Алексей Слаповский - Хроника № 13 (сборник)

Ознакомительный фрагмент

– «Безмолвие».

– Я помню. Роскошная идея. Все вдруг онемели и оглохли.

– Нет. Это будет искусственно, это Стивен Кинг. При всем к нему уважении – нет, не так. Просто – семья глухонемых. Переезжают в небольшой город – отец получил выгодную работу. До этого у них был свой круг общения – такие же люди. Ну и вообще, адаптировались уже давно, все к ним привыкли. А теперь все иначе. Дл местных жителей они – как инопланетяне. Их не понимают. Кто-то смеется, кто-то сочувствует. Новые отношения. Любовь дочери к местному красавцу. Ну, и так далее.

– Гениально! Метафора: никто друг друга не слышит и не понимает! «Страна глухих»!

– Это было.

– Да, точно. Тогда «Страна немых».

– Нет. «Безмолвие». И дело не в том, что никто не видит и не слышит. Нечего сказать, вот в чем дело. А то, что говорится, можно спокойно пропустить. Выключить звук.

– Немое кино, отлично!

– Да, там все будет через героев, а они же не слышат. Поэтому немое.

– Класс! Но про что все-таки? Помнишь, Звияжский нас долбил этим вопросом: «Про что?».

– Все кино – про любовь. Если не про любовь – не кино.

– Изрекаешь, как Мелкиян. Но Мелкиян не так говорил, он говорил: все кино – про свободу.

– Любовь – высшая форма свободы.

– Согласна! – кивает Лена, выпивает и тут же возражает себе и Саше. – Не согласна! Какая же в любви свобода? Это, наоборот, страшная зависимость! Уж я-то знаю, поверь!

– Свобода от себя, – уточняет Саша.

Лена морщит лоб.

– Еще не поняла, но догадываюсь. Запомню, а думать об этом буду завтра. Любовь, да, ты прав. Помнишь, как я тебя любила?

– Ты всех любила.

– А тебя больше всех. Не веришь?

– Верю.

63

Саша едет в троллейбусе. Четверо подростков на задней площадке гогочут, переполненные бессмысленной энергией, пихают друг друга, задираются, орут матом.

Саша достает из кармана куски ваты, запихивает в уши.

Звуки исчезают.

Впереди сидит симпатичная девушка. Читает.

Саша достает телефон, пишет что-то, потом встает, идет к девушке, садится напротив и показывает ей телефон.

Там надпись:

«Извините, я немой, но очень хочется пообщаться».

Девушка смотрит подозрительно.

Саша добавляет:

«Это не шутка».

Девушка берет его телефон, пишет:

«Как вас зовут?»

«Паша», – пишет Саша.

«Очень приятно, Аня», – пишет девушка.

«Мне тоже, – пишет Саша. – Может, сходим куда-нибудь?»

«Уже поздно».

«Тогда завтра?»

«Надо подумать».

«Думайте. Даю 0,5 минуты)))»

«Я уже приехала. До свидания».

Троллейбус останавливается, девушка отдает телефон и выходит.

Саша вскакивает, идет к дверям, но не успевает – они закрылись.

64

Саша открывает дверь комнаты, крадется. Раздевается. Чуть не упал, запрыгал на одной ноге. Варя открывает глаза.

Он садится на край постели.

– Почему не спрашиваешь, где я был?

– Где ты был?

– Не скажу.

– Ладно.

– Ее зовут Аня.

– Красивое имя. Ложись спать.

– Что? Я тебя не слышу. А ты меня слышишь?

– Часто пить стал, Саша, тебе не кажется?

– Я тебя не слышу!

– Не кричи.

– Я тебя не слышу! И ты меня не слышишь! Потому, что мне нечего сказать! Понимаешь?

– Понимаю.

– Как ты можешь понимать, если ты не слышишь?

65

За столом ужинают Нина, Иннокентий, их дочь Настя, Ирина Павловна. Они переговариваются знаками.

Тетя Таня подает и ворчит, когда ее не видят:

– Вот нанялась сдуру к глухомани! Сама немтыркой сделаешься с ними! Черт их знает, чего они там шушукаются? Может, про меня? Очень мне это приятно!

66

Саша сидит перед ноутбуком. В нем лицо Лики.

– Не пойдет, Саша, – говорит она. – И ты сам это знаешь. Зачем тратить время?

67

За столом ужинают Нина, Иннокентий, их дочь Настя, Ирина Павловна. Тетя Таня подает и сокрушается:

– Ниночка, совсем не ешь ничего! Что с тобой?

– Влюбилась! – хихикает Настя.

– Да, – говорит Нина. – Иннокентий, ты слышишь?

– Конечно. Это хорошо.

– Что?

– Всё хорошо.

– Я влюбилась.

– Бывает.

Настя смеется, Ирина Павловна склоняется над тарелкой. Тетя Таня приложила руки к груди.

– В чем дело? – не понимает Иннокентий.

До него, как всегда, доходит с опозданием. Он откладывает планшет. Спрашивает Ирину.

– Это такие шутки сегодня?

– Я влюбилась в мужчину старше тебя, беднее тебя, некрасивее тебя, – чеканит Нина. – Но он меня видит, а ты нет. Он меня видит! А я увидела его. И влюбилась.

