Дом Богачей - Михаил Лопатин

– Ни с места!

Наемник нанес мне еще два удара, резко вскочил и рванул оттуда со словами:

– Тебе не уйти от секты, ты все равно уже труп!

Глава 16.

Побег

Кто вопросов не задает, тот лжи не слышит.

Ч. Диккенс, «Большие надежды»

– Какой ужас, бедняжка! У вас есть хоть какие-то версии, кто это был?

– Нет, мадам Дифенталь. Высокий мужчина с рыжими волосами и пышными усами – словно шотландец, такого раз увидишь – на всю жизнь запомнишь. В общине я его никогда не встречал.

– Ясно. Возможно, киллер-гастролер. А кто-нибудь, кроме Леона, знал адрес вашего убежища в Париже? – спросила я.

– Нет, – с горечью протянул Адам, понимая, к чему я клоню.

– Это в корне все меняет, – я встала со стула, засуетилась, едва ли не разговаривая сама с собой, ходила по палате из угла в угол, – надо было, конечно, с этого начинать рассказывать, благо нас охраняли все это время.

Я взяла телефон, набрала комиссара.

– А кто нас охраняет? – спросил Адам.

Я жестом остановила его и заговорила в трубку:

– Комиссар Фальконе, Мия Дифенталь беспокоит. Да, это срочно. Пострадавший от рук сектантов, которого я допрашиваю в «Трокадеро», вероятно, заказан общиной как опасный свидетель. Да, покушение на убийство. Да, признался, – на этой фразе я подняла с пола диктофон и удостоверилась, что идет запись, – пострадавший действовал с напарником, который в ночь налета оставил его одного. После чего пришел убийца. Да, Эмильен нас охраняет. Хорошо, жду.

У Адама с каждым моим словом округлялись глаза: он понял, что я ему лгала. Я приложила телефон к груди и обратилась к нему вполголоса:

– У нас есть фото Леона?

– Нет, мадам, – заторможенно ответил он.

Я открыла дверь палаты, жестом подозвала Эмильена, он вошел, запер дверь, я снова поднесла телефон к уху:

– Да, комиссар, Эмильен рядом. Что нам делать дальше? Хорошо.

Я положила трубку, Адам и Эмильен уставились на меня. Я произнесла:

– Сюда едет отряд полиции.

Карты на стол

– Вы же сказали, что вы штатный психолог клиники! Хоть кому-то можно верить в этом городе?! – крикнул Адам.

– Так, малец, успокойся, – ответил Эмильен, – все эти два дня мы тебя охраняли, приходили не по форме, никто не видел здесь полицию, поводов нападать на тебя мы не давали сектантам, так что выдохни. И полицию, которая сейчас сюда едет, мы встретим на соседней улице. На случай, если за «Трокадеро» следят.

– Так вы сейчас целую армию загоните в общину, и это через день после моего побега! Тут же сразу понятно, кто кого сдал!

– Адам, давай не будем паниковать, – влезла я в разговор с более спокойной интонацией, – во-первых, если сейчас всю общину посадить в тюрьму, то некому будет тебе мстить, во-вторых, если что-то пойдет не так, мы можем переселить твою семью по программе защиты свидетелей во временное жилье.

И хотя Адам примолк, в воздухе все равно витал страх, паника ощущалась, как нечто осязаемое.

Спустя час мы с Эмильеном встретили комиссара Фальконе на соседней улице Кортамбер. Несколько полицейских машин, набитых копами, стояли с выключенными фарами и проблесковыми маячками в темном переулке.

– Вы никуда не едете, это опасно, – произнес комиссар, едва выйдя из автомобиля.

Если честно, меня этот вариант устраивал, я незаметно с облегчением выдохнула, а вот Эмильен был другого мнения:

– Постойте, но как вы без нас найдете общину? Это ведь наше расследование!

– Мия дала очень точные координаты, мы проверили через спутник – там и правда не только лес, есть где расположиться, обнаружены какие-то мелкие постройки.

