У нас на Севере - Николай Васильевич Угловский

— Верно, работал Шишкин неплохо, а тут сорвался. И неспроста, по-моему. Напарником у него Мишка Чирков, а Мишку я вдоль и поперек изучил, поэтому и говорю, что неспроста… Позавчера, значит, является Мишка на смену, спрашивает Володю: как, мол, машина в порядке? Тот говорит: садись и езжай, не в первый раз… И сам сразу же попер домой. Мишка сунулся — не заводится трактор. Туда, сюда — не может понять, в чем загвоздка. Поди, с час промучился, плюнул и айда в деревню за бригадиром. А время к полночи уже. Идет он мимо клуба, а там, известно, танцы, гармонь, девчата. Мишка и подумал: наверно, и Володя тут. Ну, нашел его, перекинулись они как следует, однако до драки не дошло, ребята не дали. А Володя, между прочим, с Ленкой Хватовой был, в этом-то вся и штука. Если бы не Ленка, он, может, и признался бы, а при ней не мог, стыдно стало… Ну, пока бригадира нашли, то да се — смены как не было. Бригадир глянул в мотор и аж затрясся: «Ах, сукин сын, я ему покажу!..» Оказывается, Володька перед тем, как сдать трактор, взял да и разрегулировал контакты магнето. А Мишка же недавно на тракторах, не догадался, в чем причина…

— Да, некрасивая история, — с сожалением сказал Бескуров. — От Шишкина я этого не ожидал.

— И я тоже. — Костя присел рядом, заговорил доверительно: — Бригадир хоть и разозлился страшно, однако в МТС не стал сообщать. Так, наедине трепку задал и точка. На том бы и дело кончилось, если бы не Ленка. Это ведь она в МТС сбегала и листок оттуда притащила.

— Лена? Но ты же говорил, что она дружит с Володей?

— Ну да, дружила, а теперь неизвестно, как у них выйдет. Володька ходит и глаз от земли не поднимает, она тоже в сторону глядит. Главное, что сейчас ему ни за что ДТ-54 не дадут, а он все лето о нем мечтал. Боюсь, совсем не свихнулся бы парень.

— Да, ему тяжело сейчас. Как, по-твоему, зачем он это сделал?

— Ладно, — тряхнул головой Костя, — скажу, как думаю. Ленка во всем виновата, из-за нее ребята поцапались, ей-богу. Ревность Володьку толкнула, больше ничего.

— Ну, это совсем уж плохо. Впрочем, — Бескуров улыбнулся собственным мыслям, — бывает и так, Костя. Хотя и глупо это, а бывает. Ладно, я позвоню в МТС, к прокурору Володю вызывать не стоит. И без того парень переживает.

— Вот за это спасибо, Антон Иванович, — обрадовался Костя. — Я с Володей потолкую, выясню, чем он дышит. Наказать можно и своими силами, ну, там приказ написать, выговор дать, что ли. Он же сам поехал в деревню, ни с чем не посчитался, это тоже надо учитывать. А потом, вы глядите, Антон Иванович, — Костя показал на стоявшую неподалеку жатку-самосброску, — это он ее ремонтировал, сегодня я на ней работать буду. Парень же на все руки, а ошибиться каждый может.

— Вот именно, — кивнул Бескуров. — Так ты думаешь, с Леной у него совсем разладилось? А может, и не было ничего? Иначе Лена не побежала бы в МТС жаловаться.

— Нет, все равно побежала бы, Антон Иванович, — решительно сказал Костя. — Такая уж она, черт ее знает. А тут, выходит, Володя и ее обманул, потому что при ней все дело было, а он все-таки не сознался.

— Пожалуй, ты прав. Ох, и некстати же этот нелепый случай! Не сегодня-завтра шефы с завода приедут, про Володю могут дознаться, а это уж совсем лишнее. И им будет неловко, и ему тоже — ихний ведь посланец, сам понимаешь. Ты вот что, Костя… хоть Володя и не в твоей организации, ты его из виду не упускай, а то когда там еще в МТС о нем вспомнят.

— Ладно, Антон Иванович, — серьезно сказал Костя. — Я и за Ленкой пригляжу. А вообще-то, по-моему, давно бы надо всех механизаторов в нашу организацию влить, больше бы порядка было. Работаем вместе, а подчинение разное. Мы бы не хуже МТС и техникой, и людьми распорядились.

— Наверняка не хуже, — подтвердил Бескуров. — Да силенок у нас пока маловато — такую ответственность на себя брать. Подожди, окрепнем немного, все у нас — и земля, и техника, и квалифицированные кадры — в одних руках будет. А тогда мы развернемся!

— И воспитанием механизаторов МТС слабо занимается, — продолжая свою мысль, пожаловался Костя.

— А боевой листок? — кивнул Бескуров на щит. — Это не воспитание?

— Один листок за все лето, подумаешь! Да и то, небось, Ленка писала.

— Ну, а мы-то с тобой на что? Вот и давай воспитывать таких, как Володя, на то мы и поставлены здесь комсомолом и партией.

— Володя — это еще полбеды, — сказал Костя, польщенный тем, что Бескуров поставил его в один ряд с собой и вроде бы похвалил. — У нас похуже типы есть. Да вы же знаете, один Петр Саватеев чего стоит…

— Знаю, — оживился Бескуров; он привстал, глянул на поле, по которому медленно, но безостановочно полз комбайн, снова сел на жернов и с улыбкой продолжал: — Позавчера я с этим Саватеевым, так сказать, вплотную познакомился. Действительно, тип… Захожу к нему во двор, время примерно обеденное. Поперек дверей — коромысло. Значит, думаю, жена и дочь его на работе, а где — это вопрос. В бригаде-то их во всяком случае нет. Прохожу мимо крыльца, гляжу — сарай распахнут, а в нем сам Саватеев навоз убирает, да так истово, будто на аккорд работенку взял. А костыль, между прочим, рядом валяется. Увидал меня, сейчас же вилы в сторону, костыль в руки, спрашивает:

— Здравия желаю, товарищ председатель. Чем обязан столь почетному посещению?

— Да вот, говорю, зашел проведать, как живешь, как здоровье. На здоровье, видать, жалоб нет, а про жизнь мы и сами кое-что знаем. Веди-ка, говорю, на сеновал, поглядим, сколько ты сена наготовил.

Саватеев спокойно отвечает:

— Пожалуйста, глядите, но имейте в виду — сено законное, мне правление разрешило косить за грабли и прочий инвентарь, который я колхозу отдал.

— Ты не кустарь-одиночка, чтобы своему колхозу грабли продавать, — говорю ему. — Самовольно косить тебе разрешал прежний председатель, а не правление. Придется исправить ошибку. Сено мы оприходуем, а ты получишь от него десятую часть. Конечно, если у твоей семьи имеются сенокосные трудодни, колхоз выдаст сено и на них.

— Какие могут быть трудодни у инвалида? — кричит Саватеев и трясет костылем чуть не перед самым моим носом.

Я прошу показать медицинскую