старики воспользовались старыми связями, и каждый помог своему внуку встать на ноги. Теперь деда у Рено не стало, а бабушка была совсем старенькой. Они жили с ней вдвоем. 

15

Утром Клавдия послала сына за девушкой. Антон поднялся наверх, постучал тихонько. Она распахнула перед ним дверь и молча испуганно смотрела на него. Девушка была высокая, ростом почти с него, очень худенькая, тоненькая, в дешевеньких потертых джинсах и майке. Ее темные прямые волосы, длинные, ниже плеч, были распущенными, они подчеркивали белизну лица с нежным румянцем.

— Доброе утро, хорошо, что вы уже встали, Люба зовет завтракать.

— Спасибо.

Сашка бочком вышла в коридор, стараясь не коснуться этого парня.

После всего случившегося в этом доме девочка видеть не могла мужчин. Сейчас она их воспринимала как единое целое, всех сразу, без исключения, — просто мужской пол. Всю свою жизнь она видела от отца и дядьки только плохое, а события последних дней окончательно лишили ее всех иллюзий относительно мужчин.

Все разговоры одноклассниц в последнее время сводились к парням, ухаживаниям, любви. Любовь… Насмотрелась она и на любовь родителей друг к другу, и на отцовскую любовь к ней. Саша не могла отделаться от навязчивых воспоминаний о пережитом унижении. Перед глазами так и всплывали осоловелые глаза этого старика, Андреевича, когда он лапал ее. Девочку невольно передергивало от отвращения при этом воспоминании.

Следом за Антоном Сашка спускалась по лестнице и вдруг увидела: посреди холла на овальном белом ковре с нежно — розовыми и кремовыми цветами лежит громадный пес, положив тяжелую голову на вытянутые вперед лапы. Сашка приостановилась.

— Это Бонни, не бойся, — повернулся к ней Антон.

Пес услышал свое имя, поднял крупную морду, уши и щеки у него свисали тяжелыми складками, и застучал по полу хвостом. Потом он поднялся, подошел к Сашке и обнюхал ее.

— Он знакомится с тобой, — сказал Антон. — Свои, Бонни, свои.

Они пошли в столовую, и пес — следом. Сашка еле слышно поздоровалась и села за стол. Пес улегся сзади, видимо, решил понаблюдать за этой незнакомкой со странным чужим запахом. Все с любопытством поглядывали на девочку. Она ела молча, на расспросы отвечала односложно. Выдавила, что школу вот только закончила, что матери нет, похоронила две недели назад. При этих словах на глазах у нее показались слезы. Ее оставили в покое, позже только спросили, как скоро она планирует уехать и куда? На что та еле слышно ответила, что не знает, когда и куда ей ехать, что отец продал бабушкин дом, где она жила с матерью. Теперь ей негде жить. Бабушка Лидия сказала, что не пустит ее к себе.

— Отец, что же, жил отдельно, не с вами?

— Да.

— А куда вы ехали? К нему? В какой город? Чем он занимался?

Столько вопросов… Девочка не знала, что и отвечать. Не говорить же им, что папочка привез ее сюда на продажу, как овцу какую-нибудь…

Клавдии Сергеевне уже доложил начальник охраны, что это за гости были. Взрослые мужики прописаны были в общежитии, не имели своего угла… Как с девочкой обошлась бабка, они видели сами, но думали, что у нее есть мать или еще какие-нибудь родственники и ей есть куда возвращаться. Жила же она где-то до сих пор. То, что она оказалась бездомной, было неприятным сюрпризом для всех. Хотя девочка совершенно незнакома, к тому же неразговорчива до странности, выгонять ее было как-то неловко, но и взваливать на себя заботу о ней тоже никому не хотелось. Сашка поняла это.

После обеда хоронили хозяина дачи. Сашка не стала сопровождать покойника на кладбище, ее и не звали. Все прошло очень быстро, одна только Люба всплакнула над могилой, да и то о себе. Потом братья пошли прогуляться по поселку, поговорить. Пес побрел за ними следом. Женщины вернулись в дом, старушка устроилась у окна. Клавдия Сергеевна придвинула кресло поближе и они продолжили беседу. Сашке надоело сидеть одной в своей комнате, она спустилась в гостиную, взяла в руки какой-то валявшийся журнал, притаилась в уголке большого дивана. Но читать ей не хотелось. Она слушала.

— Удивительно, у Николая выросли такие порядочные сыновья, словно его гены вообще не участвовали в процессе.

— Нет, Клава, гены участвовали, они оба чем-то напоминают молодого Николая, такие же обаятельные, симпатичные. Хорошо, что он сам в воспитании не участвовал, это главное. Вовремя ты уехала от него. Что, Антон решил жениться? Нравится тебе его девушка?

Конец ознакомительного фрагмента