Партизанка, или Как достать начальство - Ярослава А.

Еще мгновение назад я плавилась под нежными и очень чуткими руками, а сейчас он с хмурым видом поправляет на мне помятую одежду и говорит:

– Так не делается. Ты достойна хотя бы элементарного уважения.

Вот заладил – «достойна». Я можно сказать только во вкус вошла, только поняла, что это такое дышать одним дыханием с любимым мужчиной, а он обломал на самом интересном месте.

Чмокает мой обиженно сморщенный нос и улыбается с явным чувством собственного превосходства.

– Поехали домой. У меня шампанское в холодильнике лежит.

Все это, конечно, жутко соблазнительно, но не стоит забывать, что Петерман живет не один.

– У Гены сегодня дежурство на ферме.

И правда, как это я забыла. Поскольку больше Ян не нуждается в водителе, Гена теперь правая рука самого Василича! Это вам не хухры-мухры! Он аж целый зав. МТФ. Вот и заведует теперь от заката до рассвета.

Пока ехали домой, Ян бросал на меня красноречиво-предвкушающие взгляды, от которых я внезапно оробела. В кабинете на волне адреналина не было смущения и неловкости.

Я стыдливо топталась на пороге дома, не решаясь войти, хотя бываю тут если не каждый день, то через день точно. Ян, заметив мои метания, осторожно обнял и прошептал:

– Страшно?

– Угу.

– Тогда давай я тебя к дедам провожу, просто посидим чая попьем, – тут же деликатно предложил он.

Чтобы завтра он в своем гениальном мозгу нашел еще несколько вещей, которых я непременно достойна? Ну уж нет. Я сегодня никуда не уйду, пока мы не опробуем хотя бы одну горизонтальную плоскость в этом доме.

В ответ притянула его лохматую голову к себе и крепко поцеловала, чем вызвала смех, будто он прочитал все мои мысли.

– Ты не возражаешь? – зачем-то спросил Ян и, нагнувшись, подхватил меня на руки.

Все, на что был способен мой ошалелый от поцелуя мозг, это дать приказ голове кивнуть и отправиться дальше в незапланированный отпуск.

Ян ногой толкнул дверь, перенес через порог и аккуратно поставил на ноги, чтобы несколькими быстрыми и четкими движениями избавить от теплого пальто. Потом посадил на стул у зеркала и принялся разувать. Осторожно расстегнул сначала один сапог, затем другой и чувственно провел ладонями по обнажившимся ступням. У меня от сего нехитрого действа участился пульс так, словно он не от обуви меня избавил, а от нижнего белья.

И не нужны были никакие слова, чтобы понять, как я желанна и дорога для этого конкретного мужчины. Мне все рассказали надежные и нежные руки, что неспешно скользнули по всей длине ног, смяли мягкий трикотаж юбки, прошептали губы, жадно приникшие к шее.

Сознание уже помахало ручкой и собралось сбежать, как обернулось и даже встрепенулось на жуткий грохот и отчаянное:

– Елки-палки! Мой коллекционный виски!

Ян тут же отстранился, одернул мою юбку и хмуро уставился на крайне расстроенного Гену. Тот с несчастным видом подобрал с пола кастрюлю, которую, видимо, мыл и, сунув в карман передника полотенце, хмуро уставился на нас.

– Ну что вам стоило еще месяц потерпеть? – и в ответ на наши недоуменные с Яном взгляды пояснил. – Поспорили мы с дедом Сеней на вас. И теперь я должен ему свой двадцатилетний вискарь.

Мы с Яном переглянулись и одновременно начали смеяться. Да так, что я закрыла лицо ладонями, вытирая выступившие слезы, а блондинчик и вовсе уселся на полу, продолжая сжимать одной рукой мои коленки.

– Ген, а ты чего не на работе? – отсмеявшись, хрипло выдавила я.

– Василич поменяться попросил. Ему завтра нужно в город смотаться по своим делам.

Ян весело посмотрел на меня и сделал один единственный вывод:

– Похоже, идея с чаем не была такой уж и плохой.

Ночью пошел снег. Я одиноко лежала в своей постельке под одеялом и гладила мирно сопевшую под боком Мурку. В голове теснилось множество мыслей, и все так или иначе были связаны с одним человеком, который все-таки проводил меня до дома и даже выпил с дедом Сеней рюмку тут же початого под ревностным взглядом Гены вискаря, а потом долго и нежно целовал меня у калитки, прощаясь до утра.

Как ни пыталась отогнать от себя мысли и уснуть, прекрасно понимая, что завтра снова рабочий день, ничего не выходило. И в конец уже отчаявшись заснуть, стала считать воображаемых овечек. На сто пятой, загорелся экран смартфона, оповещая, что пришло сообщение. Провела пальцем по экрану. Сообщение было от Яна.

«Не спишь?» – гласило оно.

«Нет», – мгновенно ответила я.

Похоже, не мне одной не спится сегодня. Оно и понятно – после такого облома фиг уснешь.

Снова загорелся экран.

«Ложись. Завтра трудный день».

Это я и без тебя знаю. Встреча с потенциальными инвесторами. Но вот они-то волновали меня сейчас в последнюю очередь.

Дисплей потух и снова ожил, чтобы заставить мое сердце биться в учащенном ритме. На нем высветилось всего одно слово:

«Люблю».

Я зависла на минуту, чтобы насладиться признанием, и быстро набрала:

«Я тоже».

Эпилог

Сегодня снова пошел снег, словно перенося на мгновение в тот самый день, когда Ян впервые признался мне в любви. При воспоминании о муже тоскливо сжалось сердце. Уже вот несколько дней, как он уехал в Германию проконтролировать закупку оборудования для нашего нового элеватора. Расширяемся потихоньку, на радость сельчанам. Ведь новый элеватор – это новые рабочие места. Теперь к нам даже из соседних деревень едут, чтобы заработать в сезон.

Я бы рада была поехать вместе с ним, но пришлось бы брать еще и детей. И тогда бы мы на пару занимались не делами, а бегали по всему экспоцентру, как пара обезумевших неандертальцев, в поисках этих сорванцов.

Да-да, вы не ослышались. Я теперь мама двух маленьких блондинистых вождей краснокожих. И если внешностью мальчики пошли в Яна, то характерец обоим достался мой. Теперь не знаю, этим гордиться или плакать, потому что покоя от них нет ни днем, ни ночью.

Конечно, можно было бы попросить Лену с Андреем взять их к себе, но как-то совестно тревожить их, тем более, что подруга наконец-то беременна, и юрист носится с ней, как со стеклянной вазой. Его можно понять, после стольких попыток, наших и немецких врачей, метаний и переживаний это свершилось.

Мои родители сейчас и так все в заботах. Лина в прошлом году развелась и вместе с дочерью переехала к родителям. Если бы я знала, что так произойдет – ни за что не продала бы свою квартиру. Хотя нам с Яном в тот момент настолько были нужны деньги, что иного выхода из ситуации просто не было.

Это сейчас у нас образцово-показательное хозяйство, куча грамот, благодарностей губернатора, стабильная рентабельность, а еще несколько лет назад мы едва концы с концами сводили, чтобы элементарно выдать людям зарплату. Нас тогда банк чуть не обанкротил.

Страшно вспомнить, сколько