Александр Михайлов - Личное дело

Но речь о другом: эта постановка втянула искусствоведов в изучение очень сложного, судьбоносного для страны, периода - в тайну цареубийства. Какие круги пошли от спектакля, покажут две критические работы, написанные с разных позиций. И я привожу их (в сокращении) не потому, что как-то там отмечается вскользь и моя актёрская работа, а ради того, чтобы отразить масштаб воздействия Малого театра на умы наших современников.

Спектакль заставил думающих людей пересматривать заново даже экономику предреволюционной страны - сравнивать статистические данные, обращаться к документам первых лет большевизма; иными словами, докапываться до сути исторических процессов, задетых Малым театром. Собственно искусство отходит в этих работах на второй и даже третий план. А решение спектакля, игра актёров, сама пьеса становятся поводом - серьёзным поводом к пересмотру огромного куска отечественной истории.

Вот некоторые выдержки из статьи Н. Велеховой: "И кто скажет ему: "Что ты делаешь?"":

"...Нам вообще внушили мысль о его (Николая Романова) никчёмности. О том, что его царствование было бездарным и что его следовало судить за доведение страны до кризиса. Но это входит в противоречие с историей, статистикой, фактами. (...)

Талантливые исследователи (М. Геллер, А. Некрич, Д. Мейснер, Н. Эйдельман и другие) определённо говорят, что Россия в предреволюционное десятилетие переживала бурный экономический расцвет. Утверждение это в книге "Утопия у власти" М. Геллера и А. Некрича сопровождается цифрами. Производство угля возросло (в пятилетие 1908 - 1912 годов) на 79,3 %, чугуна на 24,8 %, железа на 45,9 %. Прирост продукции крупной промышленности с 1900 до 1913 - на 74,1 %; создаётся сеть железных дорог, сокращается доля иностранных вложений с 50 % до 12,5 % - опять же к 1913 году.

Сельское хозяйство после освобождения крестьян даёт скачок вверх по урожаю: производство пшеницы возросло на 37,5 %, ржи на 2,4 %, ячменя на 62 %, овса на 29%, кукурузы на 44, 8%. "Ни один народ Европы не может похвастаться подобными результатами, - цитируют авторы французского экономиста Э. Терри. - Этот рост сельскохозяйственного производства не только позволяет удовлетворить новые потребности населения, численность которого возрастает ежегодно на 2,7 % и которое питается лучше, чем раньше, но и значительно увеличить экспорт..."

Значительных успехов достигло народное просвещение. В 1908 году был принят закон о введении обязательного начального обучения. Его осуществление прервала революция. (Заметим, что советской властью закон этот был реализован лишь в 1930 году.) Об усилиях государства свидетельствовал рост ассигнований на просвещение: с 1902 до 1912 года они увеличились на 216,2 %...

Итак, вспомним, что процедил сквозь зубы Энциклопедический словарь насчёт "катастрофического" состояния страны (по "вине", конечно, реакционного царя). Война та, разумеется, это не рай, и не сахар, и людям хочется, чтобы не стреляли. Однако Россия и впрямь страна необычная, ибо историки пишут: "Несмотря на войну, можно бы сказать, всвязи с войной продолжается быстрое экономическое развитие России. В 1914 году русская экономика составила - по сравнению с 1913 годом 101,2 %, в 1915 - 113,7 %, в 1916 - 121,5 % (из книги А. Сидорова "Экономическое положение России в годы первой мировой войны").

(...)Россия производила в 1916 году 20 тысяч лёгких орудий и импортировала 5 625. Производство гаубиц было на 100 % отечественное, а тяжёлых орудий - на 75 %. "Запасов царской России, - пишут М. Геллер и А. Некрич, - хватило на три с лишним года гражданской войны".

Вот оно, неизвестное, покрытое искусственным туманом и затмившееся наше прошлое. Россия была жизнеспособная, плодоносная, прекрасная Земля. Её нелегко было убить. Февраль дал ей необходимые политические свободы, а после этого начался бесконечный, затяжной апокалипсис с маленькой будничной буквы. (...)Главная мысль Николая в те дни записана его собственной рукой: "Неужели я двадцать два года старался, чтобы всё было лучше, и давадцать два года ошибался?"

(...)Примечателен его диалог с Вайнером.

"Вайнер. Как оправдаете вину свою перед народом?

Николай. Что ж. Согласен, коли сперва вы оправдаете преступления своей власти перед народом. За восемьдесят лет, вплоть до 1905 года, в империи было казнено людей меньше, чем сейчас ежедневно. Расстрелы без суда и следствия стали нормой, и не только имущих, но и самих рабочих. За десять минут задержки состава, я сам видел, на перроне, комиссар расстреливает начальника станции, телеграфиста и стрелочника! Вот приказ от 1 июня. (Читает.) "Ввиду объявления военного положения... революционный штаб арестовал наиболее видных лиц буржуазии и представителей партий, принимавших участие в выступлении чехословаков, и будет содержать их за заложников. При контрреволюционном выступлении заложники будут расстреляны в первую очередь". Как оправдаете? Отдаёте ль отчёт, куда ведёт сия мораль, позволяющая казнить не за вину, а просто затем, что властям почему-либо потребно? ...На словах церковь от государства отделили, но имущество её отобрали, проповедовать вероучение запретили, святые мощи осквернили, расстреливаете крестные ходы, а ещё 9 января имеете наглость вспоминать; священникам, мирным людям, единственным оружием которых является крест, выкалываете глаза, отрезаете языки и уши, живьём закапываете в навозной яме...".

