Измена. Цена твоей лжи - Анна Олеговна Ковалева

когда мы катались по городу в машине и фотографировались у памятных мест, говорил, что любит и жить без меня не может.

Смотрел при этом так проникновенно, что ноги подкашивались, а сердце рвалось из груди. И даже тени сомнений не возникло, что это все ложь, притворство, бессмысленный и жестокий фарс.

Я верила, что Лёша предельно искренен и отвечала ему тем же.

Только вот все наши отношения оказались замком из песка. Который смыл в океан порыв урагана первой категории по имени «Сабина».

— Убирайся к своей Сабиночке, — ору я и несусь по витиеватой лестнице ЗАГСА, рискуя переломать себе ноги.

Пышное платье путается под ногами, рука с трудом держится за витые перила. Глаза застилает пелена слез, но я усиленно с ней борюсь. Не хочу показывать свою боль всем любопытствующим.

— Рита, доченька! Ты куда? — мама подбегает к лестнице, зовет меня, но я не реагирую.

Потом, все потом, разговаривать с родителями буду дома. А сейчас пусть Лёшка объясняет, почему наша свадьба сорвалась.

Потому что это он её сорвал, а не я. Так пусть найдет в себе смелость посмотреть в глаза моим родителям и приглашенным гостям.

— Алексей! Что здесь происходит? — суровый голос отца слышится даже на первом этаже. О да, Владимир Полянский, полковник МВД в отставке, не любит внештатных ситуаций. И скандал на свадьбе единственной дочери точно не оценит.

Да он Лешке голову оторвет, когда вся правда вскроется. Впрочем, так Денисову и надо! Пусть отвечает за свою подлость. Я не подзаборная кошка, с которой можно поиграть, а потом снова выбросить на улицу. За меня тоже есть кому постоять!

— Владимир Иванович, — бывший жених уворачивается от моего отца, — я все объясню позже! Произошло небольшое недоразумение, но мы с Риткой его сейчас решим. Регистрация состоится. Беспокоиться вам не о чем. Нам просто нужно пять минут, чтобы все уладить!

О, как! Недоразумение? Свои леваки он называет недоразумением? А что насчет Сабины? Скажет, что это была галлюцинация? И они вовсе не долбились в дёсны в укромном помещении, пока я нервничала и искала его по всему зданию?

Это не её ладони сжимали его вставший член, норовящий порвать ткань брюк? И не её помада осталась на воротнике и манжетах его рубашки? Урод!

Ослеплённая яростью и обидой, я выскочила под палящее августовское солнце. С дикой яростью сорвала с себя фату и отбросила в сторону.

Легкий ветерок подхватил тонкую кружевную паутинку и поднял вверх. Покрутил, повертел. И как-то бережно опустил на ветку дерева, растущего неподалеку от крыльца. Словно не хотел, чтобы изящное кружево валялось в пыли и грязи.

Только вот обо мне никто так не позаботился. Мужчина, которого я полюбила всей душой, которого готова была боготворить, предал меня.

Растоптал как ничтожную букашку.

Превратил самый счастливый день в моей жизни в сущий ад. Облил грязью с головы до ног.

Кажется, я наконец поняла, что значит поговорка «от любви до ненависти всего один шаг». Потому что все чувства, которыми я ещё утром горела к Лёше, поменяли свой полюс в один миг.

Стоило лишь увидеть то, что скрывалось за приоткрытой дверью.

И теперь кроме ненависти, презрения и отвращения в моей душе не было ничего… Ну, разве что боль еще была, она тугими обручами сдавливала грудь, разрывала сознание, грозила пролиться горькими слезами.

Но я упорно держалась за последние остатки самообладания. Доберусь до родительского дома, там и поплачу. Но не сейчас, не на потеху публике…

Этого не дождется ни мой теперь уже бывший жених, ни его похотливая сучка. Унизить себя еще больше я не позволю.

Глава 2

Признание вины

Рита

Счастливые парочки и их семьи, ждущие своей очереди у парадного крыльца, шарахались от меня как от прокаженной.

Шептались, косились, а кто-то даже показывал пальцем на чокнутую невесту, второпях и в полном одиночестве сбегающую по ступеням.

По-моему, кто-то даже снимал меня на видео. Как же пропустить такую потеху? Невеста сбегает с собственной свадьбы. Когда еще такое зрелище увидишь? А что кроется за этим побегом — никого не волнует. Главное — поразвлечься, а чужие боль и горе побоку.

Впрочем, мне было все равно. Пусть снимают, что хотят.

Я рвалась к стоянке, чтобы побыстрее сесть в машину и уехать. Нестерпимо было здесь находиться.

— Как же ты быстро бегаешь, — запыхавшийся Леша догнал меня у самой стоянки. Схватил за руки, развернул к себе.

— Отпусти меня! — зашипела я, пытаясь вырваться. Но куда там, уже бывший жених только крепче сжал свои клешни на моих предплечьях. — Иди к своей Сабиночке и трогай её сколько влезет. Во всех местах.

— Ритуль, родная, ты все не так поняла!

— Да что ты? — прошипела я, прожигая его глазами. — Это не твоя бывшая у тебя в штанах орудовала? И говорила тебе о любви?

— Рита, да услышь ты меня, — Леша выматерился и слегка встряхнул меня за плечи. Видимо, хотел, чтобы я успокоилась. Немного помогло. Я затихла, но руки из его захвата все же выдернула. Мне сейчас были противны его прикосновения. — Все не так, как тебе кажется.

— Ну давай, изложи мне свою версию, — наверное, в этот момент у меня включился защитный блок, ограждающий психику от лишних потрясений.

Потому что я вдруг успокоилась. Слёзы разом высохли, а злость немного улеглась. Я словно очистила свой разум от эмоций. Предпочтя пока отстраненно рассматривать сложившуюся ситуацию.

Мне стало крайне любопытно, какую же лапшу Денисов сейчас навешает мне на уши.

Прямо-таки научный интерес прорезался. Как у биолога, изучающего анатомию вскрытой им лягушки.

Видя, что я не собираюсь убегать, Денисов немного успокоился. Перевел дыхание, пригладил волосы. Рванул узел галстука, будто тот его душил.

— Рит, я тебя люблю. Ты же знаешь. Сабина для меня ноль на палочке. Она давно забытое прошлое. А то, что она якобы меня любит, нас с тобой не касается.

— И именно поэтому ты тискался с ней в ЗАГСе? От большой и неземной любви ко мне?

— Твою ж дивизию, Рит. Не сходи с ума. Давай позже поговорим, а? Мы не должны давать этой стерве шанса сорвать нашу регистрацию. Пошли наверх, там наши родители переживают. Да и остальные гости нервничают. Все остальное разрулим вечером. Хочешь, даже в ресторан не поедем? Просто распишемся и уедем вдвоем подальше ото всех?

— Милый, — постаралась подпустить в голос язвительности. — Скажи, а тебя часто в детстве головой вниз роняли, а? Иначе с чего ты решил, что после всего увиденного я