Том 1. Усомнившийся Макар - Андрей Платонович Платонов
«Тиха дорога, неизвестна…» (с. 465)
«Воронежская коммуна», 1921,14 января, № 9, с. 3.
При подготовке в публикации стихотворения в «Голубой глубине» снято название «Звери», а также вычеркнуты две первые, явно неудачные в формально-техническом отношении строфы.
Отзвук федоровской идеи о разумной «регуляции природы»: «Но одолеем зверя вечного, / Когда с ним станем заодно».
Последний шаг (с. 465)
«Воронежская коммуна», 1921, 15 января, № 10, с. 1.
В первой публикации – посвящение «Памяти Карла Либкнехта». Либкнехт Карл (1871–1919), немецкий политический деятель, один из основателей (1918) КП Германии и организаторов «Союза Спартака». Убит (вместе с Р. Люксембург) контрреволюционерами.
Еще одна возможная аллюзия на учение Федорова – строчка «Работа – наш отец, мы не расстанемся с отцом», а также слова о «заработанном бессмертье». Характерна в этом отношении и замена слова «пропавшие» на «замолкшие» в строке «Замолкшие в могилах дети».
Судьба (с. 466)
«Воронежская коммуна», 1921, 13 февраля, № 32, с. 2.
«Мир рожден улыбкой человека…» (с. 466)
«Воронежская коммуна», 1921, 27 февр., № 43, с. 2.
Стихотворение значительно – втрое – сокращено перед публикацией в «Голубой глубине».
Характерно, что Платонов, взрослея как поэт, требовательно подходит к своим ранним текстам, стараясь исключать повторы, многословие, технически слабые места. В данном стихотворении четвертая строка первоначально была такой: «Всякий сонный, всякий мертвый встал». Платонов, видимо, посчитав, что к предыдущей («Смерть рука влюбленная рассекла») она мало что добавляет, нашел гораздо более органичное продолжение: «Вечный посох странник в руку взял».
Топот (с. 467)
«Трудовой клич», Воронеж, 1921, 10 марта, № 3, с. 3.
Одно из стихотворений, процитированных В. Брюсовым в его рецензии на «Голубую глубину» как свидетельство талантливости автора.
Действительно, это одно из самых гармоничных стихотворений Платонова. Свидетельством укрепляющегося мастерства поэта можно посчитать развитие единой мысли и образа, «рамоч-ность» композиции, осознанное варьирование строфами, вывод главного слова в отдельную строку, «настойчивые» (соответствующие исходному образу-переживанию) рифмовки 3–4 строк подряд.
Вселенной (с. 468)
«Воронежская коммуна», 1921, 1 мая, № 93, с. 4. Платонов смело начинает стихотворение прозаической (единственной в тексте) строкой: «Вселенная! Ты горишь от любви».
«Познаны нами тайны вселенной…» (с. 469)
«Воронежская коммуна», 1921, 29 июня, № 140, с. 1.
Образ солнца над «пламенным городом» может быть рассмотрен через призму приближающейся чевенгурской антиутопии. Тем более что в звучащей пока столь же радостно-утопично строчке «Каждый сегодня богом быть может» просвечивает, возможно, один из персонажей «Чевенгура» – по прозвищу «бог». Богом объявил себя и Тютень – герой раннего рассказа «Тютень, Витютень и Протегален» (1922).
К звездным товарищам (с. 469)
«Огни», Воронеж, 1921,11 июля, № 2, с. 2.
Обращают на себя внимание строчки «Мы проломим двери в голубом навесе / К пролетариям планетных стран». Ранний Платонов как минимум еще один раз – но уже в комическом аспекте – изобразил этот акт «проламывания небесной сферы» любопытным героем – Ериком из одноименного рассказа 1921 года.
Вечер мира (с. 470)
«Воронежская коммуна», 1921,18 дек., № 285, с. 3. «Сгорели пустые пространства…» (с. 471)
«Голубая глубина», с. 31.
О «победе» содержания над формой в большинстве стихотворений этого периода свидетельствует здесь «небрежная» рифмовка.
«Тих под пустынею звездною…» (с. 471)
«Голубая глубина», с. 39.
Первое четверостишие стало эпиграфом к рассказу «В звездной пустыне» (1921).
Концовка явно отсылает к евангельским сюжетам: «Братья мои на страдания / В гору идут на кресты».
«Далью серебряной в утро росистое…» (с. 472)
«Голубая глубина», с. 40.
«Я поэт разрушающих вечность времен…» (с. 472)
«Искра», Воронеж, 1921, 1 декабря, № 7, с. 1.
