Личные дела - Диша Боуз

никому рассказывать. – После этих слов Парт заметно расслабился и поудобнее откинулся на стуле. Он явно не видел ту их фотографию, что она запостила. – Ладно, признаюсь: мне хотелось с тобой сегодня увидеться, – сказала она. – Не знаю, к кому еще обратиться.

– С чем? У тебя проблемы?

То, как Парт посмотрел на Сиару, заставило ее вспомнить Эвана Брофи – именно такой взгляд у него был, когда она случайно попадала в его поле зрения во время занятий. Казалось, ему хотелось, чтобы она не сидела в том же помещении, что он, отвлекая его.

– Да, недавно это стало проблемой. Я уснуть не могу, – пожаловалась она.

Парт почти сразу понял, о чем речь. Сиара взглянула на его выражение лица, и пазл сложился. Он посмотрел в сторону, снова качая головой. Наверное, Парт был в себе разочарован. Как опытный профессионал он должен был понимать, что это случится.

– Я знаю, что ты собираешься сказать, и я уже подумывала, чтобы обратиться к моему доктору. Так проще, – быстро добавила она.

– Если ты спрашиваешь меня о том, о чем я думаю, Сиара, то сэкономлю тебе время и сразу скажу, что не могу тебе помочь. Это идет вразрез со всеми моими принципами.

– А по-моему, ты не слишком стойко их придерживаешься. Где на твоем моральном компасе измены жене?

– Мы же вроде не собирались это обсуждать? Все, что произошло той ночью, – ошибка, совершенная по пьяни, и как ты уже сказала, это не повторится. Ничего такого и не было.

– Я не об этом. Я еще не решила, повторится это или нет.

Его глаза заблестели. Ей снова удалось его заинтересовать. Это было несложно.

– Не уверен, что нам стоит вот так встречаться, – сказал он.

– Конечно, нет, но разве это не часть веселья?

– Мне сейчас не слишком весело.

Сиара расхохоталась, и Парт в конце концов тоже улыбнулся.

– Ну, вообще, довольно забавно наблюдать, как ты ерзаешь на стуле. Если честно, тебе не о чем беспокоиться.

Она дотронулась до его колена и мягко его потрепала. Он расслабился еще больше.

– Ладно, ладно.

Теперь, зная, что Сиара пришла сюда не для того, чтобы его шантажировать, Парт был открыт к тому, чтобы ее выслушать. Все мужчины – одинаковые.

– Честно говоря, я уже не понимаю, что мне делать. – Сиара глубоко вздохнула, отчего ее нижняя губа задрожала. – По-моему, я с ума схожу.

На этот раз Парт придал лицу обеспокоенное выражение и наклонился к Сиаре:

– Скажи мне, что тебя беспокоит.

– Все это так сложно – быть хорошей матерью, хорошей женой, следить за домом и давать Джерри личное пространство и свободу, в которых он нуждается. У меня складывается ощущение, что я воспитываю детей в одиночестве.

– Современные матери очень на себя давят.

– Мишти так с тобой повезло. Как хорошо, когда рядом кто-то, кто тебя понимает.

– Мне так неприятно допускать мысль о том, что ты себя недооцениваешь. Ты – замечательная мать. Разве не все так считают?

– А еще кажется, что на меня слишком много всего навалилось. Я словно соревнуюсь сама с собой.

Она взглянула на его руки, снова любуясь ими. Ногти Парта были гладкими и выглядели ухоженными. Сиара потянулась к нему, соприкоснувшись с ним пальцами, но затем они снова друг от друга отпрянули.

– А ты не пробовала с кем-нибудь поговорить? С профессионалом?

– Я сейчас с ним говорю, разве нет?

– Я бы посоветовал тебе отнестись к этому серьезно. Подумай о продолжительной терапии. Я могу тебе кого-нибудь порекомендовать.

– Мы не можем видеться почаще? Может, я могла бы записаться к тебе на прием?

Терапевт прописал ей снотворное, но его уже было недостаточно. Она слишком запуталась. Ей нужны были лекарства посильнее и как можно быстрее. У нее не было времени на то, чтобы ей ставили диагноз перед тем, как выписывать новые таблетки. Не факт, что врач вообще перенаправил бы ее к психиатру.

– Это будет непрофессионально, потому что мы лично знакомы, а тебе надо иметь возможность говорить откровенно.

– Спасибо, Парт, благодарю тебя. Это такой хороший совет.

Он быстрым движением дотронулся до ее колена, а потом расчесал пальцами свои волосы. Казалось, словно он пытался перенести это прикосновение на собственное тело.

– Я хочу тебе помочь, Сиара.

– Тогда помоги мне прямо сейчас. Я же знаю, что ты на это способен. Вот бы найти что-нибудь, что помогло бы мне нормально засыпать. Все бы изменилось.

Она не врала.

– Сиара, я…

Впервые в жизни она заметила, какими длинными и густыми были его ресницы. Он был таким импозантным мужчиной. Если бы все было иначе и Мишти бы не существовало, то она пригласила бы его сегодня к себе в коттедж.

– Пожалуйста, Парт, не отказывай мне. Я бы не сидела тут и не изливала тебе душу, если бы не считала, что ты – единственный, кто может не помочь.

– Тебе нужна правильная помощь. Я могу связать тебя с…

Сиара покачала головой, ощущая боль отвержения, что было для нее редкостью. От этого она чуть не заплакала. Если она могла удерживать это ощущение чуть дольше, то у нее по щекам потекли бы слезы. Это бы помогло.

Парт замолчал, заметив, что у нее мокрые ресницы.

– Не знаю, сколько я еще выдержу, – произнесла Сиара дрожащим голосом. – Не знаю, могу ли я быть той мамой, в которой нуждаются мои дети, когда так себя ощущаю. Я словно неудачница.

Парт ни разу не взглянул на часы. Он забыл о клиенте, с которым должен был встретиться через двадцать минут.

– Хочу, чтобы ты мне пообещала, что примешь помощь, которую я хочу тебе дать. Все, что от тебя требуется, – сделать один звонок и договориться о встрече.

Сиара кивнула. Она выглядела, словно малыш, протянувший ладонь в ожидании, что туда положат конфету.

– А пока я могу тебе дать кое-что, что поможет тебе немного продержаться.

Глава тридцать первая

Двадцать шестое сентября

В саду Лорен разложила еду на одной из старых бабушкиных скатертей. Гарри опрокинул один из кувшинов с черносмородиновым компотом. Фрея почти ничего не ела. Шон засунул книгу в задний карман джинсов.

День был ясным, а погода идеально подходила для того, чтобы погулять по городу. Лорен начинала чувствовать себя виноватой, что заставила всех остаться дома, особенно после того, как Фрея и Гарри были в большем восторге от того, как Шон ходил колесом, чем от времени, проведенного с ней. У него ведь даже ничего не получалось. Он едва смог поднять ноги в воздух, прежде чем