Слон - Саша Филипенко

не знает. Добрый самарянин решает, что эта информация помешает его клиенту сосредоточиться на защите, а потому всякий раз предлагает концентрировать внимание исключительно на процессе. Добрый самарянин предсказывает, что сражаться будет довольно сложно, и все же — на первом этапе главная задача избежать смертельного наказания, а если уж это удастся — можно будет работать дальше.

— Вы могли бы передать это письмо Анне?

— Но ведь это чистый лист?

— Именно! Могли бы вы запаковать его в конверт и передать ей? Она откроет его и поймет, что я предлагаю начать все с начала…

— Хорошо, — отвечает Добрый самарянин и не может признаться даже в том, что Анна не читает писем.

Сов. секретно

Министру внутренних дел

Докладная записка о вынесении приговора гражданину П

В связи с вашими поручениями проведены разъяснительные беседы со свидетелями обвинения, прокурором и судьями. Озвучены и закреплены стратегии поведения во время процесса, а также четко проговорен приговор (копия в приложении).

Для служебного пользования

Капитуляция человека. В течение последующих нескольких месяцев слоны окончательно захватывают город. Теперь они повсюду, в прямом и в переносном смысле. Животные стоят на разрушенных улицах и в разграбленных домах, красуются на пачках сигарет и на футбольных эмблемах, на этикетках газировки и на почтовых марках, что клеят на конверты, которые никуда не летят. Майки с нашитыми слониками продаются лучше, чем с крокодилами, машины с бивнями на капотах, на которых, впрочем, никуда не уехать, ценятся выше марок с встающими на дыбы лошадьми — Александр теперь покупает только первые. Рекламные афиши и туалетная бумага, циферблаты часов и кофеварки, хвосты стоящих самолетов и трафареты на светофорах — все теперь украшают захватившие город животные: красный слон — стой, зеленый — иди!

В конце концов, после гладко прошедшего референдума животные появляются в Конституции и чеканятся на монетах, вышиваются на флагах и печатаются на паспортах, обложки которых теперь украшает герб с двуглавым слоном.

Дело сделано. Ответственные за правки в Конституции получают великие премиальные, и все готово к первому заседанию суда. Добрый самарянин в послед­ний раз перед началом процесса навещает Павла в камере:

— У меня есть один вопрос: вы помните, в чем был министр?

— Не очень-то. Кажется, как всегда, в этом своем кожаном мундире. Пом­ню, что у него были черные перчатки.

— У вас хорошая память и большие шансы на победу!

— Почему? — будто проснувшись от многомесячной дремы, спрашивает Павел.

— Потому что одну он обронил!

— Где вы ее нашли?

— В ангаре. Я съездил на пепелище и нашел ее там.

— Кажется, она сильно обгорела.

— Да, но это не помешает нам доказать, что министр был там!

— Вы уверены, что она его?

— Судя по фотографиям с парадов — да.

— Значит, теперь у меня есть шанс?

— Еще какой! Теперь мне нужно отправиться в офис, потому что я хочу переписать всю речь, а вам предлагаю еще раз просмотреть все ответы и, по возможности, с учетом вновь вскрывшихся обстоятельств, переделать последнее слово, хорошо?

— Да! — воодушевленный, Павел садится за маленький деревянный стол:

Уважаемый суд,

Я родился в 1984 году. В три года был подло отдан родителями в детский сад, где познал на себе удары широкой ладонью и раз и навсегда разлюбил рыбные котлеты. После сада я поступил в университет. Между университетом и садом была школа, которая дала мне самые важные навыки в жизни любого мужчины — челночный бег и чтение по ролям. Надо сказать, чтомоя учительница делала все, чтобы я возненавидел литературу. Тонуть было веселее, чем ее слушать, однако, даже несмотря на это, книги я всегда считал источником обогащения — мама прятала в них деньги… Надо сказать, что я рос в очень небогатой семье. Из недвижимости у нас был только вечно лежащий на диване пьяный отец. В детст­ве было много печального, поэтому я начал шутить. Помогать мне было некому, оттого я поступил в университет, где стал изучать философию и параллельно заниматься стендапом — одним словом, отправился в долгое путешест­вие в сторону нищеты. Я учился думать, сомневаться и писать шутки. Я узнавал наш сложный мир и, как мне кажется, каждый день старался сделать его капельку лучше. Я не творил зла. Уважаемый суд, сегодня я хочу сказать, что мне всегда верилось, что я смогу сделать нашу планету чуть более осмысленной и веселой. Я не идеалист. Я не думал, что смогу все исправить, но в то же время всегда свято верил, что сумею хотя бы не сделать ее хуже. Я понимаю, как мал человек, но все же, иногда, нам удается кое-что изменить вокруг себя. Все эти годы я очень верил, что любовь и смех — ровно то, что всем нам нужно. И сегодня, уважаемый суд, я хочу признаться, что очень влюблен! Уверен, это невозможно не заметить! Вот уже несколько лет я испытываю самое прекрасное чувство, которое дано человеку. Оно окрыляет и помогает в сложные моменты. Оно помогает мне сейчас и дает веру! Уважаемый суд, если бы вы только видели ее, то нисколько бы не сомневались, что во мне сейчас так много сил, что я смогу освободить город и сделать так, что все мы будем счастливы! Уважаемый суд, как вы теперь знаете, я не поджигал слониху! Я обещаю, что в самое ближайшее время освобожу город, а сейчас очень прошу отпустить меня, потому что очень хочу позвонить любимой…

— А если она не ответит? — спрашивает севшая на край стола моль.

— Ты сегодня раньше обычного. Что-то случилось?

— Да, меня вызвали, потому что нужно проесть твою грудь насквозь — утром я вылезу из спины.

— Уверена?

— Да, — едва успевает сказать моль, и дверь камеры открывается. Двое надзирателей закатывают тележку, на которой стоит старая, дешевая видеодвойка. Как хлеб в тостер, положив кассету в телевизор, один из надзирателей усаживает Павла напротив экрана и пристегивает наручниками к стулу.

Павлу показывают свадьбу. Несколько часов подряд. Затем еще раз, и еще. Гости, столы и церковь. Подвенечное платье, тосты и шампанское. Смокинги и платья. Танец новобрачных, поцелуи и метание букета для подружек невесты. Разрезание торта, выступления известных артистов и праздничный фейерверк. Павел плачет и улыбается — коротыша такая красивая и счастливая! Ей так идет эта прическа! Макс сидит рядом и одним пальцем накручивает Анне локоны…

Моль начинает…