Дом с видом на Корфу - Елена Константиновна Зелинская

тех, кто понимает: бежевый в алых тюльпанах) и смешную шапчонку с помпоном, ушками и надписью «Я люблю Амстердам». И вышла. Сразу скажу, не я одна такая умная. Очередь в музей занимала собою целую галерею, народ выстраивался в виде многократно свернутой гармошки, а конца я так и не нашла.

 Раз так, решила перекусить. То есть это я так говорю: «перекусить», но план был – найти какое-нибудь типичное местечко, чтобы селедка и прочие голландские радости.

 Вчера, надо сказать, мне это почти удалось. Когда я заблудилась, что немудрено в этой путанице каналов, велосипедных дорожек, на которых трафик, как на международных соревнованиях, причем на скорость, маленьких улочек и вечных переходов, которых так много, что напоминают они детскую игру с под-брошенным кубиком и фигурками, которые передвигаются шаг вперед – два шага назад, хотя это уже из другой оперы. Короче, вынесло меня в узкую щель между домами, которая упиралась в башенку с часами. То ли садик, то ли задний дворик, то ли пирс, – оказалось, ресторан. Вынесли мне и поставили на столик черную эмалированную кастрюльку с мидиями, сваренными в белом вине и с травами. Я и половины не осилила, хотя мидии обожаю, – те, кто мои рассказы про Грецию читал, знает.

 Но почему я написала: «почти»? Потому что селедки не было!

 Вот сегодня я и решила ее найти. Смело выставила зонтик вперед и двинулась навстречу мечте. А голландцы, по-моему, в обед вообще не едят. То есть еды полно, но всё сэндвичи, багеты и бюргеры. А особенно – картошка фри. У них даже через дом стоят фигурки типа садового гнома с кульком картошки в натруженных руках, или сам кулек с улыбкой, как у людоеда. И хвастливые надписи на забегаловках: мы, мол, чистим картошку сами, типа ручная работа! То есть нормальному человеку, привыкшему, чтобы первое, второе и компот, буквально негде присесть. Видимо, наедаются вечерами – не знаю, сама не ужинаю, – хотя по их внешнему виду и не скажешь, что им это вредно, видимо, едят селедку.

 Так вот, такой погоды я не видела никогда. И это я, петербурженка, которую влажностью напугать – смешно пробовать. Мама моя даже специально любит гулять под дождем, и ее цитата-фаворит – про лягушку-путешественницу, которая в теплых краях предавалась воспоминаниям, как вода льет сверху на голову и тихонько стекает под брюшко. В этом месте моя подруга Ира Ратушинская, которая сама одесситка, ежится и вежливо вздрагивает.

 Мало того что дождь – ветер заворачивал края зонтика, который я выставила вперед, как пику, и бил струями, как из водяного шланга. Проезжающие по узкой мостовой машины – им вообще места немного оставили – выпускали из-под колес веер брызг выше самой машины и окатывали прохожих, которые и так шли гуськом вдоль стенок. Когда я перебегала улицу, то кроссовки набрались водой по края и хлюпали так, что даже сквозь городской шум было слышно. Особенно цинично смотрелись фонтаны.

 Вода в каналах поднялась, и серые тучи, как крышкой, прихлопнули остроконечные верхушки домов.

 «Еще немного, – подумала я, – и селедку можно будет ловить прямо на площади».

 Когда я добежала до отеля, я была мокрая вся – от ног до помпона на шапочке, и, чего никогда не бывало, вода залилась даже в рукава: я же несла в поднятой руке зонтик, и руки были в дожде до локтя.

 Вот вечно я обо всякой ерунде пишу: дождь, рыба, еще сейчас расскажу, что в отеле отключили лифт и мы все мокрой чередой тащились каждый на свой этаж, – а великий замысел как лежал – так и лежит.

 Спущусь-ка я в бар, выпью чего-нибудь, чтобы не простыть.

 МЕРСИ, КАТАЛОНИЯ!

 Глава 1

 В гостях у Дон Жуана

 Самое главное – это не говорить по-испански. Не то чтобы не поймут, но вздохнут, укоризненно покачают головой и на твое заранее старательно выученное «грасиас» вежливо поправят: «мерси». Каталонский язык, древний, как крепостные стены, и изящный, как песни трубадуров, – предмет национальной гордости обитателей северо-восточной части Испании. Во времена франко разнообразие не приветствовалось, язык был запрещен, и только после восстановления короля на престоле каталонцы снова заговорили на родном языке. Сине-зеленый вокзал украшен изразцами, как камин. Из трех указателей – на испанском, каталонском и английском – мы выбираем единственно знакомый и двигаемся в сторону отеля.

 Городок Колде де Миравелья славен горячими источниками. Вся местная жизнь складывается вокруг их неоспоримой оздоровительной ценности. Три завода разливают «Vichy Catalan», и стандартные коробки цехов скрыты от публики плотными рядами вечнозеленых деревьев. несколько больших отелей в стиле модерн, классические виллы и огороженные сады. Высокие пинии, низко подстриженные платаны, пробковые деревья, фиговые, дубовые островки и сладкие душистые акации – нечасто встретишь карту города, на которой кроме магазинов, справочной службы и полиции указаны особо выдающиеся деревья, их высота и возраст.

 Вода течет и изменяет историю города. По главной трассе римской цивилизации, по виа Августа, сюда приходят первые любители сохранения здорового духа в здоровом теле и строят город Aquaecalidae, центром которого становятся бани. С высоты смотровой площадки можно увидеть полностью – и это практически единственный случай в Европе – сохранившееся сооружение: широкий бассейн, механизм подачи воды, комнаты отдыха с ваннами, где легионерам наносили на натруженные в боях плечи лечебные масла.

 Вокруг античных бань плотно сгрудились средневековые улочки. Узкие, неровно расположенные готические окна, серый известняк фундаментов, круглые островерхие башни крепости и каменные фонтанчики с горячей минеральной водой.

 Во времена замков, турниров и дам в высоких конических головных уборах мыться в банях считалось неприличным, и бывшие римские термы превратились в госпиталь.

 Городок, стоящий на оживленной дороге, застраивался постоялыми дворами и тавернами. Вернулся и интерес к целебным водам. Знаменитый в Каталонии доктор – гомеопат Модест Форест и Рока – недолго думая называет минеральный источник популярным французским брендом «Vichy» (добавив предусмотрительно слово «Catalan»), и строит под этим же названием роскошный бальнеологический отель в модном стиле модерн.

 Вместе с целебной водой в город течет модная публика, архитекторы, поэты, художники. Суровые римские камни, феодальные замки, мраморные фонтаны со львами и изысканные эклектичные линии фасадов начала века, выстроившиеся вдоль бульвара, – все переплетается в неповторимый живой ансамбль.

 Площадь перед старинной церковью Сан-Эстив пустынна: сиеста. Только неугомонные туристы с путеводителями в руках пробираются от музея к музею по косым улочкам с террасами. Мы тоже водим пальцем по карте, но цели у нас сугубо практические: мы ищем ресторан «Calnap», который нам особо рекомендовали в отеле. С