Родная страна - Кори Доктороу

ты из моих врагов, то и черт с тобой. Твои фокусы не помешают мне опубликовать все даркнетовские документы. А если тебе удастся меня запугать или я вообще исчезну, то просто одним махом вывалю в сеть весь массив. Ты меня слышишь? Ты вообще там или нет?

Нет слов, каким же идиотом я себя чувствовал. Примерно то же самое я испытал, когда однажды, стоя у кровати, впервые в жизни помолился. Мне было лет десять или одиннадцать, я проснулся ночью и оторопел от внезапной жуткой мысли: если Бог действительно существует, то Он наверняка хочет обрушить на мою семью громы и молнии за то, что мы в Него не верим. Я и правда не чувствовал в душе никакой веры, однако попытался чисто практически взвесить все издержки и выгоды. Получалось примерно так: «Вера в Бога не требует никаких затрат. Вероятность Его существования очень мала, однако если она все-таки окажется правдой, то за неверие Он накажет меня вечным проклятием. Последствия чудовищны, однако риск невелик. Может, все-таки подстраховаться на случай этого маловероятного события?» Как раз незадолго до этого отец сменил страховую компанию, оттуда приходил оценщик, осмотрел наш дом и долго обсуждал, нужна ли нам страховка от пожара, наводнения, удара молнии и землетрясения, и если да, то в каком размере, и мы с папой вместе проводили расчеты по методике, разработанной Ричардом Прайсом, английским математиком, открывшим миру работы Томаса Байеса, которого папа считал своим математическим кумиром. Так что в тот момент вопросы страхования были мне близки и понятны.

Не спорю, мысль была странная, но еще удивительнее было то, что она захватила меня с головой. Я не мог отделаться от ощущения, что приобрел неправильную страховку, поверил не в того Бога. А может быть, отправляю страховую плату не по тому адресу, то есть не умею как следует молиться. Примерно неделю я провел в состоянии тихой паники насчет своей религиозной безграмотности, а по ночам, когда ложился спать и ждал, пока придет сон, становилось еще хуже.

И вот однажды ночью я встал и, сгорая от стыда и чувствуя себя дурак дураком, опустился на колени у кровати, сложил руки, склонил голову и закрыл глаза. Я видел такие молитвы в старых мультиках — кажется, этому учил своих племянников Дональд Дак, а может быть, морячок Попай, однако сам я никогда еще не пробовал.

Долго подыскивал слова. «Боже мой, прошу Тебя, — вот все, что приходило в голову. — Боже мой, прошу Тебя, не убивай нас. Прошу Тебя, дай нам счастья и здоровья. Прошу Тебя, скажи папе Дэррила, пусть разрешит ему переночевать у меня в эти выходные. Прошу Тебя, помоги мне выполнить задание по истории…» Едва начав перечислять, я вдруг обнаружил, что у меня скопился длинный перечень подобных просьб, проблем, о которых я и сам не догадывался, и мне хотелось, чтобы некий невидимый и всемогущий небесный отец решил их за меня. Слова текли и текли. Начал я вполголоса, постепенно перешел на шепот, а под конец просто шевелил губами, словно загадывал желание, задув свечку в день рождения.

Наконец исчерпавшись, я произнес «Аминь» и открыл глаза. Болели колени. Приятно было сбросить с плеч груз бесчисленных забот, однако, вдумавшись, я с удивлением обнаружил, что они никуда не делись. И при этом я все равно чувствовал себя круглым идиотом. Ведь если Бог и вправду существует, какое Ему дело до того, придет мой друг ко мне в гости или нет?

Но что поразило меня сильнее всего, так это полное отсутствие ответа. Я открыл Богу все свои потаенные страхи и тревоги, произнес заветные слова, скрытые в самых глубинах души. Я вознес свою молитву к небесам, слова улетели вдаль, но не принесли мне оттуда никакого отклика. Никакого ощущения чьего-то невидимого присутствия. Никакого впечатления, что меня заметили, услышали, поняли. Я обратился к вселенной, а вселенная и ухом не повела. Той ночью я выбросил из головы все мысли о страховках и платах и понял, что с тем же успехом я мог бы молиться Аллаху, готовиться к бар-мицве или податься в кришнаиты. Всего за какой-то час я прошел путь от тревожного агностицизма до беззаботного атеизма, в коем и пребываю по сей день.

В тот вечер, в штабе Джо, я снова обратился к вселенной.

И на сей раз вселенная ответила.

> агааа попался

Невидимые руки подтащили курсор мыши к панели быстрого запуска, неслышно щелкнули иконку LibreOffice, создали на экране окно нового текстового документа. Впечатление было такое потустороннее, что волосы встали дыбом, а по спине побежали мурашки. Я старался сохранять невозмутимый вид и не мигая смотрел в глазок видеокамеры, а на экране тем временем оживал мой самый страшный кошмар.

Я не знал, что сделать, что сказать, в голову ничего не лезло, во рту пересохло, затряслись руки.

> чувак не парься

Неимоверным усилием воли я шевельнулся, дотянулся до крышки, захлопнул ноутбук и вскочил, опрокинув кресло. Очнулся, стоя посреди штаба, весь дрожа и в холодном поту. Со всех сторон меня окружали темные экраны, пялились немигающими видеокамерами, и я всей кожей ощущал, как вглядываются в меня скрытые за ними далекие, призрачные глаза.

Изо всех сил стараясь не сорваться на бег, я быстрым шагом направился в серверную. Меня терзала звериная жажда выдернуть из гнезда провод, подключающий здание к интернету, превратить наш штаб в темный островок ничейной земли посреди гигантской паутины планетарного масштаба. Но, очутившись в прохладном кондиционированном воздухе тесной комнатки, где на стеллажах тихо гудели серверы и роутеры, мигали сетевые выключатели и массивные источники бесперебойного питания, я мало-помалу успокоился, перевел дыхание. Да, здесь тоже полно компьютеров, но у них нет ни камер, ни микрофонов. И клавиатура тут только одна, маленькая и побитая, на которой я с пулеметным треском набирал команды для проверки или перезагрузки роутеров. И экран всего один, девятидюймовая плоская панель с навеки отпечатавшимся окошком для ввода пароля к одному из роутеров. Все здесь было знакомо и привычно, все дышало спокойствием высоких технологий. В этой комнате я невидим для веб-камер. Тут я могу запрограммировать роутеры, чтобы они генерировали огромные, необъятные журналы, целые библиотеки с информацией о каждом пакете, каждом байте, входящем в здание или покидающем его стены. В этой комнате я сумею организовать западню.

* * *

Ноутбук нагло развалился у меня на столе, пялясь экраном мне в лицо, будто незваный гость.

> чувак не парься