Семь моих отражений. Медитативная сказка о знакомстве с собой - Калина Стефанова

Именно на его артистичном личике взгляд Ани в начале этого «крестильного» утра остановился первым. Теперь она поняла, что не спутает ни с чьими другими его выразительные глаза с огоньками внутри.

– Ты у нас творец, да? Фантазер. Артист! Ты себя прекрасно сыграешь, я просто уверена. Но лучше сыграй-ка мне твоего соседа, потому что я, как ни гляжу на него, все не могу понять, кто он.

– Ох, что поделать, талант ведь не спрячешь! – скромно склонил голову Ми и, чтобы никто не упустил его самоиронию, добавил: – Я шучу, естественно. А вот и Его Высочество!

С этими словами Ми достал блокнот, сделал серьезное лицо и принялся писать и бормотать себе под нос – так громко, чтобы все слышали:

– Да. Что мне сегодня нужно сделать? Во-первых, позвонить тому-то, тому-то, тому-то. Во-вторых, пойти туда-то, туда-то, туда-то. Написать на почту тому-то, тому-то, тому-то. Написать то-то, то-то, то-то. Сделать то-то, то-то, то-то. Прекрасно: мой график забит до отказа. Пора закругляться. Так, а что у нас завтра?

Тут Ми встал, жестом приказал остальным отойти в сторону и зашагал взад-вперед, очевидно изображая неподдельное рвение к работе.

– Да, завтра нужно сделать то, другое, третье. Нужно…

И только он вздохнул, чтобы продолжить, как гном-«оригинал» раздраженно вмешался:

– Издеваться – дело нехитрое. Но правда в том, что, если бы не я, мы бы ничего толком не сделали.

– Я совсем не издеваюсь, – невинно пожал плечами Ми и обернулся к Ани. – Просто играю, но кого?

– Трудоголика, конечно, – сказала Ани, к его удивлению тоже слегка рассерженная. – Но я тоже не вижу ничего плохого в том, чтобы быть трудоголиком!

– Конечно не видишь! Ты же нам со своей бесконечной работой вздохнуть не даешь! – пробормотал один из трех оставшихся безымянных гномиков.

Ани то ли не расслышала, то ли не обратила на него внимания. С особенной нежностью она обратилась к гномику-труженику:

– Значит, ты будешь Фа. Тебе нравится?

– Да, – скромно произнес гномик и, словно чтобы скрыть смущение, начал рыться в карманах. Через некоторое время он выудил оттуда иголку и нитку. – Думаю, было бы неплохо вышить по значку на каждой нашей жилетке, – ответил он на вопросительный взгляд Ани. – Имена-то есть. На всякий случай. Чтобы потом ты нас не путала.

– Прекрасная мысль, Фа, – подбодрила его Ани и повернулась к трем оставшимся гномам. – А теперь посмотрим, кого я там гоняла?

Однако гномик, который еще совсем недавно жаловался, не услышал ее. Он повернул голову к окну и мечтательно наблюдал за корабликом, плывущим по Гудзону. В руке он сжимал уже начавший таять кусочек шоколада, и стоило ему положить этот кусочек в рот и блаженно прикрыть глаза, как сосед дернул его за рукав. Гномик обернулся, увидел, что все на него смотрят, и пробормотал с набитым ртом:

– Угу?

– Ани тебя о чем-то спросила! – невинно сообщил Ми.

– Я сказала: давайте сейчас узнаем, кого я там гоняла? – со смехом повторила Ани. – Хотя я думаю, что уже знаю. Тебе хочется путешествовать на корабле, да? Мне тоже. Да еще как! А если у тебя еще остался шоколад, не мешало бы и со мной поделиться.

Гномик машинально зашарил по карманам, но через некоторое время только покачал головой и развел руками:

– Кажется, я все съел. Мне жаль.

– Ничего-ничего, – успокоила его Ани. – Купим в аэропорту. Важнее другое: я теперь знаю, что ты за гном. Ты путешественник во мне. И не можешь перестать есть шоколад. И вообще, тебе удовольствия нравятся намного больше работы, да? Знаю-знаю.

– Вот только работа поважнее будет, – внезапно вмешался Фа. – А иначе зачем мы на этой земле? Удовольствия лишь награда за хорошо проделанную работу. Вот, например, я уже вышил значки До, Ре и Ми. Сейчас и ему вышью. Соль, правильно? Затем другим, потом себе. И знаете, каким сладким мне покажется шоколад? А он так не может: только смотрит в окно и набивает живот сладким!

