Знак свыше. Иронические рассказы - Владимир Слуцкий

– Но жена хоть вас поддерживает?

– Какое там. Она-то мне мозг и выносит. Мол, у всех мужья как мужья, а я, мол, в свои сорок два года до сих пор на десятых ролях, зарабатываю мало, за порядком не слежу, вещи разбрасываю. Да мне, если честно, особо разбрасывать нечего – вещей почти нет.

– Да, безрадостная картина…

– Вообще-то она женщина хорошая, но как начнёт меня жизни учить, то хоть в петлю лезь. И то я делаю не так, и это не так, и сыном вдобавок ко всему не занимаюсь. А как я им должен заниматься? Когда я с работы возвращаюсь, его уже и след простыл. То он на площадке в футбол гоняет, то с приятелями за гаражами сидит. Одному богу известно, что они там делают. А бывает, и дерутся, с фингалом под глазом приходит. Не учится совсем, двойки сплошные.

– Но вы с ним разговаривать пробовали?

– Пробовал, и не раз. Только он меня спрашивает, типа учиться ему зачем? Чтобы потом жить вот такой беспросветной жизнью? А мне и ответить нечего…

– Жалко мне вас, Вова. Прямо помочь хочется!

– Да не заморачивайтесь, как тут поможешь?

– Есть способ. Видите мой зонт? Так вот, он в некотором роде волшебный. Стоит мне его открыть, а вам – произнести желания, как они обязательно исполнятся. Есть ограничение: не более трёх на особь.

– Это вы что же, всем желания исполняете? – с горькой иронией спросил Вова.

– Мало кому. Люди в большинстве своём не знают, чего хотят. То есть думают, что знают, а на самом деле в полном неведении. Да и потом, зонт общие желания не выполняет. У него нельзя просить здоровья, любви, удачи. Только конкретные просьбы. Я так понимаю, что вы, Вова, хотите другую работу, другую жену…

– Нет, нет, нет! Всё не так! Ладно, открывайте свой зонтик. Я точно знаю, чего хочу. У меня и все желания приготовлены. Я, может, о таком чуде всю жизнь мечтал. Бред, конечно, сказка, ну а вдруг…

Феодосий Федулович, не торопясь, открыл зонт. Вова кивнул и начал:

– Перво-наперво хочу, чтобы запустили в производство умные сумки с навигатором. И чтобы все знали, что я его изобрёл.

– Принято!

– Во-вторых, чтобы жена начисто лишилась своей стервозности и стала мягкой и послушной.

– Есть!

– И наконец, сын. Хочу, чтобы он стал отличником и по музыке выучился.

– Выполнено, – сказал Феодосий Федулович, в последний раз закрывая зонт.

– И что, теперь у меня будет другая жизнь?

– Всё как вы задумали. Идите домой и не сомневайтесь.

* * *

С того памятного вечера прошёл год. Местные жители уже привыкли к тому, что по выходным в парке появляется мужчина средних лет, который быстрым шагом ходит по дорожкам, цепким взглядом всматривается в прохожих. Создавалось впечатление, что он кого-то разыскивает.

И вот однажды он увидел вдалеке прохожего, с которым, по всей видимости, и искал встречи.

– Фома Фролович! Феоктист Фёдорович! Феликс Ферапонтович! – кричал он на бегу.

Прохожий остановился, подождал кричащего мужчину и спокойно сказал:

– Меня зовут Феодосий Федулович.

– А меня Вова. Неужели не помните? Мы здесь случайно встретились примерно год назад…

– Да, что-то припоминаю… Вы, кажется, воспользовались услугами моего зонта. И что, какое-то желание не выполнено?

– Да нет, выполнены все до единого, но… Но стало ещё хуже. Присядем?

Мужчины сели на лавочку. По какому-то невероятному совпадению на ту самую, на которой и познакомились.

– Понимаете, – начал Вова, – после нашей встречи мой сумочный навигатор сразу запустили в производство. Все мной восхищались, прочили большие деньги и отличную карьеру. В продаже появились умные сумки, оснащённые моим навигатором. Но… но спросом почти не пользовались. Во-первых, дорогие, заразы, оказались. А во-вторых, даже навороченные навигаторы не смогли справиться с женской безалаберностью и показывали далеко не все предметы. Вынужден признать, руководство было право. Короче, навигаторы утилизировали, расходы списали, а меня перевели в дальний филиал с ещё меньшей зарплатой. Да и кличка ко мне приклеилась: Тулуза…

– О, как прекрасный город во Франции.

– Да, только кличка не в честь города, а расшифровывается как «тупой лузер».

– Прискорбно, конечно. Но жена, надеюсь, не скандалила по этому поводу?

– С женой тоже всё нездорово. Она сейчас вообще не скандалит, а во всём поддерживает меня. Если честно, это так раздражает. Я ей рассказываю, что мой проект провалился, а она мне говорит, что и без проектов люди могут жить счастливо. Я ей говорю, что мне зарплату урезали, а она мне говорит, что деньги не главное, главное в человеке душа… Бесит…

– Но с сыном, надеюсь, полный порядок?

– Какое там. Отличником стал. Из школы приходит и сразу за уроки. Потом ещё музыкальная школа. Бледный, измученный весь. Я ему говорю, сынок, отдохни или сходи на улицу с ребятами погуляй. А он мне говорит, не могу, мне ещё Третий концерт Глиера для фортепьяно с оркестром надо разучить.

– Сочувствую, но я ничего сделать…

– А мне много и не надо. Просто верните всё как было. Ведь раньше мне жена шага самостоятельно ступить не давала, сын на улице пропадал, здоровым мальчиком рос. А изобретение… да тьфу на него. Зато раньше коллектив был хороший, все меня ласково Вовчиком звали…

– Понимаю, но ничем помочь не могу. Иначе это будет нарушать условия эксперимента…

– Какого ещё эксперимента? – насторожился Вова.

– Мы проверяли, что произойдёт, если человеку доверить распоряжаться своей судьбой. Как видите, результаты неутешительные.

– Вы не имеете права подвергать меня опытам! – взвизгнул Вова.

– Зря вы горячитесь. Всё равно исправить ничего нельзя. И потом, если бы не эксперимент, вы всю жизнь чувствовали бы себя несчастным.

– Да как вы можете решать…

Но Феодосий Федулович дальше слушать Вову не стал и прямо на его глазах медленно растаял в воздухе.

Нет, ну это вообще как?!

Много ещё в нашей жизни такого, чему нет научного объяснения. Стал я тут свидетелем уникального случая. Играем мы вечером во дворе нашего огромного сталинского дома в пинг-понг. Играем на выбывание, поэтому я жду своей очереди. И вдруг вижу: по дорожке идёт Катя Ермилова, вся из себя красотка. Нарядная одежда, макияж, укладка… Это я потом узнал, что у неё в этот день был день рождения.

В этот момент из припаркованного «лексуса» появляется Мишка Елисеев, в прошлом тоже наш сосед. В руках у него шикарный букет, он подходит к Кате, целует её в щёчку и начинает ей что-то говорить. Не проходит и пяти минут их общения, как из подъезда вылетает