Двоюродная жизнь - Денис Викторович Драгунский

и спать на коврике в прихожей. «Такое уж у меня деревенское воспитание», – объяснял он девушке, своей невесте. Сильнее же всего его раздражало, что котик привык спать с девушкой в постели, в ногах поверх одеяла. Если на время секса девушка его выставляла из комнаты, котик громко мяукал и просился назад. Это снижало градус лиризма.

Жених явно был недоволен, но молчал.

Но девушка чувствовала, что он прямо закипает, когда видит котика. И она очень боялась, что он как-нибудь случайно сделает так, что котик выпадет из окна. Потому что она жила на двадцатом этаже.

Тогда она начала думать, как бы пристроить котика в хорошие руки. Написала большие и убедительные посты в социальных сетях. Типа «Я люблю котика и жениха, жених не любит котика, но жених – это большая перспектива на всю жизнь, так что спасите меня! Найдите котику добрый любящий дом!»

Когда жених прочел это обращение, он сильно задумался.

Думал целых два дня.

А потом пришел к своей невесте в костюме и галстуке, с большой красивой коробкой.

Поцеловал ей руку, откашлялся и сказал:

– Милая, я не люблю животных вообще. А особенно меня бесит, что этот кот занимает столько места в твоей, а значит, и в нашей жизни. Поэтому я не смогу жить с тобой и с твоим котом… Но если ты завтра позвонишь мне и скажешь, что тем или иным способом избавилась от кота, – то я все равно не смогу с тобой жить. Увы, увы! Пойми меня: как можно жить с предательницей? Ведь через год ты, выслушав чьи-то недовольства, с такой же легкостью избавишься и от меня. Так что прощай, любимая, и возьми на память эту модную котоноску от Луи Виттона…

Невеста застыла посреди комнаты, не зная, что ответить ему.

– Да ну ее! – вдруг сказал котик с дивана. – Ты мне больше нравишься.

– А она? – жених повернулся к нему.

– Двадцатый этаж, говно вопрос, – выгнул спину котик.

– Ты меня в уголовку не втягивай! – ответил жених.

– Не боись! – сказал котик. – Разберемся.

– Как разберешься, набери мне.

– До связи! – ответил котик. – Обнял!

дареному сюжету в развязку не смотрят

Роман

Некий писатель на презентации чьей-то книги познакомился с одной дамой: они вместе оказались за высоким круглым фуршетным столиком; разговорились; обменялись визитками; выпили по бокалу вина, закусили какой-то смешной безвкусной мелочью на длинных пластмассовых шпильках.

Дама рассказала ему историю – из жизни одной своей знакомой – с очень интересным сюжетным поворотом. Женщина ушла от мужа – бездельника, пьяницы и изменника – и уехала в другой город, и там, через много лет, уже снова выйдя замуж, случайно зашла в плохонькое кафе на окраине и увидела, что официантом работает ее бывший муж. Они узнали друг друга, оба растрогались, он чуть слезу не пустил, она вновь почувствовала что-то вроде любви и даже назначила с ним встречу… но тут ее нынешний муж… который их выследил…

– Дальше не рассказывайте! – воскликнул писатель.

– Почему? – удивилась дама.

– Дальше я придумаю сам! Это же целый роман.

– Не может быть! – рассмеялась она.

– Точно, точно! – сказал писатель. – Клянусь!

– Тогда дарю!

– Нет, правда? Вы не возразите, если этот сюжет войдет… вернее, даже не просто войдет, а станет, как бы сказать, сюжетной основой моего нового романа?

– Что вы! Я буду просто счастлива! – сказала она.

– Как вы добры и щедры! – и он поцеловал ей руку.

Вот уже третий год она звонит ему примерно раз в месяц и спрашивает:

– Ну и как движется наш роман?

А он, честное слово, не знает, что ответить. Какой еще, к черту, роман? Совсем с ума сошли, девушка?

Она ему так надоела, что он сменил симку в мобильнике и уехал на полгода в Латвию, снял комнату в городке у моря. Один раз он зашел в плохонькое кафе на окраине, и тут она подошла к нему, держа в руке меню.

Вот тут он понял, что непременно напишет этот роман и посвятит ей. И вообще ему вдруг показалось, что все эти три года он любил ее, как никого в жизни.

Поднял на нее глаза, а она сказала:

– Šodien mums ir tikai aukstā zupa un cepta vista.

– Zupu, lūdzu, – ответил он. – Un maizi.

дом с мезонином

Старинный вальс

Город Клюев, бывший Проточный Перескок, носил свое имя вовсе не в честь крестьянского поэта, а в память красного командира, которого в марте 1918 года лично изрубил шашкой генерал Марков на своем пути от Дона к Екатеринодару.

Хотя городок этот находился в полутора тысячах верст от тех знаменательных мест. Но именно тут и родился несчастный краском Клюев, поэтому тут ему и вышел бетонный обелиск и название города декретом Совнаркома от какого-то числа и месяца уже 1921 года.

Город был маленький и бедный.

Всего работы – автосервисы и магазины запчастей. Еще кафе и две гостиницы. Одна дешевая, «Царский двор», на 15 комнат, а другая дорогая, «Флёр де Пари», всего на шесть номеров улучшенной комфортности, и даже с двухкомнатным люксом, где перед кроватью на стене висела большая корейская плазма: на нее горничная Марта Степановна со своего пульта могла запустить эротику. За отдельную не слишком большую доплату. Также она могла позвать девушек и принести ужин с шампанским.

Потому что город Клюев стоял на дороге между Костромой и Кировым, то есть Вяткой. Обслуживали проезжающих.

Хотя частные дома в этом городке были ничего себе. Еще со старых времен. Вот Миша Неустроев жил в таком доме. Наследство от покойных родителей, всего год назад получил. Здоровенный сруб на кирпичном фундаменте, три комнаты, а если с мезонином, то пять. Куда такой одному парню? Мишин дядя Василий Фомич, папин сильно старший брат, тоже Неустроев, советовал Мишке сделать там отель или ресторан, потому что сам он держал обе гостиницы и одно кафе. Отельер и ресторатор, понимаешь! Обещал даже помочь. Но Мишка не хотел всякого геморроя. Он был автомехаником, и ему хватало.

Но на самом деле не хватало.

За такой большой дом надо было платить. Квартплату, налог, воду, электричество и газ. Мишка приходил к Василию Фомичу, то есть к дяде Васе, за помощью. Первый раз дядя Вася дал. Второй раз выдал половину суммы. Очень кряхтел. А на третий раз предложил Мишке, чтоб тот сделал дарственную. Чтоб перевел дом и участок на него, на дядю. А он возьмет все расходы на себя, а