Проект «Замуж» - Ольга Тиханова

Совсем никуда не ходить тоже было нельзя – большой риск прослыть бездельницей, балбеской и ни к чему негодной.

«Только и знает, что на улице шляется весь день», – говорили про таких местные тети и бабушки.

А ровесницы относились с брезгливостью: «Что же тебя никуда не взяли? Ничего не умеешь? Это ж надо, никаких способностей у человека!»

Марина пришла в студию рисования. Там она прижилась. Задатков художника в ней не было, зато усидчивости и старательности хоть отбавляй. Этого хватило на то, чтобы овладеть почти в совершенстве натюрмортами в карандаше. Причем чем проще был предмет и меньше теней, тем лучше получалось. Чаще всего Марина рисовала просто геометрические фигуры в разных сочетаниях и композициях.

– Наверное, ты – кубист… – прокомментировала преподавательница очередное полотно Марины: цилиндр и два куба, большой и маленький. – И минималист.

Марина тогда не очень поняла, что это значит и не было ли это иронией, но звучало в общем неплохо, художественно даже, поэтому она тут же уверилась в том, что любит минимализм, то есть простые и четкие формы, и находит в этом свою красоту.

Одна девочка, которая писала в основном птиц и пейзажи, поглядывала на Марину с уважением, предполагая редкий вкус и острый интеллект автора, скрывающийся под бесконечными серыми цилиндрами.

Довольно скоро стало очевидно – ей не нравилось рисование. Домашнюю работу она часто не делала, а в последний год ходила в студию по привычке, надо же куда-то ходить, как все.

В десятом классе с радостью распрощалась с художественной студией под предлогом необходимости готовиться к поступлению, уделять больше внимания учебе.

У всех одноклассников в это время появились репетиторы по самым разным предметам, у особо продвинутых – курсы при вузе, в который они собирались поступать.

Марина долго думала, куда податься. Особой тяги или таланта у нее ни к чему не было. Училась хорошо и ровно. Благо подруги, все как одна, решили пойти в экономику или финансы. Утверждали, что это самое перспективное направление сейчас, можно хорошо заработать.

Марина решила поступать на банковское дело. И как гора с плеч: хоть здесь можно было ни о чем не думать и при этом оказаться в общем потоке. Поводов для размышлений и без того было достаточно.

Например, стоит ли начать курить. Все девочки курили, хотя бы не в затяг. Это было модно, круто, по-взрослому. Не хотелось совсем, но тогда был большой риск получить репутацию «забитой».

Поэтому как-то после уроков Марина с другими девчонками отправилась за школу. Там собирались старшеклассники, покурить. Кучковались небольшими группами. Разговаривали. Иногда кто-то приносил магнитофон и включал музыку.

Это был период, когда парни и девчонки начинали активно интересоваться друг другом. Знаки внимания и ухаживания были еще угловатыми, нелепыми – подшутить или громко поспорить, но попадались и настоящие парочки. Стояли обнявшись. Вместе шли домой. Бурно ссорились у всех на глазах, потом мирились всем на диво, некоторые даже стихи писали.

Марине очень хотелось начать с кем-то ходить, как тогда говорили. Но, как назло, ни один парень из школы ей не нравился. А где еще можно познакомиться, она не знала. Одноклассница пообещала взять ее с собой на дискотеку, якобы там бывают классные парни, не малолетки. Такой шанс Марина упустить не могла и поэтому решила закурить: иначе на дискотеке взрослые парни сочтут ее недостаточно продвинутой. Сделала вдох, рот тут же наполнился горячим горьким дымом.

– Гадость какая… – выдохнула она.

– Ну да, – тоном бывалой, подхватила подруга. – Это не лимонад, конечно. А что делать!

– Сначала всегда так. Привыкнешь. И это… не выдыхай, втягивай дым в себя, глотай его, – посыпались советы.

Марина улыбнулась и вдохнула. Потом еще и еще. Она выкурила несколько сигарет подряд. А когда все пошли домой, почувствовала резь в животе. Весь проглоченный дым, кажется, собрался в огромный ком и бился внутри ее, от чего мутило, укачивало и дико разболелась голова.

Дома она упала на диван. Не хотелось шевелиться. Во рту стоял мерзкий вкус сигарет, было невыносимо дурно.

Марина решила выпить чего-нибудь очень сладкого, где-то слышала, будто это помогает.

На столе стояла трехлитровая банка вишневого компота, который передала бабушка. Каждое лето она самозабвенно «крутила банки» и делала заготовки, а потом снабжала ими родственников и друзей. Очень любила, когда ее стряпню хвалят. Впитывала комплименты кожей, каждое слово. Видимо, эти похвалы давали ей силы пережить еще одну зиму и весну, чтобы летом вновь взяться за дело, за бесконечные банки. Сама она питалась очень скромно, а свои разносолы вообще не ела из-за хронически больного желудка. Но готова была тратить силы и здоровье, стоя часами за плитой, на гудящих ногах и с разламывающейся спиной, чтобы осенью услышать: «Как вкусно! Бабуля – волшебница… Никогда такого не ела!»

Марина стала жадно пить прямо из банки. Сладки терпкий вкус вишни заглушал табачный. Но ненадолго, поэтому она пила снова и снова.

Через два часа вернулась мама с работы и застала дочь, сидящей на полу туалета.

– Плохо?

– Угу…

– Что-то болит?

Марина отрицательно помотала головой.

– Кажется, отравилась…

Мама пощупала рукой ее лоб, потом демонстративно принюхалась, понимающе-укоряюще кивнула.

– Ну а что ты хотела?.. Пройдет. Пей побольше воды.

– Угу…

Больше Марина не брала в руки сигарет.

В старших классах самые симпатичные и современные, как они себя сами называли, девочки начали встречаться с парнями. Старшеклассницам уже полагалось иметь романтические отношения, в отличие от двенадцатилетних малолеток, которых презирали за интерес к противоположному полу.

Если девочка до четырнадцати лет была замечена в мальчишеской компании более одного раза, про нее говорили – «она бегает за мальчишками». Фу. Тем не менее такие были. Они гуляли дотемна с большой группой пацанов, делали домашку через раз, по утрам жаловались на то, что никак не могут выспаться из-за этих тусовок и даже подкрашивали ресницы тушью и рисовали стрелки. Хорошие девочки с ними не дружили. И завидовали.

– Мам, представляешь, Юля рисует себе стрелки.

– Ну и глупая эта Юля! Просто со стороны себя не видит. Думает, выглядит круто, а на самом деле – смешно. Ребенок со стрелками на глазах.

– Ну почему ребенок… Она вон какая. Мальчишки с ней дружат.

– Мальчишки в этом возрасте дружат с теми, кто доступнее. Натаскаются с ней сейчас, потом подрастут, поумнеют, сами же будут от твоей Юли шарахаться за километр.

Звучало убедительно. Успокоило. До новой встречи с Юлей.

Она сидела на подоконнике в школьном коридоре и, глядя в круглое зеркало, подкрашивала губы. К ней подошел Максим,