Фа взял одну сторону жилетки наспех окрещенного Соля и принялся шить. Соль надулся. Было видно, что он совершенно не согласен с Фа и его взглядами на жизнь, но все же не проронил ни слова и покорно отдался в его распоряжение – так что сразу стало ясно, кто из этих двоих сильнее.

Ани понимающе пожала плечами. Фа был уверен, что жест предназначался ему, но Соль, который подумал то же самое, вздрогнул и отстранился, и рука Фа бесцельно поплыла с иглой в воздухе.

Один из двух оставшихся безымянных гномов тут же встал между ними и стал повторять с примиряющей улыбкой:

– Мир и любовь! Мир и любовь!

Ани с любопытством разглядывала гнома: его личико излучало доброту и любовь и почему-то напомнило ей бабушку, которая была сама мудрость.

– Интересно, когда вы оба поумнеете? – спокойно произнес гном, не повышая голоса, будто говорил не с Солем и Фа, а сам с собой. – Никак вы не поймете, что во всем нужна мера!

Напряжение в воздухе тут же испарилось. Соль посмотрел на незаконченный значок и как ни в чем не бывало сказал Фа:

– Тут вроде неровное «о» получилось, не видишь? – И на всякий случай ткнул пальцем в то место, которое имел в виду.

Видимо, на его ладонях еще осталось немного шоколада, потому что, когда он убрал палец с жилетки, на ней появилось коричневое пятнышко.

– Знаешь, а ты прав, – посмотрел на значок Фа и сделал несколько стежков, заодно стирая шоколад и облизывая палец.

Изменение в их отношениях было молниеносным и казалось невероятным.

– Каждый раз, когда они ссорятся, он их мирит, – прошептал Ре Ани, замершей от изумления и восхищения. – Обожаю его! А еще он очень отзывчивый. Всех нас утешает в трудную минуту. Всегда знает, что сказать.

– Тебе подойдет имя Ля, – обратилась Ани к гномику-дипломату. – В ноте ля, как и в тебе, есть любовь и гармония. Если бы ты знал, как я бы хотела иметь частичку тебя в себе!

– Это зависит только от тебя, – кротко ответил Ля. – Раз я тут, значит, в тебе уже есть зернышко. Остается только сделать так, чтобы оно проросло и дало плоды.

– Звучит так просто, – вздохнула Ани. – А на самом деле все куда сложнее. Каждый раз что-то происходит, и все складывается не так, как планируешь. Я всегда хотела стать похожей на бабушку: вокруг нее царила такая гармония. И на маму, конечно. Вы и без меня знаете, как все приходят поплакаться ей в жилетку и уходят от нее окрыленные. Когда я училась в школе, все мои друзья рассказывали ей о своих любовных проблемах – а их собственные мамы о них даже не догадывались! Ох, как же мне не терпится ее увидеть!

Она посмотрела на часы и воскликнула:

– Мы прибудем через десять минут! Как раз хватит времени, чтобы закончить крещение. Ты же не думаешь, что сможешь отвертеться? – Она повернулась к седьмому, единственному безымянному гному, который сидел молча немного в стороне от остальных и что-то писал в блокноте.

Поняв, что Ани о нем не забыла, он оживился и застенчиво улыбнулся.

– Что ты пишешь? – спросила она.

– О, да все подряд! – опередил его ответ Ре и принял скучающий вид. – Легче спросить, что он не пишет. Ему все хочется побыть одному. Мы, видите ли, мешаем сосредоточиться!

«Ага, еще одна конфликтная пара», – подумала Ани и поспешила снять напряжение между ними:

– Так ты у нас писатель! Знаю, знаю – никто не хочет понимать, что музы приходят чаще, когда ты один. И у меня те же трудности. Ты все-таки скажешь, что пишешь? Конечно, если это не секрет.

– Нет, не секрет, – произнес гном, по видимости очень польщенный отношением Ани. – Описываю, как ты нас вчера увидела. Думаю, я подам гномам и другим людям идею описывать случившееся, когда они впервые видят друг друга. Когда все начнут видеть гномов, им будет интересно прочесть и сравнить.

– Прекрасная мысль, – воодушевилась Ани. – Это была бы очень интересная