Дживс и Вустер (сборник) - Пэлем Грэнвилл Вудхауз

– И это говорит Берти Вустер?

– Ты уже задавал этот вопрос.

– И снова его задаю. В последний раз спрашиваю тебя, Берти, ты дашь мне две простыни и поможешь связать их в жгуты?

– Нет.

– Тогда я уйду, спрячусь где-нибудь и буду ждать первого пригородного поезда. Прощай, Берти. Ты разочаровал меня.

– А ты меня. Я думал, ты мужчина.

– И не ошибся. Только не хочу, чтобы Родерик Спод вышиб из этого мужчины мозги.

Он опять посмотрел на меня как издыхающий тритон и осторожно приоткрыл дверь. Выглянул в коридор и, убедившись, что Спода поблизости нет, выскользнул из комнаты и испарился. А я снова взялся за детективное чтение. Это был единственный доступный мне способ избавиться от невыносимых терзаний и душераздирающих предчувствий.

Немного погодя я почувствовал, что в комнате появился Дживс. Я не слышал, как он вошел, но ведь он почти всегда возникает незаметно. Он беззвучно перемещается из пункта А в пункт Б, как облако газа.

Глава 7

Не могу сказать, что Дживс самодовольно ухмылялся, однако его спокойное лицо явно выражало удовлетворение, и я вдруг вспомнил то, что отвратительная сцена с Гасси напрочь вышибла у меня из памяти, а именно: в последний раз я видел Дживса, когда он направлялся звонить по телефону секретарю клуба «Ганимед». Я в волнении вскочил с кресла. Если я правильно интерпретировал его выражение, ему было что сказать.

– Дживс, вы связались с вашим секретарем?

– Да, сэр. Я только что закончил беседу с ним.

– Перемыли косточки?

– Разговор был в высшей степени содержательный, сэр.

– Есть у Спода позорная тайна?

– Да, сэр.

Я радостно дрыгнул ногой, расправляя брючину.

– Какой же я балда – не верил тете Далии. Тетки всегда все знают. У них интуиция. Расскажите мне все, Дживс.

– Боюсь, это невозможно, сэр. Правила клуба, касающиеся распространения сведений, которые записаны в книге, чрезвычайно строги.

– Вы хотите сказать, что должны молчать?

– Да, сэр.

– В таком случае зачем было звонить?

– Мне запрещено разглашать подробности, сэр. Но я имею полное право сообщить вам, что возможность мистера Спода творить зло значительно уменьшится, если вы намекнете ему, сэр, что вам все известно о Юлейлии.

– О Юлейлии?

– Да, сэр, о Юлейлии.

– И он действительно присмиреет?

– Да, сэр.

Я задумался. Как-то это все не очень убедительно.

– Может быть, вы посвятите меня в тему поглубже?

– Увы, сэр. Если я исполню вашу просьбу, вполне возможно, что клуб не пожелает больше видеть меня своим членом.

– Я ни в коем случае не допущу ничего подобного. – Какая ужасная картина – взвод дворецких выстроился ровным каре, а внутри его члены клубного комитета срезают пуговицы с форменного пиджака Дживса. – Но вы уверены, что, если я насмешливо посмотрю Споду в глаза и произнесу эту абракадабру, он в самом деле испугается? Давайте поставим точки над i. Вообразим, что вы – Спод. Я подхожу к вам и говорю: «Спод, мне все известно о Юлейлии», – и вы сразу чувствуете желание провалиться сквозь землю?

– Да, сэр. Я убежден: джентльмен, занимающий в обществе такое положение, как мистер Спод, сделает все, чтобы это роковое имя не произносилось в его присутствии.

Я начал репетировать. Подошел вразвалочку к комоду, руки в карманах, и объявил: «Спод, мне все известно о Юлейлии». Повторил, на сей раз грозя пальцем. Потом сложил руки на груди, и все равно, как мне казалось, получалось не слишком внушительно.

Однако я напомнил себе, что Дживс всегда знает, что делает.

– Ну что ж, Дживс, раз вы так считаете, значит, так оно и есть. Пойду-ка я поскорей к Гасси и обрадую известием, что его жизнь вне опасности.

– Простите, сэр?

– Ах да, вы ведь ничего не знаете. Должен признаться вам, Дживс, что за то время, пока вас не было, опять произошло множество событий. Вы знали, что Спод давным-давно влюблен в мисс Бассет?

– Нет, сэр.

– И тем не менее это так. Счастье мисс Бассет для него превыше всего, а теперь вот она порвала с женихом по причинам, отнюдь не делающим ему чести, и Спод жаждет свернуть Гасси шею.

– В самом деле, сэр?

– Уж поверьте мне. Он недавно был здесь и объявил о своем намерении, а Гасси, который лежал в это время под кроватью, все слышал. Теперь он только и твердит, что надо спуститься на связанных простынях из окна и бежать в Калифорнию. И тогда разразится катастрофа. Надо, чтобы он непременно остался и добился примирения.

– Да, сэр.

– Если он уедет в Калифорнию, никакого примирения ему не добиться.

– Не добиться, сэр.

– Поэтому мне надо попытаться разыскать его. Хотя, как вы сами понимаете, я сомневаюсь, что в подобных обстоятельствах это будет легко. Наверно, он на крыше, размышляет, как бы ему незаметно улизнуть.

Мои опасения, увы, оправдались. Я обошел весь дом, и нигде ни следа. Конечно, Огастус Финк-Ноттл затаился в каком-то укромном уголке усадьбы Тотли-Тауэрс, и этот уголок надежно его укрыл. В конце концов я сдался и пошел к себе, и как вы думаете, кого я увидел, открыв дверь? Гасси Финк-Ноттла, разрази меня гром.

Он стоял возле кровати и связывал скрученные жгутом простыни.

Стоял он спиной к двери, а ковер был толстый, поэтому он не слышал, как я вошел, и лишь когда я крикнул «Эй!» – нужно сказать, очень сердито, потому что взбеленился, увидев, как безобразно разворошена моя постель, – он пошатнулся и обернул ко мне лицо, бледное до синевы.

– Уф, слава Богу! –