Гувернантка - Венди Холден

— Здравствуй-здравствуй, дорогой друг!

Разговор явно был окончен. «Такое чувство, — подумала Мэрион, выходя из комнаты, — что у герцогини под столешницей есть специальная кнопка, на которую нажмешь разок, когда надо, — и тебе тут же позвонят».

Домой она все же вернулась — якобы за вещами.

— Даже не знаю, что делать, — призналась она матушке. — Меня как будто силком туда тащат! А я ведь собиралась уйти!

И эта возможность у нее пока оставалась. Дома, в Шотландии, когда между ней и августейшим семейством пролегало такое большое расстояние, что на нем можно было уместить чуть ли не всю Англию, пронзительный взгляд небесно-голубых глаз герцогини уже не имел над ней власти. Здесь Мэрион была свободна и могла делать все, что только пожелает, о чем грезила и строила планы. Например, вернуться в колледж и на Грассмаркет, ровно в ту точку, на которой все прервалось.

— А может, не стоит уходить? — задумчиво спросила матушка.

— Что?!

Они стояли в их маленькой кухоньке. Миссис Кроуфорд жарила на завтрак яичницу с беконом. На чисто выскобленном деревянном столе рядом с зеленой эмалевой кастрюлей стояли наготове две белые тарелки.

— Ты разве не хочешь, чтобы я вернулась домой, мама?

— Конечно, хочу! Мне тут без тебя очень одиноко, — со вздохом призналась матушка, но тут же решительно сдвинула брови. — Но работа с Елизаветой еще не закончена. Точнее сказать, едва начата, — подметила она, и от этих слов у Мэрион сжалось сердце.

С принцессой, несомненно, тяжело будет расставаться. Раньше Мэрион не приходилось встречать таких преданных и услужливых детей, да еще со столь острым и быстрым умом. Елизавета была полной противоположностью большинству своих родственников.

— Ничего страшного, найдут кого-нибудь мне на замену. Она справится и без меня.

— Напротив, — возразила матушка и понесла тарелки в маленькую гостиную, где уже стоял наготове складной столик, — не справится.

Мэрион направилась следом с большим коричневым чайником. Она решила, что матушка имеет в виду ее методы преподавания. Они действительно оказались весьма успешными, — принцессе очень понравилось учиться под открытым небом, да и потом радостно было видеть, как она поднаторела в играх, нагнав обычных детей. Обсессивно-компульсивное поведение давало о себе знать куда реже, даже ногти — и те почти отросли.

— Сейчас многие преподают на улице. И о психологии не забывают, — заметила Мэрион.

— Я совсем не об этом, — отозвалась матушка.

Мэрион посмотрела на нее. Матушка редко давала советы, предпочитая наставлять дочь личным примером честности и трудолюбия. Но когда она все-таки решала высказаться, Мэрион ловила каждое слово.

— А о чем же?

Миссис Кроуфорд поставила тарелки на стол.

— А о том, что ты одна видишь их истинное обличье, — ответила она и, сняв фартук, разгладила платье, прежде чем они с дочерью уселись за стол.

Мэрион разлила чай по чашкам.

— Не понимаю, — призналась она. — Что с того, что я вижу это самое «истинное обличье»?

Миссис Кроуфорд отрезала кусочек бекона.

— Долго они так не протянут, судя по твоим жутким письмам.

— Жутким? — удивленно переспросила девушка.

Ее рассказы и в самом деле были подробными и откровенными. Но неужели они нисколько не позабавили матушку?

— Особенно для республиканца, — заверила ее миссис Кроуфорд, — или для революционера, — добавила она, скривившись, и раскрыла утреннюю газету.

Мэрион бросила взгляд на заголовок. Еще одна петиция, предназначенная для парламента и принесенная в Лондон участниками очередного голодного марша, была конфискована полицией. Марш не обошелся без потасовок. Мэрион вспомнилось, как полицейские сами раззадоривали демонстрантов, провоцируя их на агрессию.

— Ты действительно думаешь, что будет революция?

— Не исключено. История знает похожие примеры.

В конце концов, миссис Кроуфорд была истинной шотландкой. А шотландцы совсем иначе смотрят на непоколебимость монархии. Взять хотя бы Карла I. Или несчастную Марию Стюарт.

Впрочем, в словах матушки был смысл. В последнее время монархи, утратившие связь с народом, не раз оказывались под ударом. А ведь русский царь приходился английскому королю двоюродным братом! Мэрион похолодела, вспомнив громкие крики, которые разносились по коридорам Роял-Лодж и так испугали ее в то утро. Крики маленьких девочек. Крики Лилибет.

Она посмотрела на матушку, округлив глаза от страха.

— Но что я могу?

Если революция и свершится, то неизбежно, ведь она, по словам Валентина, не что иное как историческая необходимость.

А вот матушка считала совсем иначе.

— Спаси малышку из этих дворцовых стен, — сказала миссис Кроуфорд. — Покажи ей, как живут обычные люди. Больше этого некому сделать. Всех заботит совсем другое. А ведь она — будущее королевской семьи!

У Мэрион было такое чувство, точно ее загнали в тупик.

— Но ведь мое место здесь! Я хочу работать на Грассмаркет! Хочу приносить пользу!

Матушка положила теплую ладонь на руку дочери и ласково сжала.

— Быть может, пора принести пользу чужому краю. И вовсе не так, как ты планировала.

Глава пятнадцатая

И снова поезд нес Мэрион к югу, по изумрудным полям и долинам, еще не окрашенным цветами осени. Чемодан на полке был набит новыми вещами. Не для нее самой — ее гардероб остался прежним, хотя матушка горячо пообещала сшить и прислать ей новые платья. Нет, в этот раз все ее деньги и силы были потрачены на наряды для шестилетней принцессы.

На то, чтобы прострочить на швейной машинке юбку из плотной шотландки и связать теплый красный жакет, у миссис Кроуфорд ушло несколько вечеров, но оно того стоило. Наконец-то у Лилибет появился костюм для игр и прогулок.

А у Мэрион — план. Она смотрела в окно поезда на сельские красоты, но едва замечала их. В голове множились мысли о новом расписании, об «обычных» приключениях и «нормальных» вещах.

Первыми в ее мысленном списке значилось знакомство с метро, и не важно, что скажет по этому поводу миссис Найт. Затем — поездки на автобусе. Еще она планировала показать принцессе кондитерские, магазины игрушек и все в таком духе, вот только не роскошные и дорогие, а самые обычные и дешевые. Пускай Маргарет и в самом деле единственный за три столетия отпрыск королевского рода, рожденный в Шотландии, зато ее сестра будет первой принцессой в истории, побывавшей в «Вулвортсе»[20].

А еще в списке значилась собака. Первой о ней заговорила матушка, и Мэрион согласилась с ней в том, что королевскому семейству со всеми их огромными домами и обширными территориями очень не хватает домашнего питомца — даже странно, что они до сих пор его не завели. К тому же старшая принцесса души не