Портрет в коричневых тонах - Исабель Альенде

тумане были видны дым и пыль, закрывавшие горизонт непроницаемой пеленой, одновременно сея повсюду страх, исходящий от звука зовущих к атаке рожков, от боевого клича и от призыва к сражению. А завывания раненых и ржание вьючных животных вкупе с грохотом орудийных выстрелов ещё больше его усиливали. Вся земля была заминирована, но, несмотря на это, чилийцы продвигались только вперёд с диким криком на устах, мол, всех мы сейчас перережем. Северо дель Валье видел разлетающимися похожие части двух своих товарищей, которые ступили на детонатор, расположенный на расстоянии в несколько метров. Молодому человеку не удалось рассчитать, что следующий взрыв мог задеть и его. Для того чтобы думать, тогда не было и минутки, потому что гусары первыми прыгали во вражеские окопы, падали в ямы с изогнутыми ножами между зубов, будучи проткнутыми штыками, зверски зарезанными и умиравшими в потоках крови. Уцелевшие перуанцы отступали, а нападающие пустились штурмовать холмы, форсируя уступообразные линии защиты на косогорах. Не зная, каким образом следовало бы поступать, Северо дель Валье нашёл саблю в разорванной на клочки руке умирающего человека, после чего выстрелил в упор в затылок того, кто пытался сбежать. Ярость и ужас полностью им овладели, превратив его, как, впрочем, и всех остальных, в настоящего зверя. Вся униформа была уже разорвана и в крови, к тому же из рукава свисал кусок чьей-то кишки. Больше никто не слышал от этого человека ни криков, ни проклятий, он уже утратил всякий страх и даже собственную личность, превратившись в некую убийственную машину, что раздавала удары, не видя, куда те падали, и преследуя лишь одну-единственную цель – добраться до вершины холма.

В семь часов утра, после двухчасовой битвы, над одной из вершин уже развевался первый чилийский флаг, и Северо, коленопреклоненный на холме, видел толпу перуанских солдат, отступавших врассыпную, чтобы тотчас собраться во внутреннем дворе поместья, где те и натолкнулись на соответствующую военную подготовку чилийской конницы. В считанные минуты всё происходящее превратилось в ад. Северо дель Валье, кто тут же подбежал ближе, увидел сверкание сабель в воздухе и услышал перестрелку вперемешку с криками от боли. Когда он добрался до поместья, враги уже убегали прочь, вновь преследуемые чилийскими войсками. Здесь же до него донёсся голос главнокомандующего, указывающий молодому человеку слиться с людьми из его отряда, и всем вместе напасть на деревню. Краткий перерыв, во время которого происходило построение рядов, дал ему минуту передышки – мужчина упал на землю, коснувшись той лбом, запыхавшийся и весь дрожа, однако ж, по-прежнему крепко сжимая в руках оружие. Он предположил, что наступление было бы настоящим безумием, потому что в одиночку его полк не мог противостоять многочисленным вражеским войскам, укрывшимся, точно в окопах, по домам и различным зданиям. Пришлось бы сражаться насмерть, его же задача была не думать, а лишь подчиняться приказам своего начальника и стереть с лица земли перуанский посёлок, превратив тот в мусор, пепел и изничтожить всех до самого конца. Спустя несколько минут молодой человек уже бежал рысцой во главе своих товарищей, и всё это сопровождалось пролетающими вблизи снарядами с пронзительным свистом. Люди вошли двумя колоннами - по одной с каждой стороны главной улицы. Бóльшая часть жителей убегала с криком «идут эти чилийцы!»; оставшиеся же были полны решимости сражаться тем, что попадалось под руку, начиная с кухонных ножей и заканчивая горшками с кипящим маслом, которые люди бросали со своих балконов. У отряда Северо было распоряжение обходить дом за домом, пока не освободят всех – задание отнюдь не лёгкое, потому что повсюду было полно перуанских солдат, которые занимали крыши, сидели на деревьях, торчали в окнах и на порогах дверей. У Северо пересохло горло, и воспалились глаза - даже в метре от себя тот едва что-либо видел. Воздух, густой от дыма и пыли, вмиг стал очень душным, и везде был такой беспорядок, что никто не знал, что стоит предпринять, поэтому люди просто делали вид, будто идут вперёд. Внезапно молодой человек ощутил рядом с собой сильный град пуль и понял, что больше не сможет идти вперёд, вместо чего скорее он должен был найти подходящее убежище. Всего лишь одним ударом приклада он открыл ближайшую дверь и ворвался в жилище, высоко размахивая саблей, ослеплённый резким контрастом между палящим снаружи солнцем и внутренним полумраком. Мужчине понадобилось несколько минут, чтобы перезарядить ружьё, но их-то как раз у него и не было: человека крайне неожиданно парализовал душераздирающий вопль, когда тот смутно различил некое съёженное в углу существо и теперь робко поднявшееся перед ним самим, не перестающим размахивать топором. Бедняжке удалось защитить голову руками и всем телом отпрянуть назад. Топор, точно молния, угодил в левую ногу, пригвоздив молодого человека к полу. Северо дель Валье не знал, что происходило в данный момент, и отреагировал чисто инстинктивно. Всем весом своего тела он оттолкнул ружьё вонзённым штыком, а затем ещё и всадил его в живот нападающего, который, проявляя зверскую силу, так и поднял вместе с раненым. В лицо сразу же хлынул поток крови. Только тогда молодой человек понял, что врагом оказалась девушка. Тут её внутренности полезли наружу, и той, стоя на коленях, пришлось поддерживать кишки, что уже начали было сползать на дощатый пол. Глаза обоих неминуемо пересеклись в бесконечном взгляде, оба удивлённые и спрашивающие друг друга в непреходящей тишине настоящего момента, кто они, отчего столкнулись вместе именно таким способом, почему истекали кровью и зачем им было нужно умереть. Северо хотел поддержать девушку, однако ж, не мог и пошевельнуться, только сейчас впервые почувствовав ужасную боль в ноге, что поднималась до самой груди, точно язык пламени. В это мгновение в жилище ворвался ещё один чилийский солдат и, беглым взглядом оценив обстановку, без всяких колебаний добил женщину выстрелом в упор, которая в любом случае была уже мертва. Затем он подобрал топор и одним замечательным махом освободил Северо. «Пойдём, лейтенант, нужно выбраться отсюда, артиллерия вот-вот начнёт стрелять!», - предупредил его тот, однако Северо неумолимо терял много крови, у него кружилась голова, и прийти в себя удалось лишь на какое-то мгновение, после чего человека вновь окружила полная темнота. Солдат сунул ему флягу в рот и заставил хорошенько глотнуть ликёра. Затем наскоро соорудил жгут, завязав платок под коленом, вскинул раненого себе на спину и потащил того волоком. Уже снаружи ему помогли подоспевшие сюда же несколько человек. Спустя минут сорок, как раз в то время, когда чилийская артиллерия изводила орудийными