Всё в моей голове - Виктор Иванович Чаплыгин

есть время. Но знай, я с тобой и теперь каждый день буду тебе встречаться. Помнишь, тебе в маршрутке уступили место – это был я, только бородатенький. Потом я попросился побыть водителем маршрутки один день, и мы опять встретились. А вот предложение тебе участвовать в конкурсе Чехова – это твой директор тебя мне предложил, а я финансировал конкурс. Так что, не все исходило от меня. Ты ведь в школе в авторитете!

Я краем глаза увидела, что окна моей квартиры светятся, и в одном из них тени моих девчонок, ждут, не спят и смотрят в окно! Конечно, они видят наше прощание с Иваном. Он наклонился ко мне, пытаясь поцеловать, но я отклонилась, – дети увидят. Тогда Ваня поцеловал мне руку, и я быстро ушла в парадную.

Дома были расспросы, кто это был со мной, почему так долго меня не было. Я уклонялась от подробных объяснений, да и девочки были сонные и скоро они ушли спать, а я еще долго стояла у окна и смотрела на улицу, на которой уже никого не было и только падали большие снежинки, засыпая собой и улицу, и фонари, и кусты. Окна дома напротив гасли одно за другим. Зимняя ночь вступила в полные права. Мысли у меня путались, и, вместе с радостью, в сердце стучала тревога.

Утром все как всегда – всех будить, завтрак, сборы в садик и школу.

– Девочки, быстрее, завтрак остынет. И вот уже на ходу застегиваем пальто, поправляем шапочки и в лифт. На улице метет поземка, холод проник сразу за шиворот. Поправила Алине шарф и подтянула Ане завязки на шапочке.

– Марина!

Я обернулась. Возле большого джипа стоял Ваня. Он с серьезным лицом попросил нас сесть в машину.

– Холод собачий, и я подумал, мне нужно вас подвезти. – Он улыбнулся, а мы послушно залезли внутрь теплой машины. Ваня закрыл за нами двери и сел за руль.

– Ну, что, девочки, давайте знакомиться! – он повернулся к Алине и Ане.

Аня выпалила:

– А я знаю, кто Вы! Вы – Волшебник!

Алина смущенно молчала. Иван посмеялся:

– Ну, что ж, пусть будет так. Но зовут-то меня Иваном, а по отчеству я Михайлович. И, хотите или нет, а теперь я часто буду появляться перед вами. Вот и сегодня вечером мы все идем в театр. Или кто-то хочет сидеть дома?

– Мы «за»! – воскликнули почти одновременно девочки, а вместе с ними и я.

Так в нашей жизни появился он – Волшебник Ваня. И теперь мы все вместе и, как будто, так было всегда. Может это и правда, что под Рождество совершаются чудеса? И, конечно, Ваня не Волшебник, ну, правда, есть что-то в нем сказочное – наверно доброта и любовь к нам. Верьте, дорогие мои, в такие сказки, все будет хорошо!

Привет из 90-х

18 числа июля меня вызвал к себе шеф и начал меня расспрашивать, когда я собираюсь в отпуск. На душе сразу стало муторно – явно что-то задумал для меня подлого. Так оно и вышло – вместо отпуска предстояло решить вопросы одного расследования. Поручили нам, а не местным, потому что Москва считала их замешанными в каких-то противоправных деяниях. Вот, а шеф нашел меня. И вместо Сочи и заодно решения вопроса перевода на «большую землю» – я отправляюсь Бог знает на сколько в Диксон.

«Я тебе все компенсирую: и путевку, и финансово, и с билетами решу», – шеф рассыпался в обещаниях, хотя мы оба знали, что максимум, что он может – это решить вопросы с билетами. Но приказ есть приказ, и я поплелся домой собираться. Домашние были «очень рады» такому ходу событий. Дети вообще потребовали, чтобы я уволился. Но им, конечно, трудно объяснить в их 7 и 11 лет, что у взрослых бывают «критические дни». Но решили, что жена и дети едут сами, а я, как освобожусь – прилечу. Жена привыкла к моим командировкам, а это был и Сумгаит, и Чечня. Обнялись, посидели на дорожку, и утром за мной закрылась дверь квартиры, не будил никого, такая привычка.

В Мурмашах все уже были в сборе. Быстро познакомились, проверил у всех документы, и вот мы в самолете, и под нами наше Заполярье. Вперед на Норильск.

На этот раз нам предстояло обследовать ряд островов в Ледовитом океане. Уже была середина полярного лета, и нужно было торопиться со сборами, – лето имеет свойство в полярных морях быстро заканчиваться. Предстояло выяснить – куда пропали несколько рыбаков, которые, по словам их родных, завербовались на траулеры весной, правда, не сказали на какие. Последний раз с одним из них была связь месяц назад, он просил помощи. Засекли координаты – где-то недалеко от Диксона. Тогда он прохрипел:

– Помогите нам! Это я, Павел Семенов.

Сигнал был с рации, закрепленной за траулером «Полярка». Но как выяснилось, этот траулер уже два года стоит в отстое и ждет своей участи – то ли его ремонтировать, то ли порезать на металл. Рация исчезла еще год назад и за это наказали охрану, но так и не выяснили, куда она пропала. Семенова мы пробили и узнали от его жены и дочки о том, что он какое-то время бомжевал и пьянствовал, все это было на почве отсутствия работы. А вот уже несколько недель его не видели. Поискали по ночлежкам и опросили бомжей. Один рассказал, что Паша с еще одним пошли с какими-то ребятами крутыми, а куда – не знают. Больше свидетелей не было, так что инфы было маловато. Как только начали работать по поиску информации и дали специально утечку о такой работе в прессу, к нам обратились еще несколько человек, у которых также пропали мужья, братья-рыбаки. Но хоть что-то уже было выяснено. Наша следственная команда состояла из команды ледового корабля «Пласт», а это пять человек во главе с капитаном – опытным полярником. Кораблик уже находился недалеко от Диксона, а порт его приписки был Салехард. И нас – следователь – ваш покорный слуга, два спецназовца, один милиционер и один специалист по островам Ледовитого океана – тот был нам предложен и как проводник, и для изучения состояния островов, в этот период проверки подготовки зимовий для науки, и для своих – ему только известных научных целей.

С Норильска нас должны были вертолетом доставить на Диксон. Для середины 90-х, когда и с горючкой и с зарплатами были проблемы, такой перелет был шикарный. Опущу