Михаил Арцыбашев - Счастье

— Десять! — где-то страшно далеко крикнул кто-то, и Сашка потеряла сознание. Но она сейчас же очнулась.

— Ну, вставай, стерва… получай… — хрипло говорил над нею дрожащий, захлебывающийся голос. — А то уйду… Ну?..

Луна светила высоко и ярко. Синел снег, и пусто молчало поле. Сашка, голая, не похожая на человека, шатаясь и цепляясь за землю дрожащими руками, поднялась посреди дороги, и по ее белому от луны телу быстро поползли вниз черные тонкие змейки. Она уже не ощущала холода, а только странную слабость, тошноту, мучительную дрожь и ломоту во всем теле, прорезываемом острой жгучей болью. Крепко схватившись за избитое мокрое тело, Сашка добралась до платья и долго одевалась в оледенелые тряпки, молча копошась посреди пустого лунного поля.

И только когда оделась, и темный силуэт прохожего растаял далеко в лунной дымке, разжала руку и посмотрела. Желтенький золотой искоркой блеснул на окровавленной черной ладони.

— Пять! — подумала Сашка, и вдруг чувство огромной облегчающей радости охватило ее всю. Крепко зажав золотой в руке, она бегом, на дрожащих ногах, пустилась к городу. Юбка липла сзади к чему-то мокрому и бередила горящую боль, но Сашка не обращала на это внимания и все существо ее было переполнено светлого и поющего ощущения счастья — еды, тепла, покоя, водки!..

О том, что ее только что странно и омерзительно били, Сашка не думала.

— Еще и лучше… не холодно! — весело заметила она себе и завернула в переулок, где сразу засверкали веселые огоньки ночной чайной.