Сергей Семенов - Сюрприз

– - Один пьяница все дело испортил.

– - Паршивая овца-то одна, а все стадо мутит.

– - А как он был нарядившись, барин-то, кто бы это узнал, что это он?

– - Дивное дело, вон до чего доходят!

– - А чей это мужик-то был?

– - Говорят, труховский.

– - Ну, теперь он жди себе награды.

– - Да, небось достанется на орехи.

– - И как его догадало броситься-то туда?

– - Знать, думал, не игра это, а в самом деле так.

– - Должно быть, что так…

Попадья с дочерьми громко сетовала вслух:

– - Эка жалость, не дал до конца досмотреть, разбойник! В кой-то век пришлось представление увидать, и то не путем.

И, обратившись к почтовому чиновнику, она проговорила:

– - Смотрите, к следующему разу непременно раздобудьте нам билеты на особые места.

– - Хорошо, постараюсь, может быть, достану, -- уныло проговорил чиновник.

Но больше всех недовольны были происшедшим урядники, сотские и старшина с писарем. Они обращались к расходящейся публике с едким пренебрежением и говорили:

– - Эх вы, дурачье пустоголовое! Вам же хорошего желают, а вы вон что выделываете. По-настоящему бы вам не гулянье устраивать, а праздники-то справлять запретить.

Недовольны происшедшим были и соучастники Федора Александровича. Они громко осуждали народное невежество, неразвитость, непонимание самых простых вещей и думали, что на их стороне и сам Безукрасов. Но Федор Александрович хотя и был взволнован, но казался вовсе не сердит; раздеваясь и освобождаясь от остатков гримировки, он пробовал насвистывать что-то веселое…

– - Что это, вас, кажется, ничуть не опечалил этот инцидент? -- обратился к Федору Александровичу уездный член.

– - Нисколько! Напротив, я очень рад.

– - Чему же вы радуетесь?

– - Как чему? Так подействовать на публику -- до полнейшего забвения чувств, это кого угодно порадует… А мне, как неопытному автору и случайному актеру, такой сюрприз стоит лаврового венка. Ведь до такой иллюзии довести зрителя можно только с немалыми силами. А они, наверное, все так же чувствовали как этот каналья, только ни у кого не хватило духу выразить так своего чувства.

– - Так что же теперь делать с ним?

– - Конечно, отпустить домой, не ужинать же его приглашать с собой. Я, пожалуй, накормил бы и ужином, да он, подлец, еще что-нибудь такое отколет, -- сказал Федор Александрович и громко засмеялся.

1903 г.