– Но, комиссар, я не хочу прятаться…

– Послушай, Эмильен, – перебил его Фальконе и отвел в сторону, – вы несколько дней навещали опасного свидетеля, на которого, возможно, открыта охота, вас наверняка уже раскрыли – вы ведь будете первыми на прицеле во время штурма! Люди в сектах очень мстительны. Табельное оружие сегодня не сдавайте, я уже распорядился в участке. Бери свою красавицу и поезжайте домой, – говоря последние слова, комиссар как-то странно подмигнул. Эмильен улыбнулся, подошел ко мне и вопросительно посмотрел:

– Он что, уже знает про наши отношения?

– Если уж он знает, то знает весь участок.

– Вся полиция Франции…

– И то верно, – улыбнулась я, взяла его за руку, и мы пошли к нашей машине на парковку «Трокадеро».

– А, да, вот еще что, – крикнул комиссар, – я распорядился приставить к Адаму двух наших для охраны палаты до утра. Парень в безопасности, забудьте про него, езжайте домой, отдыхайте. Завтра с утра жду в участке.

Ночью я не могла уснуть, беспокоясь о комиссаре, несмотря на всю обходительность и ласку Эмильена: мы с ним еще с утра решили переночевать вместе, арендовав квартирку недалеко от моего дома. Он перевез некоторые мои вещи, отъезжая днем из «Трокадеро». Сумку с вещами передала моя мать – я ей все рассказала о нас и обещала приехать на выходных с подробностями, как мы обживаемся, как я отшила Фредерика и когда вернусь домой.

Эмильен тоже первое время не спал – уложил меня после любовных игр и сел в кресло с табельным пистолетом в руках, словно шериф, поглядывая в окно.

– Нас никто здесь не найдет, дорогой мой защитник. За нами не было хвоста. Иди в постель.

Часы показывали половину первого. Эмильену на телефон пришло сообщение от друга из его отдела, Жака, который участвовал в штурме.

– Ну, что там? – спросила я.

– Община пуста.

– То есть как?!

– Они с комиссаром добрались туда час назад. Осмотрели каждый дом, архивы под молельней, тоннели под горой, место кострища в лесу. Везде пусто, никаких доказательств убийств. Сектанты сбежали.

Исчезновение

Наутро мне нездоровилось. Я взяла законный выходной после своей воскресной работы.

– Как самочувствие, принцесса? – спросил Эмильен, подав мне кружечку кофе за столом.

– Так себе. Хочу побыть одна, в тишине. В участке и так всегда, как в улье, а после вчерашнего штурма сколько будет эмоций…

– Я тогда съезжу один, напишу за тебя заявление в кадры. Выходной на один день?

– Да, конечно. Немного отдохну и в бой.

Эмильен поехал в участок. Я легла обратно в постель и, наверное, впервые в жизни уснула после завтрака, да еще и в рабочий день. Необъяснимая усталость навалилась на меня так же неожиданно, как и потом прошла. После двух часов сна мое состояние заметно улучшилось, я приободрилась и начала убирать в нашей первой совместной квартирке. Ничем не примечательная однушка в Восьмом округе Парижа на улице Руаяль, совсем недалеко от Елисейских полей, нуждалась не только в уборке. Здесь впору было заняться ремонтом, хотя бы косметическим. Эмильен собирался днем позвонить арендодателю, чтобы обсудить распределение затрат на ремонт и взять с него расписку, что он не поднимет цену за аренду после улучшения жилищных условий. В наше время бывают и такие изверги.

Пока я намывала полы, вытирала пыль с полок и налет со стеклянных поверхностей, в голове всплывали отрывки рассказа Адама, от которых не получалось отделаться. Бывают истории, которые разделяют твою жизнь на «до» и «после». Я не могла поверить, что все так закончится, ведь сектанты, отлично выживающие в лесной глуши, могли запросто переехать буквально на сотню миль вглубь, и никто их в жизни не найдет, как если бы они умчались на другой конец света.

Закончив с уборкой, пошла в магазин за продуктами, чтобы приготовить ужин к возвращению Эмильена, как вдруг меня осенило. И почему я раньше об этом не вспомнила! Я взяла смартфон, включила карты города, быстро добралась пешком до ближайшего сервиса аренды автомобилей, оплатила и села за руль синего «Форда Мондео». Я должна была срочно попасть в общину.

Сначала я подъехала к клинике, поднялась в палату к Адаму: мне нужна