#Издержки изоляции, или Лето 2020, которого не было - Ирина Борисовна Оганова

– Я пошутил! Мы что, духи?! С любым может случиться. За это никто залог не забирает.

– Смотрю, ты хорошо осведомлён по части съёмных квартир на ночь!

– Ты что, ревнуешь?

– Нет! Просто констатирую факт. Я собираться. Не хочу с ней сталкиваться.

– Стой! Куда ты помчалась? Сейчас вместе и выйдем. Только ключи ей отдадим.

Но Марию было не остановить – одна мысль, что посторонний человек увидит её в компании совсем молодого парня, ещё и нерусского, лишала возможности здраво оценить ситуацию. «В кафе или просто на улице, пусть даже за руку… Но здесь! Ещё и пятна красные на постельном белье! Стыд кромешный!»

– Всё! Я готова! – Она стояла в коридоре с крепко зажатой сумкой в руках, и Ильяс ничего в ней не почувствовал, кроме её желания поскорее покинуть квартиру, а значит, и его. На прощание в спешке она едва коснулась щекой его щеки.

– Может, передумаешь? Я сначала отвезу тебя, потом на вокзал?

– Нет! Прекрасно дойду пешком.

Маша выскочила, вызвала лифт, потом передумала и понеслась галопом вниз. Снег с тротуаров почти убрали, и она быстро зашагала по улице Марата и остановилась у Невского проспекта перевести дух – на душе было мерзко, словно на самом деле столкнулась с хозяйкой квартиры и теперь невыносимо переживает по этому поводу.

Господи! Какой бред! Кто-то за деньги сдаёт квартиры. Им абсолютно наплевать на меня и на таких, как я. Ильясик! Ильясик! – бормотала вслух Маша и неслась почти бегом к тому дому, из которого совсем недавно вышла. Такси уже стояло у подъезда и вскоре появился Ильяс, расстроенный, с глазами чернее чёрных.

– Прости меня… – Маша, как провинившаяся школьница, с опущенной головой, топталась на месте.

– Садись в машину. Опаздываю.

– Я провожу тебя на вокзале? Ладно?

Мария тише тихого сидела на заднем сиденье, Ильяс уселся на переднее рядом с водителем. Когда они подъезжали к вокзалу, он повернулся к ней и спокойным голосом сказал, что выходить из машины не надо.

– Тебя отвезут домой. Я рассчитался.

Ильяс уходил, не оборачиваясь, словно навсегда.

«Дура! Какая я дура! Всё испортила!»

Она не успела подняться в квартиру, как он прислал сообщение: «Никогда так больше не делай! Если я рядом, значит, я несу за тебя ответственность. И если ты забыла мои слова, то напомню: ты нужна мне такая, как есть. Мне всё равно, сколько тебе лет и какой длины твои волосы, худая или толстая. Только ты должна видеть во мне мужчину, а не сопляка, который не способен защитить свою женщину. Никто не посмеет даже косо посмотреть в твою сторону!»

Сообщение Ильяс написал, как только дошёл до платформы. Можно было сначала сесть в поезд, до отправления оставались считаные минуты, но он не мог иначе, представляя, какую боль причинил ей своей холодностью, и наверняка она опять роняет слёзы. Несколько месяцев общения и одна-единственная встреча перевернули его жизнь. Мария, как фантом, стояла перед его глазами, и он думал только о ней, вспоминая каждый момент их встречи. Запомнилось всё: бледный цвет её нежной кожи, голубые прожилки на хрупкой шейке, уставшие огромные серые глаза и губы, вовсе не пухлые, но красиво очерченные. Руки с нервными тонкими пальцами, которые никак не могли успокоиться и совершали немыслимые движения, когда она что-то пыталась донести до него или спорила. И эти худенькие плечики, как у несформировавшегося подростка… Что он знал раньше о красоте женского тела? Ничего! Оказывается, красота сокрыта в тех эмоциях, которые она вызывает, и вовсе не важны пропорции и правильные параметры. Это волшебство, когда ты видишь то, что хочешь видеть, в этом и кроется настоящая реальность восприятия. До него стало доходить ощущение большой потери, утраты чего-то очень важного, несправедливости их расставания. Ильяс хотел спать, но не заснул ни на минуту, всю дорогу думал, порой не понимая, к чему все эти мысли, но он был бессилен отпустить их. Он позвонил Маше с утра, она спешила на работу, голос был бодрый и радостный.

– Ильясик! Напиши мне что-нибудь хорошее. Я потом прочитаю. Только не два слова! Напиши что-нибудь длинное.

– Я ещё тот писатель!

– А ты попробуй! Побежала, опаздываю на первый урок! Целую тебя! Очень целую!

Мария, по давно сложившейся традиции, на работу в гимназию ходила пешком, редко прыгала на остановке в троллейбус, коли подошёл и ждать не надо. Весь путь составлял тридцать минут и заменял ей прогулки и занятия спортом. Каждый раз она меняла маршрут, но больше всего любила идти по Невскому. В гимназию, как правило, неслась сломя голову, а назад шла спокойным, размеренным шагом, любуясь родным городом. Сегодня ей пришлось поторопиться, и с радостью счастливого человека, минуя квартал за кварталом, она бежала на работу. За завтраком отвлекла мама, что-то рассказывала, спрашивала совета, купить ли ей новое тёплое пальто или можно вполне обойтись старым. Смешные несущественные вопросы. При этом она искусно делала вид, что её совсем не интересует, где и с кем была Мария. По дочери и так было заметно, что она переполнена восторгом.

«Господи! Хоть бы кто приличный!» – как умела, молилась Светлана Александровна, будучи ярой атеисткой, но в таком случае все методы хороши.

Теперь каждое утро Ильяса начиналось со звонка Марии, он обязательно должен был услышать её простуженный голос, мысленно обнять, пожелать хорошего дня. И каждый раз он улыбался, когда вспоминал её, где бы ни был, даже на работе. Сослуживцы хитро переглядывались и с пониманием улыбались ему в ответ, всем было знакомо это ощущение, его ни с чем не спутаешь. Когда приехал в Махачкалу, показалось, что находится за тридевять земель от Марии. Всегда с удовольствием гостил у родителей, а тут нестерпимо захотелось назад, в Москву, поближе к Маше. Он ещё не произнёс самых главных слов, но они уже теплились в его сердце. «И кто сказал: чтобы полюбить человека, требуется время?! Уважать – да. А полюбить – достаточно мига».

* * *

После отъезда сына Мадина места себе не находила, особенно смущала его поездка в Петербург. «Какая работа?! Эх, запутают моего Ильясика!» Как ни старалась что-нибудь выпытать – бесполезно. Такой скрытный сын стал, ни одного намёка, ни одной зацепочки разгадать сложную головоломку. Спать плохо стала, по ночам по квартире взад-вперёд бродит.

– Хватит уже нагнетать! Только одно и слышу теперь в доме: «Ильясик! Ильясик!» Ну если и нашёл кого, что плохого?! В Петербурге так в Петербурге! У Ильяса вкус хороший, весь в отца. Поди кого не выберет, – успокаивал Расул. – Если хорошая