Кофе с перцем - Даниэль Бергер

музея, такой он был огромный. По стенам висели портреты каких-то мужчин и женщин в старинной одежде, и я молча глазел на них, думая, что сейчас в кабинет должен еще кто-то прийти. А потом, опустив глаза, увидел вдруг хозяина – я сразу понял, что это он, – сидящего за длинным столом старика с глазами выпученными, как у черепахи, и с таким же кривым, опущенным вниз дугой ртом.

Парень, сопровождавший меня, теперь стоял справа от него, благочестиво соединив руки на груди. Он едва кивнул мне, как бы позволяя начать речь. И я начал.

– …Обратимся к энциклопедии. Правильно обжаренный кофе оказывает возбуждающее и тонизирующее действие на центральную нервную систему. Кофе возбуждает также желудочную секрецию. Пуриновые алкалоиды кофеин, теобромин и теофиллин, входящие в его состав, действуют как анальгетики, устраняя мигрень, а также повышают количество эндорфинов в крови.

Перец же, а вернее смесь перцев – черного, белого, зеленого и душистого, которую я для упрощения называю просто перцем, богат эфирными маслами, главным образом состоящими из дипентена и фелландрена. При нагревании они также переходят в алкалоиды, сходные с феромонами животных и веществами, усиливающими и закрепляющими запах духов…

…Одним словом, перец усиливает и облагораживает аромат кофе, привнося в различные сорта арабики различные же ноты, от цитрусовой до ванильной…

…И к тому же вам как мужчине будет полезно узнать, что кофе с перцем весьма хорош для потенции…

Закончив речь, я посмотрел на старика, выразительно подняв брови. Но он, к моему ужасу, кажется, уснул. Его молодой помощник вновь кивнул и направился к двери, жестом приглашая меня следовать за собой. Так бесславно завершилась первая в моей жизни встреча с инвестором.

Выйдя на улицу, я зажмурился от яркого солнца. Подождав, пока исчезнут зеленые круги перед глазами, побрел в сторону улицы Банщиков. «Фарук, ты дурак, – сказал я сам себе. – От тебя ждали что-то там про перспективы сетевого роста, а ты распелся, как торговец зельями в базарный день, рекламирующий чудодейственное средство для мужского уда. Ну кто тебя тянул за язык? Старик наверняка уже лет двадцать как все свои семена рассеял, а ты ему про потенцию… Ох!»

Я свернул на улицу Банщиков – самое сердце Старого города, и за моей спиной сразу смолк шум машин, нетерпеливые гудки и пиканье светофоров. Здесь люди ходили только пешком, неторопливо и с достоинством. Вот и я, отдышавшись, перешел на размеренный шаг. Поднимаясь вверх по улице, туда, где виднелось облако белого пара над старой баней, я дошел до магазина ковров. Заметив человека, склонившегося с лейкой над палисадником у дома напротив, я обратился к нему: «Не подскажете, где я могу найти дом Зарзанда?» Человек обернулся ко мне, и я узнал владельца «Анаит Инвестмент». Тут только я сообразил, что дом на улице Банщиков, перед которым я стою, фасадом своим как раз выходит на бульвар Туран и в нем находится офис старого Зарзанда.

Повторять еще раз свою презентацию было глупо, поэтому я вздохнул и спросил: «Надеюсь, у вас найдется на кухне джезва? Я просто сварю вам кофе с перцем». Старик кивнул.

В той части дома, где располагалась квартира Зарзанда, было уютнее, чем в офисе. На кухне я нашел все, что нужно: несколько сортов кофе, прекрасный перец, джезву и даже толстостенные фарфоровые чашки, сохраняющие в неприкосновенности вкус напитка. Пока я готовил, Зарзанд протер от уличной пыли маленький столик на открытой веранде и принес туда несколько подушек, чтобы сидеть на диване было удобнее.

Потом я подал кофе с перцем. Старик сделал глоток и прикрыл глаза, как будто погрузившись в дремоту. Я сидел тихо, стараясь не тревожить его.

На улице быстро темнело. Лавочники, не признававшие электричества, зажигали фонари и развешивали их под козырьками крыш.

– Чего ты хочешь? – заговорил наконец Зарзанд голосом высоким и таким же скрипучим, как дверцы шкафа на его кухне – того, в котором хранились специи.

От звуков этого голоса все окрестные торговцы вмиг забыли о своих товарах, побросали фонари и молча разошлись по домам, и только мусорщик, старый курд, все еще бродил под окном и временами орал по-верблюжьи, выдавая тем свое присутствие.

– Чего ты хочешь? Славы? Денег?

– Я хочу только открыть кофейню на пять-шесть гостей, которых я смогу угостить своим кофе. Но если это слишком сложно и дорого, я согласен и на двух-трех гостей, лишь бы они были достаточно щедры, чтобы можно было умереть в достатке…

– Я открою эту кофейню. Мне не нужны больше всякие глупости вроде бизнес-планов с развитием сети. Я понимаю, что никто кроме тебя не сварит такой кофе, а значит, кофейня будет всего одна… Но зато это будет самая известная кофейня в Турции, а может быть, и во всем мире. Не беспокойся, ты заработаешь на этом деле столько, сколько пожелаешь. Слава владельца бизнеса также пусть достанется тебе. Все, на что я претендую, – это партнерство. Но я буду скромным и незаметным партнером. Ты согласен?

– Да, – ответил я, не веря своим ушам.

– Хорошо, – Зарзанд пошевелил шнурок над столиком, и где-то в глубине дома зазвенел колокольчик. – А теперь иди. Мой помощник проводит тебя.

Танели встретила меня упреками:

– Ты почему не брал трубку? Я места себе не находила! Все думала, что могло с тобой случиться!

– Ох, Танели, душа моя, погоди… Дай мне разуться и помоги снять с шеи эту удавку, и я все тебе расскажу!

Жена торопливо развязала на мне галстук, подала тапочки и приготовилась слушать. Я как можно подробнее рассказал ей про обе встречи, описал дом и офис Зарзанда, его помощника и все прочее. И чем дольше я говорил, тем тише становился мой голос, пока я окончательно не перешел на шепот и не замолчал от усталости.

– Фарук, – вдруг промолвила Танели также шепотом. – Все, что ты мне рассказал, весьма странно и удивительно. И этот Зарзанд по твоему описанию больше походит на старого магрибского колдуна, а не на обыкновенного человека… Не лучше ли забыть о нем и поискать другого инвестора, а?

– Ну что ты, что ты! Кто еще предложит такие условия? Другой инвестор загонит в кабалу и выжмет все соки из меня и из нашей кофейни. И потом, будь Зарзанд колдуном, разве смог бы он сделать хотя бы глоток моего кофе? Ведь ты же знаешь, что я творю молитву всякий раз, снимая его с жаровни!

– Твоя правда, Фарук. Бегут от молитвы Иблис и дети его…

И Танели успокоилась насчет Зарзанда, выпившего