Шаги забвения - Светлана Рощина

– Ты хоть бы кетчуп со стола вытер! Неужели так трудно убрать за собой?

Не говоря ни слова, муж взял тряпочку, которая лежала на краю раковины, и послушно вытер со стола пятно от кетчупа, после чего бросил скомканную тряпку в раковину вместе с грязной посудой.

– А сполоснуть её за собой ты уже не в состоянии? – укоризненно сказала я.

В ответ муж снова ничего не сказал, но взял испачканную тряпочку и пошёл с ней в ванную комнату. И только я успела подумать о том, зачем нужно было идти в ванную, когда можно сполоснуть тряпку в раковине на кухне, как вдруг мой слух уловил звуки работающей стиральной машинки.

– Ты носки, что ли, запустил стирать? – спросила я у Андрея, заходя в ванную.

– Нет, тряпку, – ответил он.

– Какую тряпку? – переспросила я, глядя на пол, так как подумала, что муж снова что-то пролил, затем вытер и вместо того, чтобы промыть половую тряпку в ведре, решил лишний прогнать стиральную машинку.

Но половая тряпка лежала на своём месте.

– Ты же сама велела мне вымыть тряпку! Чем же ты теперь недовольна? – грубым голосом ответил Андрей.

– Так ты хочешь сказать, что ты запустил стиральную машинку, чтобы прополоскать маленькую тряпочку, которой протёр стол? – замирая от неожиданной догадки, произнесла я.

– Ты сама заставила меня это сделать! – продолжал возмущаться Андрей.

– Я не заставляла тебя запускать стиральную машинку, чтобы потратить кучу электроэнергии и воды, чтобы сполоснуть маленькую тряпочку! – продолжала я высказывать своё возмущение. – Неужели ты не мог это сделать под краном?

– Ты хочешь, чтобы я сам что-то стирал? – негодуя и повышая голос, ответил Андрей.

– Не стирал, а сполоснул, – уточнила я. – Думаю, сделать это ты был в состоянии.

– Вечно ты всем недовольна! – со злостью процедил Андрей. – Сначала заставляешь меня стирать тряпку, а затем ругаешься за то, что я это сделал!

– Да если бы ты её постирал, то я бы только «спасибо» сказала! Но ты её не постирал, ты запустил пустую стиральную машинку! А когда потом придёт огромный счёт за электричество и воду, оплачивать его придётся мне из своей зарплаты! А ты опять останешься в стороне!

– С тобой вообще невозможно жить! – словно склочная баба, ответил Андрей. – Как только муж тебя терпит! – говоря о себе в третьем лице, добавил он. – Да мне памятник поставить нужно!

– Ага, – согласилась я. – Посмертно!

Это была грубая шутка, но лучшей муж был не достоин. Но и сейчас, когда он уже несколько лет пребывает в объятиях смерти, я не собираюсь ставить ему никаких памятников. Никакой гранитной плиты, чтобы все знали, что этот человек не заслужил даже надгробия на своей могиле.

В июле 2002 года сотрудникам милиции повысили зарплату. И теперь вместо семидесяти долларов муж стал приносить сто сорок. И я подумала, что настало время сделать ремонт в нашей комнате.

Когда в 1994 году я в первый раз приехала к Андрею в гости, чтобы познакомиться с его родителями, то обратила внимание на то, что обои во многих местах засалились, да и вся обстановка в квартире явно требовала хорошего ремонта. Поэтому я вежливо поинтересовалась у будущего супруга:

– Андрюша, а когда вы в последний раз делали ремонт?

– Где-то перед армией, – не моргнув глазом, сказал он.

Если произвести в уме нехитрые подсчёты, то выходило, что семья Андрея делала ремонт пять лет назад, что явно не соответствовало действительности. Но я не стала спорить и ловить парня на слове, так как в тот период времени у меня на уме были более важные заботы. А когда мы поженились, и я переехала жить к мужу, то мои опасения стали оправдываться. С потолка сыпалась штукатурка, трубы в ванной были ржавыми, а паркет весь стёрся и страшно скрипел, что совсем не было похоже на результат пятилетнего ремонта. И тогда я снова обратилась к мужу с тем же вопросом, указывая на несоответствия в его ответах, и он признался, что его родители не делали в квартире ремонт с 1975 года, то есть с того времени, как въехали сюда. В общем, около двадцати лет. И эта новость очень неприятно поразила меня, особенно если учесть с какой энергией Андрей настаивал на ребёнке. Но растить малыша в полуразвалившейся хибаре мне совсем не улыбалось. Поэтому я несколько раз говорила родителям мужа, что не мешало бы сделать в их квартире ремонт, тем более что денег у них тогда было предостаточно. Но каждый раз меня ставили на место, повторяя, что я не имею права голоса в их доме.

А потом родилась Алёна, и в нашей жизни последовало такое безденежье, что не только о ремонте, но и о более насущных проблемах пришлось забыть. И вот настало долгожданное, хоть и небольшое повышение денежного довольствия сотрудников органов внутренних дел, и к тому же свекровь укатила на лето в деревню, и я подумала о том, что настал подходящий момент отремонтировать комнату, в которой мы жили.

Муж полностью согласился с этим, и мы купили подходящие обои и клей, но вот с потолком была проблема. Его просто необходимо было отремонтировать, но у меня для этого не было ни знаний, ни опыта, так же, как и у мужа. Поэтому я предложила нанять специалистов, которые в короткое время смогли бы привести потолок в нашей комнате в порядок.

– Олеся, как ты можешь такое предлагать! – сразу же начал кричать на меня муж. – У нас же нет денег для этого!

– Андрюша, не надо горячиться! – стала успокаивать я мужа. – Эта работа стоит не так дорого, как ты мог подумать. К тому же у нас всё равно нет выхода, потому что я понятия не имею, как это делается. Как и ты.

– Значит, мы должны научиться, – резюмировал муж. – Нечего приглашать чужих людей в дом и платить им за ту работу, которую мы с лёгкостью можем делать сами. Мы будем делать ремонт вместе. И вдвоём справимся.

И хотя я очень в этом сомневалась, муж не оставил мне выбора. И я стала ждать, когда Андрей найдёт время для того, чтобы начать ремонт.

Но дни шли, превращаясь в недели, и ничего не происходило. Муж каждый раз откладывал начало ремонта под любыми предлогами, и я поняла, что нужно брать инициативу в свои руки.

Я одна пошла на хозяйственный рынок и за несколько заходов купила всё, что нужно для покраски потолка. Затем я начала спрашивать на работе у своих коллег, как нужно ремонтировать