Семьи: книга третья - Андрей Васильевич Меркулов

Ознакомительный фрагмент

а по ее окончании оба поехали получать высшее образование в областной центр — в N-ск, позднее оставшись тут работать. Они были ровесниками и все этапы взросления и становления прошли бок о бок, участвуя в главных событиях жизни друг друга. Но если в детстве в школе друзья проводили вместе по целым суткам, разлучаясь исключительно на время уроков и сна, то чем старше становились, тем меньше виделись. В N-ске они поступили в разные университеты, появились постоянные девушки, вскоре и семьи; друзья все реже встречались, а когда по выходе из альма-матер начались жесткие трудовые будни, почти перестали общаться.

Окончив университет, Юрий устроился работать дежурным инженером на городскую гидроэлектростанцию. Работа была сменная, сутки через трое, и такой график оставлял ему уйму свободного времени. Приходя после смены, Юрий до обеда отсыпался и уже к вечеру был вполне бодр, имея впереди еще два полных выходных дня. Их он решил посвятить учебе в аспирантуре и написанию диссертации по экономике — предмету, к которому еще с университетских времен начал испытывать вполне определенный интерес. Но даже и тогда у Юрия оставалось достаточно времени, чтобы регулярно видеться с друзьями, только на этих встречах все реже бывал Ринат.

После университета Ринат был принят на работу в крупную компанию, занимающуюся монтажом и ремонтом промышленного оборудования самого разного назначения, где вплотную занялся карьерой и, получив одно за другим несколько повышений, вскоре был назначен на важную и ответственную начальственную должность. Должность эта подразумевала ненормированный рабочий день, постоянные командировки и отъезды, так что Ринат был сильно ограничен в свободном времени; те же немногие вечера, которые у него оставались, по большей части отнимали любовницы, и до встреч с товарищами дело редко когда доходило.

Могло пройти полгода, в которые Юрий и Ринат не виделись и даже ничего не слышали друг о друге; но, если случалось какое-нибудь событие или просто одному вздумалось позвонить, они общались так, будто встречались последний раз только накануне.

— Значит, новую девушку окучиваешь? — поинтересовался Юрий, когда друзья отъехали от клуба.

— Да, — оживился Ринат. — И тебе тоже нужно любовницу завести. Представь, как здорово было бы. Вместе бы куда-нибудь ходили, отдыхать ездили.

Юрий ничего не ответил, а только улыбнулся.

Было уже за полночь. Город замирал. Машина с друзьями быстро неслась по пустынным улицам, и вскоре они оказались в районе, где жил Юрий, но на последнем перекрестке, вместо того чтобы свернуть, Ринат съехал к обочине и остановился.

— Ну ладно, пока, — обратился он к товарищу.

— Как пока? — удивился Юрий. Они находились на удалении от его дома, и чтобы дойти отсюда, ему нужно было долго подниматься в крутую гору, да еще по хорошенько ударившему к ночи морозу, тогда как проехать на машине можно было всего за пару минут. — Добрось меня до дома, — прямо попросил он Рината.

— Ты шутишь, что ли? — недовольно отрезал тот. — Тебе тут пройти всего одну остановку осталось.

— Ринат, ты что? — недоумевающе посмотрел на друга Юрий. — Доедем до меня. Тут всего метров триста и столько же обратно. Тебя это ни по бензину, ни по времени никак не затруднит.

— Юра, давай быстрее. Я тороплюсь, — ответил Ринат с явным раздражением.

Доводы друга были неоспоримыми, и действительно не существовало никаких особенных сложностей проехать лишние полкилометра; но поступиться своими интересами, пусть даже только условно, означало для Рината уступить, проиграть. Что-то в глубине души говорило ему, что он и без того сделал достаточно, подбросив Юрия до перекрестка, если же он еще довезет его к самому дому, то это будет уже проявлением излишней услужливости, даже как будто слабости, покорности, и это что-то внутри него настойчиво требовало, чтобы он высадил друга именно здесь, не сворачивая ни на метр от собственного маршрута.

Выйдя из машины, Юрий поднял воротник своей куртки, засунул руки в карманы и, проводив взглядом автомобиль друга, направился вверх по улице.

«Крутым начальником стал, — думал он про себя. — Ниже своего достоинства считает три минуты уделить, чтобы товарища домой завезти. Ха, говорит: “Я тороплюсь”, — а сам в клубе упрашивал нас с Денисом еще партию в боулинг сделать — все отыграться пытался. Друг называется».

Юрий хотел понять Рината, но не мог. Зная характер товарища, он даже не подумал бы обижаться, если нужно было ехать далеко, а значит, тратить бензин и время; но в данной ситуации Ринату ровным счетом ничего не стоило проехать по пустому городу еще каких-то два квартала, и такое открытое, ничем не обоснованное пренебрежение друга глубоко возмутило его.

Желая срезать путь, Юрий свернул в небольшой второстепенный проезд с разбитым в ямы асфальтом и совершенным отсутствием чего-либо хоть отдаленно напоминающего тротуар; впрочем, машины в этот поздний час уже не ездили, и он шагал прямо по дороге. Фонарей здесь не было вовсе, но свет, нисходящий от полного круглого диска луны, сияющего на безоблачном небе, и без них освещал улицу довольно хорошо. Юрий шел по одному из многочисленных частных секторов N-ска: справа и слева от него тянулись кривые глухие заборы, которые через равные расстояния упирались в возведенные еще до революции покосившиеся от старости одноэтажные деревянные дома, поставленные по-деревенски — фасадами в три окна на улицу. Ни одной души не было видно поблизости; все вокруг погрузилось в спокойную безмятежность ночи, тишину которой лишь изредка разрушали гулкие отрывистые звуки, долетающие откуда-то совсем издалека, так что природу их уже и нельзя было разобрать.

Оказавшись наедине со своими мыслями, Юрий углубился в раздумья о сегодняшней встрече с друзьями, и, как всегда в таких случаях, его вновь охватило мучительное недовольство собой. В памяти его в мельчайших деталях возникали различные моменты: разговор с Легковым, когда он в ответ на преисполненные радостью рассуждения товарища о преимуществах своей свободной жизни высказал мнение, что если у человека нет семьи — значит, с ним что-то не так; веселая беседа друзей о способности человека, в отличие от животного, разнообразить свои сексуальные отношения и свое замечание, что эта же способность к разнообразию, о которой они рассуждают с таким удовольствием, может проявляться также в виде всяческих извращений; вспомнил он и колкую иронию, отпущенную Ринату в отношении заставки на его телефоне; и свой намек на пошлость Легкова, который повел свою девушку на сомнительное тайское шоу. Юрий возвращался мыслями к каждой из этих ситуаций и ясно видел, что все его высказывания так или иначе содержали в себе какие-либо замечания, упреки, выливающиеся или в открытое недовольство друзей, или в молчаливые паузы.

Давно уже