Отель одиноких сердец - Хезер О’Нил

– Ты смотрела какой-нибудь фильм из тех, где нас снимают? – спросила Роза. – В каждом из них преследуют женщину. Она всюду кому-то подчинена, ведь так, правда?

– Не принимай это близко к сердцу, их не для того снимают, ты же сама знаешь. Это кино делают, чтобы одинокие люди могли немного развлечься, – ответила ей Мими.

– Девичье желание как красивая бабочка. А желание мужчины как сачок для нее. Его желание пленит ее и убивает. Он превращает ее в предмет, который булавкой прикалывают к пробковой доске. Тирания отношений в паре меня особо не привлекает. Меня больше интересует, что делает человек, вынужденный быть самим собой.

– Тебе хочется просто голой сидеть на стуле и заниматься онанизмом?

Они обе рассмеялись.

– Скоро ты, наконец, наденешь свой костюм? – поинтересовалась Мими.

На протяжении всего их разговора Роза оставалась совершенно голой. Одежды на ней не было никакой – только нитка искусственного жемчуга на шее, черные туфли на высоком каблуке да кустик курчавых волос на лобке.

33. Натюрморты убийств

Весь прошедший год Макмагон был навязчиво одержим мыслями о Розе. Он потерял из-за нее сон. Нервы расшатались настолько, что это становилось опасно. До встречи с Розой при близости с женщиной он всегда полностью собой владел. Теперь он чувствовал свою уязвимость, как будто женщина могла его чего-то лишить. У него возникало ощущение, что, если он станет ее о чем-то просить, она всегда будет ему отказывать. Тоска и опустошенность после полового акта терзали его, бередили ему душу. Он считал, что в этом виновата Роза.

Порой даже при мастурбации у него возникало странное чувство. После того как он кончал и фантазии его развеивались, ему всегда хотелось плакать. Из-за этого не хотелось испытывать никакого оргазма. Иногда он задумывался над тем, вызывают ли сексуальные отношения подобные ощущения у Розы. Как-никак, он был у нее первым мужчиной. Ведь каким-то образом это должно было запечатлеться в ее сознании. Должен же он играть значимую роль в ее эмоциональном состоянии. Если б знать, что она чувствует то же самое, полагал Макмагон, он вновь смог бы стать полноценным мужчиной.

Макмагон все ждал, что Роза вернется к нему просить денег, но она не возвращалась. Он даже подумал, что Роза умерла. Полицейские в участке были у него на содержании. Фотограф, снимавший места преступления, собрал для него снимки всех неопознанных молодых женщин, погибших в городе при подозрительных обстоятельствах с того времени, как Роза от него сбежала.

При взгляде на каждую фотографию какую-то долю секунды он был уверен, что это Роза.

Там была женщина, которой заткнули рот галстуком, чтобы она, конечно же, не могла выразить огорчение по поводу того, что ее убивают. Другую женщину привязали к кухонному стулу. Ее голова склонилась вперед, как будто она в этой позе уснула. Еще одной девушке надели на голову наволочку. Макмагону показалось, что если бы только он смог эту наволочку сорвать, то увидел бы Розу. Но девушка была полненькой. Слишком упитанной, чтобы это могла быть Роза. Одна молодая женщина лежала на постели с дырой от пули во лбу. Казалось, ей самой хочется в нее заглянуть. Какая-то девушка лежала на земле в парке. Ее покрывали бурые осенние листья. На ней были лишь сапоги и шляпка.

Одну девушку нашли около территории ярмарки. Должно быть, она там неплохо проводила время, потому что рядом с ней лежали палочка с сахарной ватой и набивная черная пантера с красным галстуком-бабочкой на шее. Наверное, девушка ее выиграла, бросая мячики в корзинки или кольца на горлышки бутылок. На ней были черные рейтузы. Эти черные рейтузы до боли напомнили Макмагону о Розе. Ему нравилось, когда она сидела в своих рейтузах на кровати, свесив ноги. Они напоминали ему девочку, но такую девочку, с которой он мог переспать.

Он так сильно любил Розу, что хотел, чтобы она умерла. Мужчина имеет право убить любимую женщину. Макмагон отложил фотографии в сторону и отправился на поиски Розы. Колечко дыма от его сигары зависло в темноте, как луна при затмении.

34. Истинное имя феи Динь-Динь

Пьеро остро чувствовал одиночество. Он смотрел на здание, во всех окнах которого по ночам горел свет. Каждое выглядело как светящаяся картина маслом, висящая на стене. В одном была видна девушка с большой толстой задницей, расчесывающая щеткой волосы. Она выглядела как на картине Рубенса. Другая девушка, худенькая, с зачесанными назад волосами, читала поваренную книгу. Она напоминала скульптуру Джакометти! Блондинка с рыжеватым оттенком волос, которая, сложив руки на внушительной груди, опустила большой палец ноги в ванну, могла бы стать шедевром Боттичелли.

У него не было ни желания, ни стремления, ни куража снова с кем бы то ни было заниматься любовью.

Пьеро подружился с другим билетером, который работал с ним в «Савое». Как-то поздно вечером они вместе возвращались домой после работы по улице Сент-Катрин. Пьеро тогда жил в гостинице для мужчин на улице Сент-Доминик, называвшейся «Конкистадор». Коллега-билетер жил с матерью на улице Сен-Кристоф.

Они шли мимо зала игровых автоматов, над входом в который светилось слово «Аркада», составленное из малюсеньких красных лампочек. К арке стеклянной входной двери вела дорожка, выложенная синими и зелеными плитками. Билетер схватил Пьеро за руку и потащил к входу в заведение.

– Давай я тебе сейчас покажу самый замечательный фильм, который был снят в истории человечества. Я покажу тебе потрясающее кино. То есть я хочу сказать, оно полностью изменит твое восприятие мира. Вот таким должен быть настоящий кинематограф!

– А кино, которое мы сегодня смотрели, разве тебе не понравилось?

– Оно не в моем вкусе. Терпеть не могу песни с плясками. И матросню ненавижу. Если б я жил не в Монреале, может быть, я по-другому относился бы к американским морякам. Но так случилось, что я живу здесь и потому всей душой их презираю. Ну, давай, пошли! Я же хочу повысить твой культурный уровень!

Он провел Пьеро в зал игральных автоматов. Там они прошли мимо установленных рядами цветастых устройств, которые назывались автоматами для игры в пинбол. Автоматы позванивали и посвистывали, шумели так, будто были заняты чем-то дельным. Эти звуки напомнили Пьеро о ясельной группе в приюте, о малышах, которые трясли своими погремушками и стучали ими по прутьям ограждений кроваток. Шумевшие младенцы выживали.