Сергей Трищенко - ЯТ

В номере, после душа и ужина говорить не хотелось: чувствовалась накопившаяся за все дни, и особенно за сегодняшний, усталость: одно дело – ходить по торговым рядам, и второе – искать торговые ряды на противоположном конце города. Я лишь решил сказать Тому несколько слов – может, немного развеселить его, а может, немного поиздеваться:

– Том, похоже, ты толстеешь.

– Да? С чего бы?

– Мне кажется, от многих впечатлений в тебе добавляются новые листы…

– Да ну тебя! – отмахнулся Том.

И мы уснули.

Глава 24. Развлечения, вовлечения, привлечения

Ни одна ярмарка не обходится без развлечений. Не обошлась без них и наша Ярмарка.

Утром, когда мы проснулись, встрепенулись, сделали зарядку – стоя и вприсядку, приняли холодный душ, умылись, почистили зубы и приготовились вновь – каждый день вновь! – идти на Ярмарку как на привычную, приятную, интересную, но тем не менее обязательную и всё-таки работу.

Гид зашёл к нам прямо в номер – чего никогда не делал, обычно ожидая на улице – с загадочной улыбкой на лице. Впрочем, он скоро снял её и поставил на стол, как театральную маску. И мы снова увидели собственное лицо Гида с удовольствием – покрывающим его, словно капельками пота.

– Сегодня идём на аттракционы, – объявил он. – Хватит делать вид, что работаем, давайте делать вид, что отдыхаем.

– А как же поиски? – возмутился Том.

– Некоторые считают СЖ именно развлечения. Вернее, принимают за них, – вздохнул Гид.

– А почему аттракционы так называются? – спросил Том.

– Слово аттракцион произошло от слова «аттракт», – я решил взять на себя роль Гида; он попросил разрешения сходить в ванную комнату, помыть руки от скверны, которую только что, как рассказывал, помогал очищать:

– …очистить от скверны и вымыть тёплой водой с мылом, – доносился до нас его голос, глухо прорывающийся сквозь шум воды. – Скверну мы очищали большими тупыми ножами, и она чёрными ошмётками падала на землю. Потом намыливали… – рассказывал он, намыливая руки. – Но я торопился к вам и не успел вымыться как следует.

– Вы очищали скверну, или от скверны? – допытывался Том.

– Счищали скверну. Очищали от неё.

– А что?

Гид замялся в дверях ванной комнаты, потряхивая мокрыми руками:

– Они должны высохнуть сами, – пояснил он, – так нужно. Но я прервал ваш рассказ об аттракте. Продолжайте, пожалуйста, это интересно!

Я кивнул и продолжил:

– Всё дело в «аттракте». На необычность зрелища указывает само слово. Ещё с древнеримских времён им обозначали всё необычное. Кстати, в физике используется выражение «странный аттрактор» – то есть не подчиняющийся известным законам, а подчиняющийся лишь неизвестным. Можно также вспомнить аттрактанты – вещества-феромоны, привлекающие запахом. Слово произошло, скорее всего, от древнеримского выражения «ат, трак!», обозначающее крайнюю степень восхищения. Что-то вроде нашего «чтоб тебя!» или «ай да Пушкин, ай да сукин сын!».

– Айда, – согласился Том. – Ай-да!

И добавил ещё несколько междууметий – уместных замечаний для ума.

Сюда, куда нас повёл Гид сегодня, мы ещё не ходили, и потому шли с интересом: всегда приятно посмотреть новые места. Во всяком случае, мне.

В одном месте нашу дорогу пересекала демонстрация. Впереди всех, во главе колонны, выставив вперёд ивовые прутики, шли лозоходцы. За ними, подбоченясь, воздымая руки, закатывая глаза и принимая другие самоскульптурные изображения, шли позоходцы. Подпрыгивая, подскакивая и прицокивая, шли козоходцы. С огромными букетами в обеих руках шли розоходцы. Пошатываясь и абсолютно не держа строй, пересекая его под произвольными углами, шли дозоходцы. Шли с макетами ракет дюзоходцы, шли задом наперёд юзоходцы. Шли, стирая на ходу, тазоходцы. Шли, держа по нескольку хрустальных ваз и распространяя вокруг нежный хрустальный звон, вазоходцы. Шли плоские, словно стиснутые с боков, пазоходцы. Шли затаренные различным товаром, шикарно упакованные базоходцы, неся портреты почивших в бозе бозоходцев. Шли… газоходцы. Юркали, появляясь и исчезая в неожиданных местах, лазоходцы. Замыкали шествие канатоходцы, разматывая перед собой и сматывая позади себя канаты. некоторые, наиболее догадливые, сразу срастили канат в сплошное неразрывное кольцо – наподобие единой энергетической сети России и шли в нём, словно белки в колесе.

