Москва – Питер - Ольга Станиславовна Назарова

если поторопятся, а если как обычно будут работать, ты же знаешь, бельгийцы не любят спешить и утруждаться, ну, тогда через месяц-полтора, – насмешливо кивнул Вадим. – Ты не передумал увольняться?

– Нет. В Москве у меня есть перспектива жить с тем, с кем мне хочется, так как мне хочется и работать над тем, что мне интересно, а тут дед всё равно в покое не оставит! Он сейчас занят Геночкой и построением научного капкана конкурентам, поэтому ему не до меня и Милы, но скоро он снова займётся загоном запасного коня в стойло. А мне чего-то кажется, что ты с его гонкой справишься лучше! Ему с этого момента придётся больше к тебе прислушиваться – наследник теперь у него остался один.

Если академик Вяземский и собирался возмутиться заявлением об увольнении Максима, которое легло ему на стол, то он никак этого не показал. Спросил только:

– Ты точно уверен в своём поступке? Ты понимаешь, что именно теряешь ради этой деревенской девицы?

– Постой, дай подумать… – Макс спокойно улыбнулся. – И что же я теряю? Наверное, мифическую часть твоего наследства? Так ты лучше живи подольше! Или очередную подобранную тобой невесту из научных кругов? Спасибо, но я как-нибудь сам разберусь со своей личной жизнью!

– Глупый и дерзкий мальчишка! – скривил губы Игорь Вадимович. – Когда ты разочаруешься в этой своей коровнице, может быть слишком поздно.

– Или я в ней никогда не разочаруюсь! – парировал Макс. – Дед, ты подпиши, пожалуйста, и я пойду! Мне ещё незаконченные проекты готовить на передачу.

Нет, если бы у академика остались хотя бы малейшие подозрения по поводу Вадима, он бы нипочём спокойно Макса не отпустил, но его любимец оказался абсолютно невиновен в утечке данных, а Геннадием начали заниматься представители правоохранительных структур, пожурившие академика, впрочем, довольно мягко, по поводу несвоевременного обращения. Сам Геннадий, не имевший пока ни малейшего представления о том, что к его особе подбираются катастрофические неприятности, был откомандирован подальше – в одну из лабораторий якобы для проверки абсолютно рядовых экспериментов.

Короче говоря, необходимости в присутствии Максима не было, а в том, что он скоро, совсем скоро вернётся сам, академик не сомневался!

– Можно вывезти девицу из деревни, но деревню из неё не вывести! – приговаривал он, загоняя подальше крамольные мысли о том, что к Миле эта фраза как-то малоприменима. – Ничего-ничего, наиграется, перебесится, получит от этой ветеринарши свой фунт лиха, и вернётся как миленький! Только присмиреет и поумнеет! – разглагольствовал он перед сыном и невесткой – родителями Макса.

Марина Леонидовна уже почти совсем была готова поспорить со свёкром, но по привычке благоговела перед его мнением, поэтому и не решилась. Наверное, это было к лучшему, потому что Игорь Вадимович так самоуспокоился по поводу Макса, что даже не разозлился на приглашение на свадьбу.

– Обойдёшься и без свадебного академика! – только и сказал он внуку, коротко хмыкнув.

Его сын и невестка поехали знакомиться с родителями невесты и вернулись в некотором шоке.

– Там такое… поместье, я бы сказал! – рассказывал Антон отцу. – Ферма-то ферма, но весьма цивильно и разумно сделанная, никаких вонючих коровников – всё стерильное, короче говоря, я, если честно, впечатлён. Заводик опять же…

Марина Леонидовна, изо всех сил изображавшая чопорную питерскую аристократку, оттаяла, когда выяснилось, что никто не анализирует её поведение, а все просто радуются за Милу и её Макса.

– Да, не такую я ему хотела невесту, но, по-моему, она ему действительно нравится… – осторожно признала Марина, возвращаясь в безукоризненно стильный, но почему-то вечно холодный дом свёкра. – Ладно, посмотрим, как у них дело пойдёт. В случае чего, мальчик всегда может ко мне вернуться, и я о нём позабочусь!

Вадим приехал за день до свадьбы. Причём не один, а с Ульяной, которая тут же затеяла репетицию свадебного макияжа.

– Мила, да погоди ты! Вот тут, в уголках глаз я ещё тени должна положить! – Ульяна решительно изловила невесту за плечи и чуть не силой вернула на стул. – Сидеть!

Команду тут же выполнила дисциплинированная Фокса, плюхнувшаяся на Ульянину обувь.

– Ой, смешная какая! – Ульяна покосилась на собаку. – Я больших собак жутко боюсь, если честно, а маленькие нравятся.

– Она сейчас оскорбится на «маленькую»! – серьёзно предупредила Ульяну Мила. – Вы сами-то как? Жениться собираетесь?

– Пока не знаю… Понимаешь, Вадим мне предложение сделал, я согласилась, но вот когда это будет возможно… Меня же в этом научном семействе воспринимают как таракана, а Вадим точно не сможет сделать как Макс – взять и уйти.

Сам Вадим примерно то же самое рассказывал брату.

– Не представляю, что будет с родителями, а уж деда точно кондратий хватит! Ты сам знаешь, я честолюбив… без дедовой поддержки мне сложно будет быстро достичь того уровня, который я хочу, – Вадиму хотелось хоть раз высказать всё как есть. Ну, он же не железный! Тоже поделиться хочется. – Скажешь, что я дурак?

– Нет, не дурак. Ты просто не оказывался перед выбором, только и всего, – Макс невесело улыбнулся. – Окажешься – решишь.

–Ты так просто об этом говоришь… – Вадиму было непривычно обсуждать что-то настолько откровенно. – Мы вообще с тобой, по-моему, с детства первый раз так разговариваем.

– Первый! – кивнул Макс. – А иногда это очень важно. Мне Серёга когда-то сказал… да ёлки, это ж только в прошлом году было, а кажется, что сто лет прошло! – Макс хмыкнул, – Так вот, он сказал, что, если тебе вдруг будет очень плохо, надо найти того, кому хуже и помочь ему.

Он покосился на чрезвычайно деловитую Мурьяну, куда-то тащившую огромное белое перо.

– Веришь, это изменило мою жизнь… Так что иногда очень полезно с братом поговорить.

– Ну, с Серёгой я пока по душам говорить не готов! – насмешливо помотал головой Вадим. – Но поверю тебе на слово.

Странное хлопанье и душераздирающий хрип, раздавшиеся совсем рядом, сорвали Вадима с места. Макс, уже привыкший к подобному звуковому сопровождению, даже не пошевелился.

– Чего это? А? – изумился Вадим, глядя на приоткрывающуюся раздвижную дверь, из-за которой и донёсся шум.

– Это? Гаврила в гости летит. Счас познакомлю.

– Ээээ, да я как-то не настаиваю… – открестился Вадим, – И вообще, кто такой этот Гав… ой, это оно?

Он уставился на огроменного белоснежного какаду, ловко спланировавшего на плечо Максима.

– Гаврила – это мой брат Вадим, Вадь – это Гаврила. Он к тебе ещё не привык, пугается.

-Карррык, бро? – участливо осведомился попугай, склонив голову на бок. Проанализировал дивное выражение на физиономии нового знакомого и сам себе ответил, – Каррррык!

Появление словно из воздуха трёх кошек, уставившихся на нового человека немигающим