– Мам, ты правда, что ли? – Настя становится серьезной. – Ты нас не пугай!

– Ты уже взрослая, Настя. Есть кто-то, кто тебе нравится больше других?

– Вообще-то да.

– Целуешься с ним?

– Нина Валентиновна! – Ирина Павловна поднимает голову: она не может не вмешаться, это серьезный воспитательный момент. – Нельзя спрашивать у детей такие вещи!

– Почему? – удивляется Настя. – Можно. Да, целовалась. Он умеет, ему пятнадцать уже. Он меня даже на секс разводил, но я дала себе слово: не раньше четырнадцати.

– Сколько интересного за один вечер! – произносит Иннокентий.

– Теперь скажи, Настя, – продолжает Нина, – кого ты терпеть не можешь из мальчиков?

– Веньку рыжего. Он наглый хам и у него из ушей воняет.

– Ты бы поцеловалась с ним?

– Даже за тыщу баксов – нет!

– Значит, ты понимаешь, что такое любовь? С одним можешь, с другим нет. Вот это со мной и произошло.

– Я не наглый хам и у меня из ушей не воняет, – Иннокентий пытается все перевести в шутку.

– Тем хуже. Мне было бы легче, если бы воняло. Короче, я устала жить так, как вам надо. Я хочу пожить так, как я хочу.

И тут не выдерживает тетя Таня.

– Да чего тебе еще не хватает, дурочка? – причитает она. – Такой дом, такой муж, такая дочка!

– Чего не хватает? Счастья!

Все застывают.

68

Саша смотрит в монитор.

Думает.

Пишет, бормоча:

– Иннокентий медленно встает, бросает на стол салфетку, медленно идет к лестнице, медленно поднимается.

69

В столовой Иннокентий встает из-за стола, бросает салфетку, идет к лестнице.

Но вдруг останавливается, поворачивается, говорит, обращаясь куда-то в сторону:

– Не может этого быть! Вот так взял и ушел?

В углу в кресле сидит Саша. Вопрос – к нему.

– Да, – говорит Саша. – Встал и ушел. Чтобы не наговорить лишнего.

– Никуда я не уйду, пока не выясню, что к чему! Ты бы ушел?

– Конечно.

– А я нет! Я другой! Я привык все проблемы решать на месте и сразу!

– Я знаю тебя лучше, чем ты сам.

– Неужели? А чем я занимаюсь? Ты меня банкиром сделал, а что тебе известно о банковской работе? Что такое агрегирование? Форфейтинг? Кастодиальные услуги?

– Это несложно узнать, – Саша открывает ноутбук.

– А без своей швейной машинки ничего не можешь? Ручками, ручками? Гуглить любой дурак умеет!

– Он вообще ничего не знает! – слышится голос из другого угла.

Все поворачиваются и видят Юрия.

– Юлий, что ты здесь делаешь? – удивлена Нина.

– Мы все в одном месте – в его голове, – отвечает Юлий, он же Юрий. – Но все страшно изуродованные и полуживые. И, кстати, Юлий, Юрий – мне эти имена не нравятся. Я буду Виктор.

– Ты будешь носить то имя, какое я тебе дал! – жестко реагирует Саша.

– Виктор я! И не отвлекайся от сути. Половину серии уже написал, а что ты о нас знаешь? Я – издатель! Ты в издательстве хоть раз был?

– Я пишу про личные отношения, работа не так уж важна.

– Да все важно! – возражает Юрий-Виктор. – Все в жизни важно! И про отношения ты тоже наврал!

– Согласна, – говорит Нина. – Допустим, я влюбилась в Юлия. Или Юрия. Или Виктора. Но с какой стати? Чем он меня пленил?

– И ты туда же? – огорчается Саша. – Ты женщина, должна знать, что любовь – чувство спонтанное и необъяснимое.

– С какой стати на ты, во-первых? Мы знакомы?

– Еще как! Я с тобой почти месяц живу.

– Еще и с ним? – поворачивается к жене Иннокентий.

– Размечтался! – презрительно говорит Нина, глянув на Сашу. – Ни с кем я не живу, Кеша, кроме тебя. И вы, господин сценарист, совершенно не разбираетесь в женщинах. На самом деле любая нормальная женщина знает, за что она любит мужчину.

– Конечно! – подтверждает Настя. – Я вот точно знаю, за что своего Димыча люблю. Хотя с родителями это обсуждать не буду. Это вы, типа того, хотите современную такую пацанку, что ли, изобразить? – спрашивает она Сашу. – Продвинутую такую девушку, которая про секс прямо запросто с мамой говорит? У нас в классе таких припадочных ни одной нет!

– Дочь моей знакомой – говорит! – защищается Саша. – Я тебя с нее списал!

– Вы меня с меня списывайте, а не с чьей-то дочери!

– И меня изобразили какой-то воблой! – вступает Ирина Павловна. – Фанерная гувернантка!

– Вы не фанерная, у вас есть чувства, вы втайне любите Иннокентия.

– Да уж догадалась, куда вы клоните! Не люблю я его, у меня дома муж замечательный!