«Среди нив, певучих в спелости…» (с. 472)
«Воронежская коммуна», 1922, 26 марта, № 69, с. 2
«В эти дни земля горячее солнца…» (с. 473)
«Голубая глубина», с. 52.
Уже отмеченная выше федоровская тема воскрешения – в последней строфе.
«Небо вверху голубое…» (с. 473)
«Голубая глубина», с. 58.
Ночь (с. 474)
«Железный путь», 1919, № 7, февраль, с. 10. Платонов значительно дополнил журнальный вариант для публикации в «Голубой глубине».
Сказка (с. 474)
«Голубая глубина», с. 91.
«Человек – цветущее растение…» (с. 476)
«Воронежская коммуна», 1922, 26 марта, № 69, с. 2.
«В мире тихий ветхий вечер…» (с. 476)
«Воронежская коммуна», 1922, 26 марта, № 69, с. 2.
«Странник умер очарованный» – аллюзия на повесть Н. Лескова.
Лунный гул (с. 476)
«Зори», Воронеж, 1922, № 2, август-сентябрь, с. 20.
Стихи о человеческой сути (с. 477)
«Репейник», Воронеж, 1923, 1 апреля, № 8, с. 3.
Стихи явно преследуют юмористические цели, написаны намеренно неумело и сниженно, даже грубо. Многое объясняет подпись под первой публикацией: Иоганн Пупков. Платонов в нескольких текстах упоминает этого персонажа или подписывается таким псевдонимом – и в данном стихотворении «перевоплощается» в него.
Рассказ о Непачовке (с. 478)
«Наша газета», 1923,12 июля, № 73, с. 2.
Стилизация, похожая на «Стихи о человеческой сути». Подпись к публикации – крестьянин Баклажанников – заставляет вспомнить героя ранней прозы Платонова – Елпидифора Баклажанова.
Стихотворение изобилует диалектизмами и просторечиями, а в последней строке неожиданно появляется старославянская фраза.
Небесная авиация (с. 478)
«Железный путь», 1923, 26 июля, № 12, с. 1.
«Изобретатели!..» (с. 479)
«Железный путь», 1924, 15 февр., № 2–3, с. 1.
Неоконченное*
Счастливое время (с. 480)
«Октябрь», М., 1999, № 2, с. 140–141.
Вождю оппозиции (с. 481)
«Октябрь», М., 1999, № 2, с. 142.
Адресовано Л. Троцкому, содержит аллюзии на политические события 1924–1926 годов.
Про электричество (с. 482)
«Октябрь», М., 1999, № 2, с. 143–146.
С некоторыми изменениями отрывок из стихотворения вложен в уста Егора Кирпичникова из повести «Эфирный тракт». Написано как стилизация детской речи.
Стихи на случай*
<Марии>, «Баю-баю, Машенька…», «Солнце-розовый ребенок…» (с. 488–489)
«Октябрь», М., 1999, № 2, с. 146–147.
«Жизнь – далекая дорога…» (с. 489)
«Голубая глубина», эпиграф к книге.
Четверостишие занимает особое место в книге «Голубая глубина», а потому рифмовка дорога – голубого, рассчитанная на «архаичное» произнесение, обращает на себя внимание.
«Наступает новый годик…» (с. 489)
Сочинения, с. 441. Посвящение: Тотику-сыну.
Тотик – сын писателя, Платон Андреевич Платонов (1922–1943).
«Буквы черною печалью…» (с. 490)
Сочинения, с. 442.
Стихотворение вполне можно воспринять как расставание с поэтической мечтой: все, что связано с лирическим героем, переведено в прошедшее время – в том числе и те символы, «ориентиры», которые в юношеской лирике всегда оказывались «впереди»: невеста, звезда, неизвестная дорога.
Выходные данные
Откройте для себя мир чтения на siteknig.com - месте, где каждая книга оживает прямо в браузере. Здесь вас уже ждёт произведение Том 1. Усомнившийся Макар - Андрей Платонович Платонов, относящееся к жанру Советская классическая проза. Никаких регистраций, никаких преград - только вы и история, доступная в полном формате. Наш литературный портал создан для тех, кто любит комфорт: хотите читать с телефона - пожалуйста; предпочитаете ноутбук - идеально! Все книги открываются моментально и представлены полностью, без сокращений и скрытых страниц. Каталог жанров поможет вам быстро найти что-то по настроению: увлекательный роман, динамичное фэнтези, глубокую классику или лёгкое чтение перед сном. Мы ежедневно расширяем библиотеку, добавляя новые произведения, чтобы вам всегда было что открыть "на потом". Сегодня на siteknig.com доступно более 200000 книг - и каждая готова стать вашей новой любимой. Просто выбирайте, открывайте и наслаждайтесь чтением там, где вам удобно.
