Жизнь по чужим правилам - Ольга Тиханова

Тем более у нее был живой пример перед глазами: Вика продолжала изводить себя отношениями с женатым.

Мужчина был снова сильно старше ее, почти на двадцать пять лет, но в этот раз не творческая натура, а приземленный финансист. Вика называла его Серенький, растягивая первый слог. То есть по жизни он был Сергей. Страшно деловой и занятой, в бесконечных телефонных переговорах. Он не вылезал из командировок, проводя дома в Москве несколько дней в месяц. И пара из этих дней иногда выпадали Вике. Не всегда. Между свиданиями запросто могло пройти месяца полтора томительного ожидания.

Томительного как для самой Вики, так и для окружавших ее людей, так как она по-прежнему щедро делилась со всеми своим волнением и тоской. На протяжении всей этой связи у нее было только два настроения. Первое – «Не пишет уже двое суток» – и значит, весь мир вокруг существует зря. Второе – «Он написал: детка, не волнуйся, я не пропал и не сволочь, я в Сибири!» – возвращение в нормальную жизнь, клокочущая эйфория.

Весь роман строился по такой схеме: он приезжал, увозил ее в отель на пару суток, дарил цветы, какой-нибудь подарок, иногда просто давал деньги и уезжал до следующей нескорой встречи.

Дважды они вышли за рамки сценария отель – подарок. Это был поход в кинотеатр, почти ночной, на какой-то блокбастер-ужастик. Зал заполнили студенты, за неимением другого места для встреч. Фильм был посредственный, но Вика почувствовала себя на настоящем свидании, с попкорном, колой (Серенький, правда, попросил бармена добавить в нее коньяк), людьми вокруг. Этот жест от любимого она расценила как признание: смотри, мы не прячемся, ты мне нужна не только для ночи в отеле.

Прошло почти полгода, и Серенький пригласил ее на выставку современного искусства. Вика не интересовалась живописью, тем более современной, которую в принципе не понимала. Ее спутник, судя по комментариям, которые он отпускал напротив каждой картины («А с какой стороны на это смотреть?», «Это просто синие точки, что ли?»), тоже был далек от высокого. Но выход ей понравился. В музее было мало народа, был день, странные картины вокруг, полное ощущение другой реальности, параллельного мира, где нет его жены и Викиной ревности.

Кстати, о жене. В начале их отношений Серенький обещал от нее уйти. Вот-вот. Очень скоро. Обещания становились реже по мере того, как Вика влюблялась и вязла в трясине этого недоромана. Недавно он признался, что у жены страшный диагноз и он не может оставить ее, все-таки она была рядом в самые сложные периоды. Надо потерпеть.

– Да, хорошо, конечно, иметь дело с порядочными людьми, но иногда думаю… Вот был бы он сволочью, бросил жену, и мы были б вместе, – не то мечтала, не то успокаивала себя Вика.

– Раз он не будет разводиться, то честнее было бы тебя отпустить.

– Ты что?! Во-первых, я сама никуда не уйду. Я его не брошу. Ему будет плохо без меня, сто процентов. Он сам говорил. А во-вторых, почему не собирается? Сказал же – потерпеть.

– У нее же что-то страшное, ты говорила. Извини, конечно, но выглядит, как будто тебе надо подождать, пока она умрет.

– Да не-е-е-ет… может, ее вылечат…

Такой формат отношений имел свои плюсы для Вики, кроме встреч и подарков. У нее было достаточно времени на работу. Сразу после выпуска она устроилась в транспортную компанию. Ее студенческая гиперответственность и страх перед экзаменами превратились в трепет перед начальством, паническую боязнь остаться без работы и готовность вкалывать сутками, лишь бы ею были довольны. Когда-то она могла расплакаться из-за грубого замечания педагога, теперь слезы подступали, если начальник посмотрел без улыбки или высказывался «как-то не так».

Не сказать чтоб она сильно любила свою работу, но очень ею дорожила. Свято верила в свой будущий карьерный взлет, надо только немного потерпеть, и ее обязательно оценят. Правда, за три года работы уже две девушки из отдела ушли на повышение, а она продолжала занимать ту же должность. Но это так, неприятное совпадение.

С коллективом тоже складывалось не слишком гладко. Начальник периодически самодурствовал, коллеги не брезговали возможностью подсидеть другого, работали в атмосфере конкуренции дикого леса – кто кого.

Начальница отдела – молодая и бойкая – славилась своими перепадами настроения и привычкой давать очень срочное важное задание за полчаса до окончания рабочего дня. Сама она уходила не раньше девяти вечера. Каждый день страшно гордилась этим, как каким-то невероятно полезным изобретением. Открыто презирала любителей уйти домой вовремя. Причем (вспоминаем про перепады настроения!) сегодня она могла театрально хмыкнуть в сторону ушедшего сотрудника: «Да, торопимся мы с работы уходить, торопимся» и одарить улыбкой, способной обрушить под тобой землю. А на следующий день улыбка менялась на добродушную, ласковый голос пел: «Коллеги, уже шесть часов, собирайтесь! Вас дома ждут! Работа – не волк…»

Вот ее Вика боялась особенно. До холодеющих ладоней.

При всем том уволиться для нее было равносильно прыжку с парашютом. До спазмов страшное, рискованное падение в никуда. Ведь за пределами нелюбимого, но знакомого офиса царила неизвестность. Неопределенность. Да, другие люди где-то работали, но не было гарантий, что в этом «где-то» ждут ее, Вику. Так что при одной мысли о таком прыжке тело цепенело, мозг отказывался работать.

На работу она тоже жаловалась. Как же без этого? Когда с Сереньким все было более-менее нормально, она переключалась на гнетущую работу, и наоборот.

Любимым слушателем, самым доверенным лицом оставалась Ира. Нехорошо же забывать старых друзей. Вика и не забывала. Вот позвонила утром в субботу, предложила встретиться.

Михаил уехал в очередной раз к бывшей жене, а Ира поставила тесто на пирожки. Решила освоить дрожжевую выпечку, а заодно не утонуть в дурных мыслях, не лелеять свое раздражение. Она позвала подругу в гости. Пусть сидит, рассказывает, как радио. И голова занята, и пирожки не надо бросать.

– Ну и лифт у вас! Все молитвы вспомнила, пока доехала! – делилась впечатлениями Вика, раздеваясь в прихожей. – Трясется, шумит… Назад пешком пойду, в баню такие риски! Дома-то я пешком хожу, на седьмой.

– Да? А я привыкла уже.

– Какие у тебя запахи! С ума сойти! Просто идеальная жена. Пока мужа нет, она печет пироги!

– Да, только мужа нет в субботу, когда он должен быть дома. Ты представляешь, бывшая в семь утра позвонила, говорит, надо помочь гараж убрать. От отца остался гараж ржавый, с хламом разным. Она его решила продать. Нашла