(...) Зал не сразу привыкает к трактовке членов Уральского комитета. Это революционеры, но их характеристика не является общепринятой. С них впервые, наверное, снят ореол героев. А они положили начало этой эпохе. Это были первые советские люди, никем не придуманные. Ходили по земле: Юровский, Вайнер, Войков, Белобородов, Голощёкин (...). Им надлежало стать тюремщиками и палачами этой семьи. (...)

Член анархистской партии, Войков оказывает "услугу" своим кипучим умом; он придумал написать подложное письмо к царским пленникам от неизвестных спасителей, предлагающее им побег. Недрогнувшей рукой оно написано и подброшено обречённым, чтобы спровоцировать, поторопить их гибель, но к тому же ещё и дать убийцам фальшивое документальное оправдание. (...) Облик характерный, характеризующий ту пустоту и бессовестность, которые до настоящего времени ценились на одной шкале с героизмом и получили потом своё увековечение на табличке одной из улиц Москвы и станции метро - "Войковская". Можно с уверенностью сказать, что ни один из живущих в этой части города и пишущий обратный свой адрес: ул. Войкова, не знает, какую человеческую мразь означала эта фамилия и каким страшным преступлением она вошла в историю нашей несчастной отчизны. И уж наверняка не знают они, что Войкова настигло возмездие, он был убит выстрелом бывшего белого офицера Бориса Коверда, узнавшего на пальце убийцы алмазный перстень Николая II ...".

В спектакле произошло столкновение "двух правд" - красной и белой - в роковые часы отечественной истории... При стремлении к объективности, статья Н. Велиховой написана больше "с белых позиций". Другая статья, научного сотрудника Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС А. Ушакова, имеет скорее красный оттенок. Оправдывая и опровергая с двух разных сторон трактовку пьесы, обе эти работы, дают возможность увидеть крупицы истины, которая не имеет идеологической предвзятой окрашенности, что и ценно.

А. Ушаков "Взгляд историка":

"(...) Не давая характеристик Николаю II и его семье, рассмотрим ставшие одиозными фигуры большевиков, непосредственно принимавших участие в судьбе Романовых.

"Я двадцать лет в партии, с 12-го года член ЦК, побегов, тюрем, ссылок - больше чем волос на голове! В 17-ом году с Ильичём переворотом в Смольном руководил..." - патетически восклицает в пьесе Уральский облвоенком Шая Голощёкин. На самом же деле в 1918 году стаж пребывания его в РСДРП (б) равнялся пятнадцати, а не двадцати годам. Арестовывался, с последующим тюремным заключением или высылкой, Филипп Исаевич пять раз, из ссылок же бежал дважды (в 1910-ом, в 1913-ом). В 1912 году на УI (Пражской) конференции был избран в члены ЦК РСДРП. В Октябрьские дни руководил отделом внутренней и внешней связи Петроградского военно-революционного комитета, с декабря 1917-го - член Екатеринбургского комитета РСДРП (б), с февраля 1918-го - Уральский облвоенком, член обкома партии и облсовета. (...) Однако ни энциклопедия "Великая Октябрьская социалистическая революция" (Москва, 1987), ни энциклопедия "Гражданская война и военная интервенция в СССР" (Москва, 1987) не говорят о том, что Голощёкин был арестован и расстрелян как "враг народа" в октябре 1941 года, а полтора десятка лет спустя реабилитирован.

"Я жизнь свою положил на алтарь революции! А у меня, кроме неё, никого!.." - убеждённо говорит со сцены председатель Уральского облисполкома А.Г. Белобородов. Член партии с 1907 года, а с апреля 1917 года член уральского областного комитета РСДРП (б), делегат знаменитой апрельской конференции и УI съезда партии, в пьесе он колеблется и отказывается участвовать в решении судьбы Романовых в отсутствии Голощёкина и без санкции Москвы ("Москва ровно воды в рот. Свердлов на запросы не отвечает. Тот ещё... дипломат"). Однако позже, когда встаёт вопрос о том, что же делать с доктором Боткиным и прислугой, он, не колеблясь, рубит: "Тут не об чем рассуждать. Прислужники поведеньем своим доказали преданность всероссийскому убийце и тем обрекли себя на смерть". Говорил ли так Белобородов, мы не знаем и вряд ли когда-нибудь узнаем, но нам известно, что позже, в 1919 году, он являлся уполномоченным Совета рабочей и крестьянской обороны по подавлению Вёшенского мятежа, а затем был заместителем начальника Политуправления Реввоенсовета Республики, занимал ряд ответственных постов, в 1919 - 1920 годах был членом ЦК партии. В 1927-м за участие в троцкистской оппозиции был исключён из партии, затем раскаялся, признал свои ошибки и в 1930 году восстановлен в партии. Но это его не спасло от расстрела в 1938 году.