Откроется не каждому - Константин Викторович Харский

– Что ты сказал?!! – дочь перебила отца. Ему было неприятно, но он мог понять возмущение дочери: сначала её заставляют продавать дом, а потом – на тебе: больше продавать не надо.

– Клара, ну так вышло! Что я могу сделать? У компании появились деньги на закупку металла, и дом больше не надо продавать. Ну, извини меня, я не смог всё спланировать. Да, запаниковал раньше времени. Извини. Никто не говорит, что ты не помогала. Я тебе, правда, очень-очень благодарен, и мама тоже говорит тебе спасибо…

– Скажи толком, что случилось. Что произошло?

– Ну как… Всё просто. Строители пошли навстречу и согласились не применять штрафные санкции. Оказалось, что они пока всё равно не готовы устанавливать двери, так что они продлили дату поставки. Не знаю, чего они сразу не сказали, я бы тебя не дёргал. Жила бы дома, не издевались бы над тобой Резниковы, ходила бы на тренировки…

– Стой. Не утешай. Всё нормально.

– Ты правда на меня не обижаешься? – с надеждой спросил папа.

– За что? – не поняла Клара, а папа подумал: «Всё-таки обижается и хочет, чтобы я сам сказал».

– За то, что я бесцеремонно отвёз тебя в Старую Руссу, бросил там одну, и ты мучилась и страдала, а выясняется, что всего этого можно было избежать, если бы я подождал всего три дня, и проблема сама собой разрешилась бы… – сбивчиво объяснил папа, и Клара наконец поняла, что он хочет извиниться.

– Пап, я не обижаюсь на тебя и даже благодарна за всё это. Я правда получила потрясающий опыт. Я узнала, что меня не кусал Мухтар. Многому научилась, больше не боюсь остаться одна и уверена, что выживу где угодно. Я помирилась с Резниковыми. Они сделали для меня кое-что важное. Они – замечательные. Я поняла, что жизнь – интересная штука. Я по-настоящему тебе благодарна, – сказала Клара.

Папа ждал другой реакции дочери, поэтому не поверил её словам и решил, что она обижается даже сильнее, чем он предполагал.

– Клара, перестань, – остановил её папа, и Клара поняла, что он ей снова не верит. Хорошо, у неё будет время и возможность показать, как она изменилась, с честью прошла эти испытания и стала взрослой.

– Хорошо, пап. Какие дальнейшие действия? – Клара решила перенаправить разговор в практическое русло.

– Завтра я приеду и заберу тебя домой. Представляешь, мне даже тот должник перевёл деньги, вот уж чего я не ожидал. Плохо думал про него, а он… видишь как. Так что и ты про Резниковых и про меня плохо не думай. Разные бывают ситуации. Не всё мы можем спланировать и предусмотреть. Видишь, как я запаниковал. А надо было просто подождать.

– Было бы смешно, если бы из банка тоже позвонили и сказали: «Приходите, Пётр Аркадьевич, за кредитом», – пошутила Клара, желая понять, была ли реакция со стороны банков.

– Так что ты думаешь? Когда строители отменили штрафные санкции, тут же позвонили и из банка. Сказали, что у них произошёл сбой в программе, которая определяет риски, и они с огромной радостью дадут мне кредит под конские, извини за термин, проценты, – похохатывая, сказал папа.

– Ну и замечательно.

– Клара, ты должна думать не только о себе, не только о своей выгоде, но и о семье. Для нас этот дом – память, и продавать его была крайняя мера. Я никогда не хотел его продавать, – папа решил укорить Клару за иронию. А иронии и не было: просто он хотел её услышать и услышал.

– Что покупательница? Ты ей позвонил?

– Я решил, что сначала об этом должна узнать ты. Сейчас позвоню ей и тоже извинюсь.

Клара наконец с облегчением выдохнула и беззвучно воскликнула: «Yes!» Не ожидая, что папа правильно её поймёт, спросила: «Она ведь не сможет уговорить тебя на продажу дома, даже если поднимет цену во много раз? Раз в сто, например?»

– Нет, Клара, как бы тебе этого ни хотелось, дом не будет продан. Этот вопрос закрыт раз и навсегда, – ответил папа строго и бескомпромиссно.

– Тогда до завтра. Во сколько тебя ждать? Пап, позвони ей только завтра утром. Не хочу, чтобы она стояла под окном всю ночь и умоляла меня повлиять на тебя.

– Хорошо, позвоню ей с утра. Маме трубку передам, – завершил разговор папа.

– Привет, ма, – сказала Клара.

– Привет. Питаешься там? – спросила мама.

– Да, сегодня обедала у Резниковых, – честно ответила Клара.

– Ври больше. Над очками сильно смеются?

– Кто?

– Что «кто»?

– Кто смеётся над моими очками? – не поняла Клара.

– Все, – мама не понимала, что может быть непонятным в её вопросе.

– Я не общаюсь с такими, кто стал бы смеяться. А надо?

– Ладно. Приедешь в Питер, и мы съездим к нормальному доктору. Надеюсь, ты не посадишь своё зрение, пока носишь эти очки.

– Мама, я вижу! Представляешь, вижу даже мелкий шрифт! Вижу черты лица человека, с которым разговариваю. Вижу эмоции на лицах. Ты думаешь, я откажусь от этого чуда?

– Хорошо, не будем сейчас спорить, – согласилась мама, – завтра созвонимся. Спокойной ночи. Поужинай чем-нибудь. Исхудала там, наверное, как скелет.

– Я тоже тебя люблю, – улыбнулась Клара и дождалась, пока мама первая завершит звонок.

Зазвонил телефон. Славик.

– Ты на концерт идёшь? – спросил Славик.

– Собиралась.

– Давай, уже начинается.

– Ты не проводишь меня?

– Если хочешь, Липкий может зайти за тобой, – ответил Славик, хотя Клара ожидала от него: «Конечно, я уже во дворе тебя жду». Ну и ладно.

– Не надо, я сама. Скоро буду.

– Подходи ближе к сцене, – сказал Славик.

«Ну хорошо, – подумала Клара, – не буду обижаться. Может быть, у него есть причины именно так позвонить, пригласить и сказать. В конце концов, никто из тех, кого я знаю лично, не совершенен, включая меня».

Минут через десять Клара вышла из дома и направилась к Башне, рядом с которой должен был состояться концерт, и, подходя ближе к площади, уже слышала музыку. Ну конечно, не топ-уровень, но тоже ничего так… Послушать и потусоваться можно. На площади было достаточно много народа, некоторые даже танцевали. Клара то там, то здесь видела знакомые лица. Не то чтобы хорошо знакомые, но эти люди уже встречались Кларе в городе. Вон Нина Сергеевна, доктор-офтальмолог, рукой машет. Вижу-вижу.

– Здравствуйте, Нина Сергеевна, – сказала Клара, подойдя к врачу. – Тоже на концерт решили прийти?

– Конечно! Это же наша гордость. Однажды они прославят нашу Руссу, а я буду знать, что была на их концертах. Как твои дела? – Нина Сергеевна улыбалась и немного, едва заметно пританцовывала в такт