Женщина из дома с олеандрами - Риити Ёкомицу

— «А? Да нет, не специально…» — прозвучал ответ совершенно невпопад. Что тут говорить о ненадежности — это было уже просто нелепо. Никто не засмеялся, но все пребывали в недоумении. Из-за смутного чувства жалости поначалу я не поднимала глаз на его отца, но когда наконец посмотрела на него, первое, что бросилось в глаза, — это одиноко торчащий на его благовоспитанном лице вздернутый нос. В точности такой же громоздился и на лице этого человека — нелепо до смеха, но мне почему-то стало ужасно тоскливо. С каждой секундой чувство, что он мне совсем не пара, становилось все сильнее. Так что почти все оставшееся время я провела молча, мрачно покусывая губы, и вскоре миаи подошел к концу.

Поскольку на миаи я так открыто демонстрировала дурное расположение духа, я была уверена, что меня невзлюбили, и даже радовалась этому, но в ответе, который пришел вскоре, значилось, что сторону жениха все устраивает, — это меня просто поразило. Я сразу же написала, что с нашей стороны также возражений нет, а на душе стало так светло… Ах, до чего неловко! Не успев даже обдумать все хорошенько, я со скоростью молнии отправила ответ… Даже подумать стыдно. Я уже твердо решила, что в жизни не выйду замуж за такого человека, и готова была озвучить это во всеуслышание, но поменяла свое решение в мгновение ока… До чего жалкое зрелище. Правда ли мне так не терпелось? Если да, то это еще более постыдно. Да нет, дело совсем в другом. Не было и в помине никакого радостного возбуждения. Просто мне хотелось быть любимой, хотелось обрести уверенность в себе, быть довольной хотя бы своей внешностью — только и всего. Поэтому когда я впервые посетила миаи и после услышала от посредника, что второй стороне понравилось абсолютно все… Я ведь женщина. Мне захотелось повнимательнее присмотреться к этому человеку — и в памяти сразу всплыли его удивительно белоснежные зубы, сверкающие на смеющемся лице. «До чего прекрасная у него улыбка!» — убедила я саму себя и в душе самодовольно решила, что благодаря этому все же готова дать согласие. До сих пор у меня не было возможности ощутить любовь мужчины к себе. Никому никогда раньше не нравилось во мне абсолютно все, как передал посредник. До чего сильно забилось мое сердце в тот момент! Не нужно приписывать мне низменные намерения. И не смейтесь, пожалуйста, над тем, что в тот вечер, лежа в постели, я то и дело поглядывала в зеркальце.

К слову, согласно тому, что рассказал этот человек своему другу, во время миаи он был пьян и совершенно не запомнил лица девушки. Но ведь после миаи отказ больно ранит вторую сторону. Миаи лучше провести один раз в жизни. Поэтому он решил дать согласие… Позже это рассказал мне как шутку тот самый друг. Мне было так стыдно, что я вспыхнула до корней волос, и вся моя уверенность в себе, любовь к себе тут же исчезли без следа. А тот друг, который был не только тем еще болтуном, но и любителем пофилософствовать, продолжал: «Поэтому, госпожа, вы счастливый человек. К слову, есть у меня один знакомый, который — поверить сложно, но это правда — ходил на миаи шестьдесят раз! Он самый обычный парень, а вот мать его — очень предприимчивая женщина, она все перебирала невест для сына, и ее постоянно что-то не устраивало. В конце концов она отправилась в дом к начальнику предприятия, на котором работал сын, чтобы попросить его дочь в невестки, и упорно ходила к ним сотни раз, наконец даже пала ниц на их роскошном ковре в гостиной и таки добилась своего. Кстати, ее сын пришелся по вкусу начальнику, потому что единственный из всех работников предприятия окончил университет. Хотя на самом деле он бросил учебу на середине и попросту солгал в резюме. Когда это выяснилось, он уже стал зятем директора, поэтому все спустили на тормозах. И вот не успели все ахнуть — как этот знакомый уже разъезжает на роскошном автомобиле. Поэтому, госпожа, чем выйти замуж за такого человека, куда лучше связать жизнь с кем-то вроде Карубэ-куна. Впрочем, вы, жена Карубэ-куна, и сами понимаете это куда лучше меня». Мне не хотелось это выслушивать. Совершенно не хотелось выслушивать эти пустые разглагольствования. Во мне лишь крепло чувство, что я была обманута, и, пропуская слова собеседника мимо ушей, я злилась все сильнее и сильнее. Не на него и не на того человека… Я злилась сама на себя. Хотя если говорить о злости, то мне случалось злиться и во время нашей помолвки. Я действительно часто раздражалась до такой степени, что сама себе казалась жалкой, и даже этого человека мне становилось жаль, хотя его вина была неоспорима.

В течение трех месяцев между объявлением о помолвке и проведением свадебной церемонии я не раз встречалась с ним, и мы ходили на спектакли или на ужин, но день, когда мы впервые встретились наедине, я до сих пор не могу забыть. Нет, не потому, что это счастливые воспоминания. Совсем наоборот. Он решил сводить меня на представление Бунраку[12], но когда к назначенному времени я подошла к театру, расположенному у моста Ёцубаси[13], то обнаружила, что театральный сезон закончился три дня назад и он закрыт. Я в одиночестве стояла перед запертыми дверьми театра, где не было ни души, и ждала его. Хотя назначенное время встречи давно прошло, человек в очках все не появлялся. Я исподтишка озиралась по сторонам, невольно думая: «Не смеется ли надо мной кто-то из случайных прохожих?» — и выглядела несчастной и жалкой. Наконец достала из сумочки письмо от негой перечитала. В письме, кроме времени и места встречи, иероглифами, похожими на корчащихся червяков, было выведено: «Я очень люблю Бунраку. И непременно хотел бы и тебе показать кукол Бундза…» — и все в таком духе. При повторном прочтении письма мне, как и в первый раз, стало противно. «И вообще, что еще за Бундза? Нет в Бунраку таких. Наверное, в его голове просто смешались актеры Бунгоро и Эидза[14]. К тому же в иероглифах, которыми было написано слово „бунраку“, он тоже умудрился ошибиться. Если подобное — норма для выпускников Императорского университета[15], то это просто неслыханное дело», — думая так и нервно озираясь по сторонам, я раздражалась все сильнее и сильнее. Прошла куча времени, когда он наконец пришел и промямлил оправдание,