– Что за демонстрация? – спросили мы.

– Это демонстрация в поддержку опор, – пояснил Гид.

– Не опор, а устоев, – поправил один из демонстрантов, наблюдающий за порядком и потому идущий по краю тротуара с переносным телефоном-автоматом в руках. Не знаю, чего в нём было больше – от телефона, или от автомата. По бокам колонны шли несколько подобных надзирателей, чтобы она не разбежалась.

– Что же они такие неустойчивые, что их поддерживать надо? – удивился Том.

– Да вот… стояли-стояли, да не устояли.

– Плохо устанавливали, надо полагать?

– Нам говорили, что они будут стоять вечно, незыблемо… Легенды о прочных устоях передавали из уст в уста… Все люди в них верили…

– Верили-верили – изверились, – дополнил другой.

– И до сих пор зверитесь? – удивился Том.

– Теперь ещё хуже, – посетовал демонстранствующий.

– Звериться не надо, – посоветовал Том.

– Советовать все могут, – хмуро ответил демонстрант и поспешил за колонной.

– Так они что, упали? – спросил Том оставшегося второго демаонстранта, китайского вида.

– Рухнули, – печально произнёс демонстрант.

– И что, кого-нибудь придавили? – взволновался Том. – Насмерть?

– Нет, – пожал плечом демонстрант, – никого не придавило, все живы.

– Это хорошо, – сказал Том и поинтересовался: – А что они поддерживали, ваши устои?

– Да, в общем-то, ничего… – протянул отвечающий, – просто так стояли, сами по себе.

– Неправильно! – вмешался ещё один демонстрант. – Общество они держали, общество! А теперь оно рухнуло…

– Но люди-то остались? – недоумевал Том.

– Остались.

– А разве люди – не общество? Или у вас люди сами по себе, а общество – само по себе? По-моему, люди и есть общество. В крайнем случае, если люди живы, они построят другое общество, лучше прежнего.

– Так то ж ещё строить надо, – протянул демонстрант и удалился, помахивая флагом замыкающего.

Мы проводили его взглядами, и пошли дальше.

Шли мы не так, чтобы долго, не так, чтобы коротко, а в самый раз – средне: и устать не успели и размялись как следует. Всё же реальная ходьба намного полезящнее бега на месте, как мне думается: и полезнее и изящнее.

И пришли мы к чему-то, похожему на парк культуры и отдыха. Во всяком случае, аркообразные ворота (или ракообразные? Что-то я не припомню толком их внешний вид) создавали именно такое впечатление – впечатление парка культуры и отдыха имени… А может, и без имени. Без имени, без отчества, без фамилии.

У входа стояло небольшое зданьице с надписью «Комната смехохота».

– Для чего она здесь? – спросил Том служителя.

– Хохот собирать.

– Хм… а посмотреть можно?

– Не можно, а нужно!

– Любопытная замена, – заметил Том.

Но мы вошли.

И мы посмотрели.

Оказалось, сам процесс осуществлялся вполне заметно: от каждого хохочущего летели в разные стороны (хотя и сторон-то всего…) белые хлопья. Хохот налипал на стены, и потом его приходилось счищать оттуда деревянными лопаточками – между прочим, из розового дерева, – чтобы не повредить ни стены-зеркала, ни сам хохот. Этим-то и занимался служитель в то время, как мы подошли.

– И что вы с ним делаете? – спросили мы.

– Собираем и отправляем на фабрику.

– А там? – хором спросили мы.

– Используют в качестве клея. Хохот очень прилипчив… сами по себе должны знать. Правда, его предварительно обрабатывают: сортируют, отбраковывают, промывают специальными составами, смешивают с различными добавками, в том числе ароматизирующими…

– Её смех пах жасмином… – пробормотал я, кого-то процитировав. Кого? Не помню. Возможно, себя.

По солнечной светлой аллаейке – по ней хотелось идти, приплясывая – мы прошли мимо аттракциона «Зигзаги удачи», чёрно-бело полосатое строение которого напоминало стадо зебр, несущееся галопом по саванне, и почти сразу наттолкнулись на афишу, оповещавшую, что скоро – очень скоро! – здесь – на этом самом месте! – состоится увлекательнейшая игра «Кто кого на понт возьмёт». Истоки игры, несомненно, уходили в глубь очень древних веков, да и само слово меня интересовало давно: что же оно означает? И вот предоставлялась возможность увидеть всё собственными глазами.

– Скажите, пожалуйста, – обратился я к администратору, – нельзя ли посмотреть, что такое понт?

– Заперты в сейфах, – коротко ответил он. Видимо, не я первый обращался к нему с таким вопросом и с подобной просьбой.

– А с правилами игры ознакомиться можно?

– Собственно, никаких особенных правил нет. Просто двое становятся друг напротив друга… вот и всё.