Остров - Илья Алексеевич Беляев

ребрами и тазом. Не чувствуя веса, я отправляю его в океан. Волны тут же уносят останки моего единственного друга. Дует сильный ветер, и джунгли тут же отступают. Я падаю на песок и мгновенно засыпаю.

Жизнь налаживается. Мысли об одиночестве на время исчезают. Я решаю построить простенький домик рядом с каменной площадкой. Этот процесс увлекает меня и забирает неделю-другую. После исчезновения кораблей вновь вернулись далёкие звёзды, заполняющие теперь всё небо. Обычно мне не нравится плавать, будь то океан или лагуна, но с тех пор я частенько освежаюсь в прозрачной воде. Это хорошее время, но оно не сравниться с тем, что было немного позже.

Уже стемнело, я готовился ко сну в доме у каменной площадки, но вдруг заметил что-то странное в воде. Неизвестный объект приближался к острову. Спустя время я понял, что это плот, на котором что-то или кто-то лежит. Волны прибили плот к берегу, я поспешил на разведку. На связанных лианами брёвнах неподвижно лежала девушка, судя по длинным волосам. Я всегда полагал, что все представительницы противоположного и чуждого мне пола без исключения прекрасны и очаровательны. Это маленькое создание, развалившееся на брёвнах, тоже было прекрасно, сомневаться не приходилось. Подумав, я поднял её и отнёс к костру. Такая лёгкая. Я чувствую её мышцы, ощущаю запах, слышу тихий и медленный бой сердца. Самый настоящий человек. Уже тогда она стала для меня кем-то куда более важным, чем друг, кости которого я недавно выбросил. Я уложил девушку на листья. Тепло костра пробудило её. Она открыла свои изумительные глаза и уставилась на меня, как ребёнок.

— Ты в безопасности, — успокаивал её я.

— Знаю. В любом месте на свете безопаснее, чем на острове.

— Так ты тоже живёшь на острове?

— Жила. Мой остров поглотили джунгли. Единственным местом, где можно сохранять рассудок, были скалы. Но они хотят крови. Долгое пребывание на скалах вызывает навязчивые мысли о смерти. Это ужасно. Я соорудила плот и покинула остров.

— Разве это возможно? — удивился я.

— Много раз волны возвращали меня обратно. Но, как видишь, мне удалось. Ты тоже не знаешь своего имени?

— Не знаю. И я тоже пытался покинуть это место. Джунгли тоже могли поглотить мой остров. И скалы тоже заставляют меня думать о смерти. Ты когда-нибудь видела корабли?

— Да, каждый день. Мне даже удалось поговорить с одним пассажиром, но ничего ценного я не узнала. Но кое-что всё же поняла, — она протянула руки к костру. — Одинокая жизнь на острове имеет и свои плюсы. Мы вольны сами выбирать, когда пришло время умирать, хоть и находимся под властью скал. Нам открыта вечная жизнь, полная страданий. Пассажиры кораблей же могут погибнут в людей момент. Людой конфликт на судне приводит к поломке. Со временем они накапливаются, и корабль умирает, идёт на дно, забирая и жизни пассажиров.

— Как по мне, лучше умереть внезапно, чем каждый день думать о приближающемся конце, — говорю я после недолгого молчания.

Мы сидим в тишине, нарушаемой лишь потрескиванием костра. Лёгкий ветерок колышет её волосы. Я, не отрываясь, смотрю на неё. Бедная девушка попала на мой остров и пока не собирается покидать его. Пусть останется здесь навсегда. Мы можем вместе жить в новом доме, вместе искать еду в джунглях, можем делить наше одиночество на двоих. Можем забыть целый мир, посвятив жизнь друг другу. Мне было бы достаточно одного лишь её присутствия на острове. Смотреть в глаза другого человека и видеть в них свои собственные — это и есть счастье, и есть смысл жизни. Знать, что ты не одинок, что есть кто-то, кто позволит заглянуть в свои глаза, в свою душу. Я не могу потерять её, эту девушку.

— Ещё чуть-чуть, — вдруг заговорила она, — и я бы спрыгнула. Разбилась бы о скалы и закончила свои мучения. Каждый день тяжелее предыдущего. Каждая ночь страшнее предшествующей. Я отчаялась. Не видела выхода. Единственное спасение это скалы. Смерть даёт освобождение. Даже от одиночества.

— Мы больше не одиноки! Ты ведь видишь и слышишь меня. Можешь даже потрогать. Я настоящий, как и ты. Мы способны спасти друг друга. Никакие джунгли и скалы не вправе решать нашу судьбу.

Она молча смотрела на меня, в глазах скапливались слёзы. Чего уж там, у меня тоже. Вдруг она прижалась ко мне. Ощущать тепло чужого человека. Это так странно, так приятно и в то же время непривычно. Девушка плакала, а я, по возможности, пытался утешать её, прижимая к себе.

Две недели. Ровно столько я был счастлив. Каждый день ощущал её присутствие, видел её живые глаза. Со временем она стала чувствовать себя лучше. Назойливые мыли о смерти и безысходности покинули её. Она даже стала изредка улыбаться и смеяться. Человеческая улыбка — это так прекрасно, почему же люди не могут улыбаться постоянно? Вероятно, потому что они давно поняли, что за любое, даже очень короткое, счастье, приходится расплачиваться бо́льшим горем. Тогда я этого, к сожалению, не знал.

Одним утром я проснулся и не обнаружил её рядом с собой. Я выбежал из дома и увидел, как волны уносят прочь плот с моей дорогой подругой. Я кричал, умолял её вернуться, но она даже не оглянулась, хотя точно слышала меня. Когда плот наконец исчез за горизонтом, я услышал омерзительный скрежет позади меня. Джунгли вновь пробудились. Пальмы уходили в небо, кусты разрастались, а лианы, словно ядовитые змеи, ползали по песку, оставляя за собой след из растущей с невероятной скоростью травы. Но я не реагировал на это. Я сидел у самой воды и смотрел вдаль. За целый день я ни разу не покинул того места. Между тем джунгли заполнили собой весь остров, оставив лишь каменную площадку и скалы.

Солнце встаёт. Солнце садится. То, что рождается, должно умереть. Это происходит каждый день, независимо ни от чего. Однажды я увижу последний закат в своей жизни. До тех пор я планирую выживать на скалах, ведь находиться в джунглях невозможно. Я часто смотрю вниз. Вот он, конец моих страданий, стоит сделать лишь один шаг и ничего уже не будет иметь смысла. Это так просто и заманчиво. Теперь я не могу думать о чём-то, кроме одиночества и смерти. Я давно забыл о еде и воде, ведь в них нет необходимости. Никогда не мог подумать, что терять того, кем так дорожил, настолько болезненно. Если бы не появление той девушки, давшей мне ложное ощущение счастья, то сейчас я жил бы, как и раньше. Да,