Измена. Цена твоей лжи - Анна Олеговна Ковалева

гулять с Лизой. А другое — жить вместе и строить фундамент новой семьи.

Самым тяжелым был для меня вопрос доверия. И тут Лёше пришлось поднапрячься. Мы заново, шаг за шагом решали наши проблемы.

Учились жить бок о бок, не вспоминать прошлые обиды, не вываливать друг на друга наболевшее в пылу спора.

В конце концов, Лёша доказал, что я ему действительно нужна, раз не женился за десять лет. Хотя и мог бы. Доказал тем, что не ушел, когда я его гнала. Тем, что искренне привязался к Лизе. Тем, что спас меня от пьяного урода и был рядом после этого.

Так что я решила довериться и попробовать быть счастливой. Страданий мне уже хватило.

Думаю, мы оба извлекли важный урок из прошлого. Ценой которого были десять потерянных лет.

Десять лет — это очень много, и мы не хотели терять еще больше. Пришла пора открыть окно и выпустить тени былого, развеять обиды и печали по ветру.

Отдельным вопросом в наших отношениях стала память Сергея. Лёше пришлось принять тот факт, что я буду ухаживать и за его могилой, и за могилой Ирины Вадимовны, что буду чтить их память. Как пришлось принять и то, что в спальне Лизы, и в альбомах будут фотографии ее отца.

В первый год было очень тяжело. Лёша поехал на кладбище вместе со мной, а потом несколько дней ходил сам не свой.

Лишь гораздо позже к нему придет осознание того, что Сергей ему давно не соперник, а я хожу на кладбище чтобы просто помянуть хорошего человека, отца моей дочери. Который не заслужил того, чтобы его хладнокровно вычеркнули из памяти.

* * *

Шли недели, месяцы, наш быт устаканился. Я перестала воспринимать Лёшины подарки с подозрением. И спокойно отпускала его в командировки.

К друзьям своим он, к слову, больше не ездил. Хотя они приглашали. И дело не в том, что я не хотела ехать. Лёше самому это было не нужно.

Что же до остального, то… С отцом он так и не помирился. Оставил себе фамилию Громов. А вот с матерью наладил контакт. Звонил ей регулярно, отправлял подарки на праздники, навещал раз в месяц.

Я с ним не ездила. Зла на Любовь Сергеевну не держала, но и видеться лишний раз не хотела.

Неожиданно мы услышали о Сабине. Мне Ольга принесла новости на хвосте. В Самаре Смолова продержалась недолго. Оставила сына на родителей и вернулась в Москву. Стала содержанкой богатых мужиков, но в силу мерзкого характера долго ни с кем рядом не задерживалась.

В очередной раз ей сильно не повезло. Снова связалась с женатым олигархом. А разъярённая жена, застав мужа с Сабиной, столкнула ее с лестницы. Смолова выжила, но осталась почти полностью парализованной.

Злорадствовать я не стала. Зачем грех на душу брать? Просто переварила новость и постаралась выкинуть Сабину из головы.

Она и так достаточно испоганила нам жизнь…

Эпилог 2

Да, путь до дня регистрации брака занял у нас три года.

Долго? Может быть. Но я вообще замуж не собиралась, честно говоря. Ни за Громова, ни за кого-либо еще.

После смерти Сергея у меня развилась лютая фобия свадеб. Суеверие какое-то поселилось в сознании.

Да, я знаю, что на дворе двадцать первый век, и что для журналиста такое неприемлемо, но…

Когда обе твои намечающиеся свадьбы заканчиваются трагедией, поневоле начнешь верить и в рок, и в проклятия, и в черта лысого.

Вот и я дала себе зарок — не выходить замуж, чтобы снова не накликать беду. Поэтому и Лёше сразу поставила условие — никаких предложений руки и сердца. Никакого штампа в паспорте.

Только на таком условии я соглашалась начать с ним отношения. Или так, или вообще никак.

Громов согласился поначалу, и я расслабилась. Но спустя года полтора он начал делать активные поползновения и заговорил о свадьбе.

Решил, видимо, что я изменила решение. Пришлось остудить его пыл и сразу же припугнуть, чтобы не вздумал вливать мысли про нашу свадьбу в уши Лизе.

Это, пожалуй, единственная крупная ссора, которая произошла между нами. Вспылили сначала оба, разошлись по разным углам. Потом жарко помирились и закрыли вопрос со свадьбой.

Казалось, что навсегда.

Только вот два месяца назад я в шоке обнаружила две полоски на тесте. Хотя мы неизменно предохранялись.

Я знала, что Лёша хочет ребенка, но не была готова. Хотела сначала отдать Лизу в школу, потом получила долгожданную должность редактора.

В общем, не до детей как-то мне было. Но судьба, видимо, решила за нас.

Лёша был безумно счастлив, когда я ему рассказала. Подхватил меня на руки, начал кружить. Я даже начала опасаться как бы он не сошел с ума от радости.

— Люблю тебя! Люблю, Ритка! Как же я тебя люблю, Господи!

— И я тебя люблю, Лёш. Отпусти только, дурной!!!

Громов тут же меня поставил на землю, пытливо уставился в глаза. Ну да, я впервые за эти годы призналась ему в любви.

До этого осторожничала все, выжидала чего-то. А Лёша не спрашивал, ожидая когда решусь сама. Ну и дождался, наконец.

— Правда любишь? — спросил тихо. Судя по надрыву в голосе, ему важен был мой ответ.

— Правда люблю. — улыбнулась и прижалась к нему. Порадовалась вздоху облегчения, который он издал.

Да, мужчинам тоже важны эти простые слова. Если, конечно, мужчина действительно любит женщину, а не просто пользуется телом.

— А кто у нас будет, м? — положил ладонь на мой еще плоский живот и спросил с каким-то почти священным трепетом.

— Так рано еще, подожди месяца три хотя бы. — рассмеялась я. — Да и так важно ли это?

— Нет, конечно. Просто Лизка братика все просит.

— Пф… — фыркнула я, но тут же насторожилась. — Погоди, ты с чего с ней об этом говорить начал?

— Да она сама. У ее подружайки братик родился. Помнишь же? Причем уже второй. Вот и ей захотелось.

— Боже. Погоди. Ты же не специально меня…?

— Нет, конечно. Мы, кажется, проработали с тобой вопрос о доверии? — Лёша смотрел на меня так серьезно, что я устыдилась.

Действительно, смешно же думать, что он подменил мне таблетки или проколол презерватив.

— Думаю, Лиза и сестре будет рада. — заметила я, постаравшись замять неловкость.

— Не сомневаюсь. А братика мы можем и чуть позже ей заделать.

— Эй, — возмутилась, — ты же не думаешь, что я буду вечно беременной и в халате дома сидеть?

— Нет, конечно. — рассмеялся Лёшка. — Вот сделаем комплект для